надули. Она бросила его спектакль и ушла. Это все равно как жениться на приданом и обнаружить, что у девицы ни гроша за душой. Да и она в общем-то обманулась. Я абсолютно уверена: она-то думала, он станет великим драматургом и будет ее проталкивать. Но что-то непохоже, что его ждет успех. В общем, отношения у них напряженные. Я слышала, он пьет. Кто-то, кто его видел, сказал мне, что он совсем расклеился. Ты его не встречала?
— Нет.
— Я подумала, ты могла случайно с ним столкнуться. Он ведь живет напротив.
Салли вцепилась в подлокотники кресла.
— Живет напротив? Джеральд Фостер? Как это?
— На этом этаже, — сказала миссис Филлмор, ткнув большим пачьцем в сторону двери. — Ты не знала? Ну, правильно. Я так и думала. Они же туда въехали после того, как ты умчалась в Англию. Эльза хотела быть к тебе поближе и чуть не умерла от радости, узнав, что та квартира пустует. Видишь, она тебя правда любит. Если бы она тебя не любила, стала бы она селиться напротив? Любовь любовью, но она бросила спектакль и разорила тебя, когда ей представился шанс хоть немного улучшить свое положение. Забавно, правда?
На выручку Салли пришел телефонный звонок, избавивший ее от необходимости отвечать. Она прошла через комнату и сняла трубку.
— Алло?
В голосе Рыжика звучало ликование.
— Привет. Вы дома? Все в порядке. В смысле, с тем парнем.
— Да?
— Ну тот, с собаками, помните? — Неудержимое веселье пошло на убыль. Его чувствительное ухо, кажется, уловило недостаток радости в ее голосе. — Я только что звонил ему и обо всем сговорился. Если, — добавил он не слишком решительно, — вы все еще хотите участвовать в этом.
Салли колебалась, но лишь мгновение.
— Ну что вы! Конечно, — сказала она твердо. — С чего вы взяли, что я передумала?
— Я решил… То есть мне показалось… Не знаю.
— Не выдумывайте. Я немного обеспокоена, и когда вы позвонили, сразу не переключилась. Конечно, покупайте, Рыжик. Я очень рада.
— Вы беспокоитесь? Какой ужас!
— Да ничего!
— Случилось что-нибудь?
— Как-нибудь переживу. Я молодая и крепкая. Рыжик немного помолчал.
— Конечно, я не хочу вмешиваться, но, может, вам нужна помощь?
— Нет, Рыжик. Правда, нет. Я знаю, вы готовы на все, но об этом я должна позаботиться сама. Когда вы отправляетесь на место?
— Думал поехать сегодня после обеда. Так, оглядеться.
— Сообщите мне, каким поездом, и я приду проводить вас.
— Замечательно. Тогда до скорого.
— До скорого, — сказала Салли.
Миссис Филлмор, на время застывшая, как бывает с людьми, присутствующими при телефонном разговоре, который их не касается, ожила, когда Салли повесила трубку.
— Салли, — сказала она, — я думаю, теперь нам следует обговорить, что ты собираешься делать дальше.
Салли чувствовала, что не в состоянии обсуждать планы на будущее. В эту минуту ей хотелось одного — чтобы ее оставили в покое.
— О, все нормально. Я справлюсь. А вот что будет с Филлмором?
— У Филлмора есть я, — сказала Глэдис со спокойной решимостью. — Поэтому ты меня больше беспокоишь. Я вчера всю ночь не спала, думала про тебя. Насколько я поняла со слов Филлмора, у тебя еще остается несколько тысяч. Что ж, раз так, я могу подсказать тебе кое-что действительно стоящее. Я знаю одну девушку…
— Боюсь, — прервала ее Салли, — все мои деньги уже вложены в одно дело.
— И ты не можешь их забрать?
— Нет.
— Послушай, — настойчиво продолжала миссис Филлмор. — Ведь дело-то, правда, стоящее. Некоторое время назад эта моя знакомая занялась оформлением интерьеров и теперь гребет деньги лопатой. Но она хочет расширяться и готова третью часть дела передать партнеру, который вложит в него несколько тысяч. Партнера найти ей будет не трудно, но я позвонила ей утром и попросила подождать, пока не переговорю с тобой. Честно говоря, Салли, такое раз в жизни бывает. Это очень выручило бы тебя. Неужели ты никак не можешь забрать свои деньги и вложить их в это дело?
— Никак. Я ужасно тебе благодарна, Глэдис, но это невозможно.
— Ну, — сказала миссис Филлмор, энергично пронзая ковер зонтиком, — не знаю, что там у тебя за бизнес, но если только вы не печатаете деньги или что-нибудь в этом роде, ты останешься в проигрыше. Ты уверена, что не можешь переиграть?
— Правда, не могу.
Миссис Филлмор поднялась, совершенно разочарованная.
— Что ж, тебе, конечно, видней. Ох! Как же все запуталось, Салли, — сказала она, вдруг остановившись в дверях, — ты не возненавидишь несчастного Филлмора за это, правда?
— Ну, конечно, нет. Ему просто не повезло.
— Он ужасно этого боится.
— Передай ему, что я его люблю. Пусть не выдумывает. Миссис Филлмор прошла через комнату и порывисто поцеловала Салли.
— Ты ангел, — сказала она. — Жаль, что не все скроены так же. Наверное, просто выкройка потерялась. Что ж, пойду передам все Филлмору. Это его утешит.
Дверь закрылась. Салли села, опершись подбородком на руку, и задумалась.
Мистер Исидор Абрахамс, основатель и владелец пользующегося заслуженной популярностью дансинга с поэтичным названием «Цветник», блаженно откинулся на спинку стула и положил на стол нож и вилку, с помощью которых он только что расправился с полной тарелкой сочного гуляша. По своей достойной восхищения привычке он ужинал в кругу семьи, у себя дома на Фар-Рокэуэй. Напротив сидела его жена Ребекка, лицо которой, покоящееся на постаменте из нескольких подбородков, лучезарно улыбалось ему. Его дети Дэвид, Джейкоб, Моррис и Сайд улыбнулись бы ему так же лучезарно, если бы не были слишком заняты гуляшом. Добрый, честный, домашний человек был мистер Абрахамс, настоящая гордость своей общины.
— Мать! — позвал он.
— Да, отец? — откликнулась миссис Абрахамс.
— Что же я хотел тебе рассказать? — задумчиво произнес мистер Абрахамс, пухлым пальцем катая хлебный шарик вокруг тарелки. — Помнишь ту девушку, про которую я тебе как-то говорил… Она работала в «Цветнике»… Фамилия Николас… Она еще получила наследство и бросила работу.
— Помню. Она тебе нравилась. Джеки, дорогой, ешь помедленнее.
— Я и так, — буркнул мастер Абрахамс.
— Она всем нравилась, — продолжал мистер Абрахамс— Пожалуй, самая приятная девушка из всех, что у меня работали, а ведь я беру только приятных, потому что «Цветник» — приятное место, и мне хочется, чтобы все там было приятно. Иначе распугаешь всех клиентов. У меня не какой-нибудь низкопробный притон. Я за такой и пяти центов не дам. Салли Николас всем нравилась. Всегда любезная, всегда улыбается, и манеры, как у леди. Одно удовольствие иметь такого работника. И что ты думаешь?
— Умерла? — тревожно спросила миссис Абрахамс. Ей показалось, что все шло к этому. — Вытри рот, Джеки, дорогой.
— Нет, не умерла, — ответил мистер Абрахамс, впервые отдавая себе отчет, что его повесть может
