чтобы проследить за последним актом драмы. Часовые механизмы сработали, и несколько взрывов разворотили корпуса лодок. Через несколько минут все кончилось. Е-1, Е-8, Е-9, Е-19, С26, С-27 и С-35, которые принесли британскому подводному флоту бессмертную славу, отправились в последнее погружение.
Любопытный эпилог к этой странице истории Королевского Флота были приписан уже после Второй Мировой войны. В 1955 году британская подводная лодка 'Эмфион' посетила Хельсинки, отмечая столетие бомбардировки Свеаборга в годы Крымской войны. В ходе той операции из всей британской эскадры пострадал только корабль под этим названием. Любезные финны подарили англичанам закладную доску Е-1, поднятую со дна во время расчистки подходов к порту Хельсинки.
Даже сейчас очень сложно определить истинный размер успеха британских лодок. Если их действия в Мраморном море во время боев за Галлиполи серьезно повлияли на ход боев, то Балтийская флотилия оказала влияние на исход войны в целом. Подводные лодки установили морскую блокаду Германии на этом театре. А именно блокада в конечном счете поставила Германию на колени.
Эти операции проводились с иностранной базы. Они показали, что подводные лодки постепенно приобретают стратегическое значение. Ни один другой корабль не мог проникнуть на Балтику. Русский флот воздерживался от активных действий по пресечению перевозок железной руды. Только подводные лодки сумели организовать блокаду во вражеских подах. Как показали послевоенные события, стратегическое значение подводных лодок не было оценено специалистами в полной мере.
Чтобы завершить эту историю, расскажем о печальной судьбе капитан-лейтенанта Кроми.
После затопления британских лодок их экипажи отправились на родину. Кроми, который знал русский язык, остался в России, чтобы выполнять обязанности британского военноморского атташе. Он проделал огромную работу, спасая сотни невинных людей от зверств революционных банд. Капитан-лейтенант Кроми погиб на лестнице британского посольства в Петрограде, когда подстрекаемая чекистами пьяная толпа ворвалась туда.
Он был одним из пионеров британского подводного флота. Его блестящие тактические уроки хорошо послужили подводникам, пришедшим ему на смену. Капитан-лейтенанта Кроми больше помнят за его мученическую гибель, однако он заслужил монумент за свой вклад в развитие тактики действий подводных лодок. Его походы показали истинное значение подводной лодки в морской войне.
Они тоже воевали
Пожалуй, именно так следует озаглавить рассказ о действиях подводных лодок остальных союзных держав – Франции, Италии, России. Достижения подводных флотов этих стран ни в малейшей степени не соответствовали их численности, но причины в каждом случае были свои.
В том, что подводные лодки двух средиземноморских стран практически ничего не добились, нет ничего удивительного – у них просто не оказалось никаких целей.
Франция и Италия так и не начали войны между собой, а ведь именно для такой войны они и строили свои лодки. Поэтому вполне естественно, что два подводных флота остались без работы. Попытки французов поучаствовать в боевых действиях против турок, как мы уже видели, завершились сплошными неприятностями как для самого французского флота, так и для английского. Турки никаких потерь от французских лодок не понесли.
Участие итальянских подводных лодок в Первой Мировой войне лучше всего характеризуют два анекдотических случая. Правда, один из них имел горький привкус, ведь он завершился гибелью итальянской лодки.
Первый связан с заказанной Россией на верфи фирмы 'Фиат' в Специи лодкой 'Святой Георгий'. Это была небольшая лодка водоизмещением 255 тонн, спроектированная инженер-капитан-лейтенантом Чезаре Лауренти на основе строящихся для Италии лодок типа 'Медуза'. 7 июля 1914 года лодка была спущена на воду, но после начала войны итальянское правительство не спешило передавать ее заказчику. Лодка проходила заводские испытания под номером N-23, так и не получив официального названия.
Однако в сентябре 1914 года, когда лодка вышла в море для испытания радиотелеграфа, случилось нечто невероятное. Отставной лейтенант итальянского флота Анджело Беллони захватил лодку! Как это произошло – и по сей день остается неизвестным.
Итальянцы по вполне понятным причинам хранят молчание. Бравый лейтенант заявил, что сделал это, чтобы поднять на лодке российский флаг и вступить в войну против Австрии.
В неловком положении оказались все причастные стороны. Беллони привел свой трофей на Корсику, в порт Аяччо. Вскоре начальник Генмора адмирал Русин получил от российского морского агента из Бордо экстренную телеграмму:
'Подводная лодка, заказанная Россией заводу 'Фиат', похищена итальянским мичманом запаса Анжело Беллони без ведома фирмы и правительства, чтобы идти сражаться в Адриатическое море под флагом России или союзной державы, пожелающей ее купить. Подводная лодка, совершенно готовая, со штатской командой, пришла на Корсику под коммерческим флагом, чтобы уведомить русское и французское правительства о своем поступке. Подводная лодка идет на Мальту ожидать решения России и в случае отказа всех союзников будет возвращена заводу.
Прошу сообщить русскому правительству и просить его ответа. Дмитриев'.
Русин ответил телеграммой:
'Похищение подводной лодки совершенно неожиданно для нас. Итальянец нам неизвестен. Так что не исключена, возможность авантюры, предпринятой нашими врагами, хотя бы для Турции. Предложите французскому правительству перекупить лодку у нас. Цена 1815000 франков. Выпускать лодку с неизвестной командой не следует. Лучше задержать ее немедленно и отправить под конвоем в Тулон'.
Скандал разгорался. Французы от предложения открестились и арестовали лодку в Аяччо.
Итальянцы запротестовали против нарушения нейтралитета, и лодка была возвращена фирме. В итоге она вошла в состав итальянского флота под названием 'Аргонаута'. Когда Италия все-таки вступила в войну, то в 1915 году на той же верфи Россия заказала лодку взамен похищенной. Она была построена под названием F-1, но в русском флоте получила название 'Святой Георгий'. В 1917 году под командованием лейтенанта Ризнича лодка совершила переход через Гибралтар, Лиссабон и Плимут в Архангельск, что само по себе было незаурядным достижением, но об этом следует говорить в разделе, посвященном русскому флоту.
В марте 1917 года в состав Итальянского Королевского Флота вошла новейшая подводная лодка 'Гульельмотти'. Она была направлена из Специи в Ла-Маддалену, остров Сардиния, для проведения испытаний. Но 10 марта в Тирренском море возле острова Капрайя она имела неосторожность оказаться на пути идущего на юг союзного конвоя.
Командир охранявшего транспорты британского шлюпа 'Цикламен' перед выходом в море получил предупреждение, что курс конвоя проходит через район, где замечены вражеские лодки. Поэтому, когда он заметил впереди силуэт лодки, то не колебался ни секунды. 'Цикламен' дал полный ход и протаранил лодку, которая затонула почти мгновенно. Лишь когда англичане подняли из воды остатки экипажа 'Гульельмотти', они поняли свою ошибку. После этого командир шлюпа отправил знаменитую радиограмму, ставшую образчиком черного юмора:
'Протаранил и потопил вражескую подводную лодку. Экипаж почему-то говорит по-итальянски'.
Итальянцы пришли в бешенство, особенно потому, что погибли 14 человек из экипажа 'Гульельмотги'. Этот несчастный случай стал еще одной иллюстрацией к неразберихе, которую вызвало разделение Средиземного моря на зоны ответственности и отсутствие единого командования, а ведь именно командующий итальянским флотом адмирал Таон ди Ревель особенно яростно сопротивлялся созданию такого командования. Итальянцы предупредили французов, что лодка будет пересекать обычный маршрут следования конвоев. Однако французы не удосужились сообщить об этом командиру эскорта и, что еще
