ДНЕВНИКИ

326

чает: 'Жить'. 'Что делать' – предполагает 'хронос'1 , 'жить' укоренено в 'кайрос'2 … Что-то вроде этого, то есть в претворении 'хроноса' в 'кайрос', в наполнении жизни жизнью… В этом смысл эпиграфа к монгерлановскому 'Le service inutile': 'Qui vous a dit que 1'homme avail quelque chose а faire sur cette terre?'3 , эпиграфа, который всегда помнит мое подсознание.

Среда, 26 января 1977

Ужин вчера у Шрагиных. Милые, уютные люди, типичные 'интеллигенты'. Он пишет о 'Вехах'. Она – антрополог, изучает генезис гражданских обрядов в Советской России. Но, как истинные интеллигенты, полны 'абсолютов': 'Солженицын сбрендил…', 'Максимов – пошляк и к тому же жулик…'. Все это, как принято теперь говорить, 'бесперспективно'. Наташа [Шрагина] читает письма в редакцию 20-х годов – о попытках создать вместо церковных – гражданские обряды. Совершеннейший Зощенко.

Сегодня – начало второго семестра. Такое чувство, что с каждым годом все труднее пихать в гору тяжелый воз…

Четверг, 27 января 1977

Все те же солнце, снег и мороз. Каждое утро – торжествующий восход солнца… Вчера весь день в невероятной суматохе (съемка фильма в семинарии). Отец Леонид Кишковский рассказывает мне о своем 'подсчете' – сколько взрослых детей его прихожан безнадежно 'исчезли', испарились из церковной жизни. Подавляющее большинство. Однако их родители в приходе невозмутимо твердят о своем 'русском православии'. То же самое в Париже. 'Знать не знаем…' Вся Православная Церковь, во всем мире, похожа на страуса, спрятавшего под крыло голову, чтобы не видеть 'реальности'.

Вчера по телевизору интервью с А.Рубинштейном по случаю его девяностолетия. Он играет концерт Грига (в восемьдесят девять лет!). Как прекрасна такая старость, можно без конца любоваться этим лицом, через которое уже почти целиком просвечивает дух.

Рубинштейн говорит о единственности, неповторимости каждого дара. Величие только в том, чтобы до конца и всецело быть самим собой. Но почему все верное, освобождающее и потому – подлинно христианское говорится в наши дни только извне , а изнутри христианства – только немощное, избитое и, главное, почти всегда 'недоброжелательное'? Впечатление такое, что, когда их выгнали из 'истории', христиане начали с противоположного тротуара потрясать кулаками, заодно ссорясь между собою. И показывать друг другу фотографии: кто – Св.Софии, кто – Василия Блаженного, кто – афонских монастырей. А также репродукции православных икон…

1 время сего мира, 'хронологическое' (греч )

2 время Божественное (греч.).

3 'Напрасному служению': 'Кто вам сказал, что человек должен что-то сделать на этой земле?' (фр.).

Пятница, 28 января 1977

Все после-обеда вчера в Syosset. Завтрак в ресторане с вл.Сильвестром и о.Даниилом [Губяком] (мучительный вопрос о Митрополите), потом заседание и ужин Архивного и исторического департамента. Отец Дмитрий Григорьев рассказывает о действительно трагической смерти Жука Оболенского. По дороге в Syosset и обратно рассказы Connie Tfarasar] о ее поездке в Лондон. От всего этого вечером – усталость и обалдение. Льяна взяла назад свою кандидатуру в Spence [на пост директора школы], с мученьем, но и облегчением… Очень жалко ее, но я уверен, что это правильный шаг. Наша жизнь, и без того уже вся 'затурканная', стала бы просто невозможной…

Сегодня утром на радио 'Свобода', наговорил сразу четыре скрипта… Потом несусь в семинарию: заседание Scholarship Committee1 , а затем прием студентов все по тому же несчастному делу ['экзорциста'] Н.Н. Сейчас (шестой час), придя домой, пишу все это просто чтобы 'отдышаться' и отдалить момент чтения (мучительного для меня) груды сочинений…

Понедельник, 31 января 1977

Тридцать четыре года со дня свадьбы! Как хорошо помню серый, ветреный парижский день и как мы втроем – папа, мама и я – шли пешком на rue Daru. И тоже канун этого дня, когда под вечер, с Льяниным чемоданом, я долго ждал автобуса на углу rue de Sиvres. Благодарность Богу.

Сан-Франциско Четверг, 3 февраля 1977

В мотеле в Saratoga. Прилетел вчера в три часа дня в Сан-Франциско. Почти пустой аэроплан. Прочел в связи с субботней лекцией 'Сердце смятенное' М.Курдюмова (о Чехове). Встречали о.Г.Бенигсен и о.Сергий Глаголев, с которыми сидели час, обсуждая здешнее церковное положение. Едем через Сан-Франциско, залитый послеобеденным солнцем, бесконечно красивый и праздничный. Ужин у Оли Раевской, разговоры, как всегда, о литературе, о 'третьих' и т.д. В восемь часов лекция в Graduate Theological Union, много народу, старые знакомые…

В семинарии два последних дня исключительно суетные заседания с владыками и т.д. Твердо решил по возвращении обсудить свое положение: дальше в такой суматохе жить невозможно… Недели за неделями без возможности работать. Опять пропускаю очередной 'Вестник'…

Саратога. Пятница, 4 февраля 1977

Целый день в Саратоге у Бенигсенов. Вечером лекция 'Spirituality: an Orthodox Perspective'2 , около восьмидесяти человек! Как всегда, радостно видеть 'своих': о.Войчик, о.Прокурат, о.Глаголев, о.Гизегти… Ужин с 'дис-

1 Комитета по студенческим стипендиям (англ.).

2 'Духовность: православный подход' (англ.).

сидентами': [новоприезжий] Виктор Соколов и его жена [американка]. Очень интересные рассказы. И все же, слушая его, думал: как трудно узнать и почувствовать всю картину того, что делается 'там'…

Днем в мотеле читал Michel Foucault, первый том его 'Histoire de la sexualitй'1 . To же чувство, что и при чтении [его] 'Mots et choses'2 : бесконечно умно, блестяще и, по всей вероятности, частично верно. Но как-то ненужно, рядом, не о том… Автор блестяще анализирует и 'разоблачает'. Но неизвестно, во имя чего он это делает или, проще, для чего ? Что-то предельно безблагодатное и потому безрадостное, подавляющее… Все та же игра ума. Слепая игра в мире, в жизни – власти и отказа. Ни та, ни другой при этом тоже не знают, во имя чего и для чего они действуют…

Сейчас едем в Сан-Франциско: к вл. Иоанну Шаховскому и на заседание Епархиального совета.

Солнце, тепло, благословенная Калифорния.

Сан-Франциско. Суббота, 5 февраля 1977

Перед отъездом в Русский центр на лекцию. Вчера – целое после-обеда на заседании Епархиального совета. До этого – час у вл. Иоанна. Знакомые 'церковные дела', но внутреннее умиление при виде всех этих молодых священников (и мирян), 'в малом верных'3 … Вечером длинное 'поповское' сидение у о. Глаголева.

Сегодня утром проезд с о. С. и его женой по San Francisco Fisherman's Wharf, пересекаем Golden Gate Bridge, потом по старому городу с его крутыми холмами. Это, несомненно, самый красивый город Америки, и я всегда с удовольствием 'погружаюсь' в его непередаваемый шарм.

Завтра – возвращение домой, и уже – радостно отсчитываю часы.

Crestwood. Вторник, 8 февраля 1977

В субботу в Сан-Франциско лекция о Чехове: человек сто шестьдесят (это, по-моему, успех). Потом всенощная. Очень хороший, молитвенный английский хор. Ночевал у друзей, но сначала – длинное действие. Литургию – с двумя проповедями – служил в соборе, очень намоленном, в котором хорошо 'служится'. В 4.30 отлет в Нью-Йорк. Дорогой дочитывал Фуко. Все то, да не то, но в чем 'не то', определить трудно. Пожалуй, просто в неверии. Он развенчивает мифы, теории, упрощения, и все это как будто верно. В целом, однако, впечатление такое, что вообще ничего нет , кроме совершенно бессмысленного копошения людей, выдумывающих все время новые