сильнее она тебя изменяет! Судя по твоим рукам, ты достиг мастерства. Мана признала тебя и подчиняется тебе беспрекословно!
Я уселся на колени и уставился в бесцветные глаза старика.
— Ты знаешь, какую большую опасность она для тебя представляет? — спросил он.
— Я это понял, — кивнул я, пытаясь проглотить ком застрявший у меня в горле. — Мастер Геренхир меня предупредил.
— Я помню Геренхира, — старик улыбнулся. — Славный был мальчик. Когда меня бросили в яму, он таскал мне лепешки и моченые яблоки с кухни.
Мне хотелось спросить старого колдуна, за что его бросили в яму, но я не решался. Что-то страшное было в его лице, в его черных пальцах с вздувшимися суставами и в его беззубой улыбке.
— Когда ты начинаешь воспринимать ману как часть себя самого, — продолжил старик. — Она становится не только твоим оружием, но и органом твоих чувств. Она становится продолжением твоей нервной системы! Каждая жизнь, которую ты забираешь с помощью маны, это твоя собственная смерть! Ты чувствуешь каждое биение сердца своей жертвы, каждое ее дыхание. Вся боль и все страхи разом обрушиваются на тебя в тот момент, когда ее жизнь обрывается!
Я уже успел на собственной шкуре испытать то, о чем говорил старик!
— Вы знаете способ этого избежать? — спросил я.
Старик покачал головой.
— Это наше проклятье, — сказал он. — И наше благословенье. Это единственное, что удерживает нас от бессмысленных убийств и не дает превратиться в проклятых волшебников!
— Проклятых волшебников? — выдохнул я, не веря своим ушам. — Как вы можете так говорить?!
— Могу, — сказал колдун. — Для волшебников мана просто инструмент! Топливо для их непомерных амбиций! Эликсир от старости и болезней! Они используют ее как раба! Подчиняют ее своему желанию, высасывают из нее жизнь, обрекая весь наш мир на погибель!
— Так вот оно что, — вздохнул я, чувствуя, как слезы наворачиваются у меня на глаза.
— Мы можем трансформировать ману и манипулировать ею. Мана наш друг и союзник, — кивнул старый колдун. — Тогда как волшебники ее просто уничтожают! Пользуются ее жизненной силой! Они даже не хотят признать, что нарушают баланс в нашем мире, своей глупой беспечностью!
— Баланс! — воскликнул я. — Вы не правы, господин колдун! Айдиола Глеф всегда говорил о балансе! О том, как важно его соблюдать, и как без баланса может все разрушиться!
— Твой Айдиола величайший лжец! — фыркнул колдун. — Баланс, говоришь? Ты знаешь, что каждый раз, когда волшебник уничтожает ману, где-то пополняются запасы черной маны! Когда чаша весов переполнится, черная смерть выплеснется в наш мир и разорвет его на части!
Я застыл тяжело дыша. Все сказанное просто не укладывалось в голове! Все мои представления о волшебстве, магии и колдовстве были разом перевернуты с ног на голову! Может старый колдун лгал? Может он просто хотел меня смутить, запутать, напугать? Что ж, должен признать, что у него это получилось! Я был смущен, запутан и напуган!
— Вы хотите сказать, что волшебники являются причиной, по которой баланс в нашем мире был нарушен? — воскликнул я. — Вы хотите сказать, что маги, напавшие на крепость Маген, пытались восстановить этот баланс?
— Что за ерунда, — засмеялся старик. — Маги уничтожают ману точно так же как и волшебники! Только колдунам под силу сохранять баланс! Только колдуны, которые чувствуют ману как свои плоть и кровь, достойны ею пользоваться! Только колдуны, которые чувствуют страх и боль каждой своей жертвы, достойны пользоваться чарами!
Я задумался. В словах старого колдуна была логика. Мне нечего было ему возразить!
— Я учился в Академии Волшебства в Пааре, — сказал я. — И могу вас заверить, что любому волшебнику, прежде чем начать обучать мастерству, прививают понятие об ответственности, которую несет с собой дар!
— Слышал я об этом, — хихикнул колдун. — И кто их наставляет? Такие же безответственные и безнаказанные волшебники, которым невдомек, что такое настоящая ответственность!
Старик протянул ко мне свои черные руки.
— Вот она ответственность! Впечатанная в наши тела намертво! Глаз за глаз, зуб за зуб, смерть за смерть! Если ты не примешь правил игры, то в конце, тебя ожидают только безумие, смерть или бессилие! Волшебники же навсегда остаются безнаказанными, что бы они ни делали! Их нужно истреблять как бешеных собак, если мы хотим сохранить наш мир для потомков!
— Но я не понимаю! — закричал я, чувствуя, как слезы застилают мои глаза. — Ведь волшебники существовали всегда! И мир существовал всегда!
— Мана существовала всегда, — поправил меня колдун. — А мир они уничтожали уже не раз!
Я осмотрелся по сторонам, следя за взглядом старика.
— Эти развалины, тому свидетели! — старый колдун раскинул руки в стороны. — Прошли тысячелетия, прежде чем наш мир смог возродиться и новые волшебники за компанию с магами принялись вновь за его разрушение!
Старик вздохнул и положил свои руки мне на плечи.
— Неужели ты не видишь, что все повторяется? Колесо почти завершило полный оборот, и мир вновь стоит на пороге уничтожения!
Меня затрясло. Не знаю, от прикосновения колдуна, или от его слов. Голова моя шла кругом, хотелось вырваться из этих черных пальцев и бежать, куда глаза глядят! Хотелось навсегда забыть его слова, и навсегда забыть об этой встрече.
— Я не стану говорить тебе, что нужно делать, — вздохнул колдун. — Наблюдай сам за миром. Изучай ману. Слушай каждое ее колыхание! Ответ к тебе придет сам. Тогда ты поднимешь свои Черные руки и свершишь правосудие!
Я разревелся как ребенок! Колдун прижал меня к своей груди и принялся убаюкивать как младенца, бормоча мне на ухо что-то успокаивающее.
— Вы разрушили мой мир! — всхлипнул я.
— Ты построишь новый, на его развалинах, — улыбнулся колдун. — Это неизбежно, так происходит всегда!
Колдун встал, снял с себя корнвахскую куртку, и я увидел хитросплетения черных и красных линий, покрывающих его тело. Он и в правду был боевым колдуном из крепости Маген.
— Я научу тебя пользоваться маной, в местах, в которых маны нет! — сказал он, поворачиваясь ко мне. — Я научу тебя беречь ману и не тратить ее попусту. Я научу тебя держать удар! Я сделаю тебя более могущественным, чем волшебники! Когда придет твой час, и ты сделаешь свой выбор, они ничего не смогут противопоставить твоей силе!
Вытирая глаза рукой, я улыбнулся. Чему меня может научить этот тщедушный старичок, давным- давно потерявший свой дар? Может он и в правду сумасшедший?
— Я не сумасшедший! — колдун покачал головой и протянул ко мне руки. — Доверься мне, и делай так, как я тебе велю!
Встав на ноги, я сбросил свою куртку на землю. Холода я не почувствовал. Все мое тело словно горело, а Слеза Сердца висела, безжизненная, у меня на груди.
— Твои амулеты тут бесполезны, — колдун покачал головой, он словно читал мои мысли. — Положиться ты можешь только на самого себя!
Он опустил руки вниз и вытянул пальцы, направляя их на свои ступни.
— Повторяй за мной, — сказал он. — Призови ману!
Сколько я не пытался, мана не приходила! Ее словно никогда и не существовало! Это было так страшно и необъяснимо, что я с трудом сдерживался, чтобы не закричать.
— Маны нет! — сказал я. — Она исчезла!
Колун кивнул.
— Она огибает это место, — сказал он. — Оставляя тебя в пустоте, в которой все твои способности бесполезны!
— Что же мне тогда делать! — воскликнул я, в отчаянье.
