запястье вывихнуть недолго. Вы vx, пожалуйста, поберегите себя. Что, уже уходите? Спокойной ночи! Приятный малый Харгейт, — прибавил Джимми, когда шаги в коридоре затихли. — Эй, дружище, что это с вами такое? У вас подавленный вид. Лорд Дривер бросился на оттоманку и глухо застонал.
— Черт! Черт!! Черт!!! — высказался он.
Его остекленелый взор встретился с взглядом Джимми и тут же вновь бесцельно устремился в пространство.
— Да что случилось? — удивился Джимми. — Вы ушли, распевая, словно канарейка, а возвращаетесь, стеная, как заблудшая душа. В чем дело?
— Дайте мне бренди с содовой, Питт, будьте другом. Вот спасибо. Я в жуткой дыре.
— Почему? Что такое?
— Я обручен! — простонал его лордство.
— Обручен! Объясните толком. В чем проблема? Или вы не хотели обручаться? Кто ваша…
Он вдруг умолк. Страшное подозрение закралось к нему в душу.
— Кто она? — закричал Джимми.
Он схватил измученного пэра за плечо и безжалостно потряс. К несчастью, он выбрал именно тот момент, когда пэр пытался успокоить свои истерзанные нервы хорошим глотком бренди с содовой. В течение двух минут казалось вполне вероятным, что помолвка расстроится в связи с преждевременной кончиной последнего представителя рода Дриверов. Впрочем, когда долгий и мучительный приступ кашля закончился, его лордство был все еще жив и быстро шел на поправку.
Он с упреком смотрел на Джимми, но Джимми был не в настроении извиняться.
— Кто она? — повторял он нетерпеливо. — Как ее имя?
— Так ведь и убить можно, — проворчал выздоравливающий.
— Кто она?
— Что? А, мисс МакИкерн.
Джимми знал, что он ответит именно так, но потрясение не стало от этого менее сильным.
— Мисс МакИкерн? — повторил он, словно эхо. Лорд Дривер скорбно кивнул.
— Вы с нею помолвлены? Еще один скорбный кивок.
— Не верю, — сказал Джимми.
— Я бы тоже хотел не верить, — печально откликнулся его лордство, не замечая, что его реплика несколько грубовата. — Но, к сожалению, это правда.
Впервые с той минуты, как прозвучало заветное имя, Джимми обратил внимание на причудливое поведение своего счастливого соперника.
— Вы что-то не слишком радуетесь, — промолвил он.
— Радуюсь!
— Тогда какого черта? В чем смысл? Что вообще происходит? Если вам не хочется жениться на мисс МакИкерн, зачем было делать ей предложение?
Лорд Дривер закрыл глаза.
— Друг вы мой дорогой! Это все дядя!
— Дядя?
— Я же вам рассказывал — помните, что он хочет меня женить? Да помните, мы с вами об этом говорили.
Джимми долго молча смотрел на него.
— Вы хотите сказать… — медленно проговорил он наконец. И умолк. Было бы кощунством произнести это вслух.
— Что, старина? Джимми прочистил горло.
— Вы хотите сказать, что решили жениться на мисс МакИкерн только потому, что у нее есть деньги?
Он и раньше слышал, что британские аристократы иногда вступают в брак именно по этой причине, но впервые такая мысль наполнила его ужасом. При определенных условиях мы становимся восприимчевее.
— Да я тут ни при чем, старик, — промямлил его лордство, — это все дядюшка.
— Дядюшка! Господи ты Боже мой! — Джимми в отчаянии стиснул кулаки. — Ты что же, позволяешь дядюшке командовать тобой в таком деле? Неужели ты такой… такой… студнеобразный… ползучий бесхребетник…
— Послушай, старик! — обиделся его лордство.
— Я бы тебя назвал вонючим трусливым скунсом, но это была бы грубая лесть. Не в моем характере нагло льстить человеку прямо в лицо.
Лорд Дривер, оскорбленный в лучших чувствах, приподнялся с оттоманки.
— Не вставай, — предупредил его Джимми. — Я за себя не ручаюсь!
Его лордство поспешно сел на место. Ему стало не по себе. Он никогда еще не видел Джимми в таком настроении. Сперва он был этим просто огорчен и разочарован, поскольку ожидал сочувствия. Но теперь дело приняло более серьезный оборот. Джимми расхаживал по комнате, как молодой и разъяренный тигр. Правда, в настоящую минуту их разделял бильярдный стол, но его лордство предпочел бы хорошую, прочную решетку. Он приютился в уголке оттоманки так же истово, как моллюск присасывается к скале. Разумеется, со стороны Джимми было бы верхом дурного тона наброситься с кулаками на человека, у которого он в гостях, но можно ли рассчитывать, что Джимми сейчас способен вспомнить о правилах этикета?
— Не представляю, какого дьявола она согласилась, — пробормотал Джимми словно про себя, внезапно остановившись и злобно глядя на графа через стол.
Лорд Дривер перевел дух. Сказано было, может, и невежливо, но это, по крайней мере, не грозило физическим насилием.
— Сам не пойму, старичок, — сказал он. — Странно все это, строго между нами. Еще сегодня…
— Что — еще сегодня?
— Она мне наотрез отказала.
— Ты сегодня уже делал ей предложение?
— Ну да, и в тот раз все прошло отлично. Она так мило мне отказала. Даже слышать не хотела об этом. Чуть было не засмеялась мне в физиономию. А вечером… — От мысли о собственной горькой доле голос его повысился до писка, — дядюшка вдруг вызывает меня к себе и говорит, что она передумала, ждет меня в утренней комнате. Иду туда, и она мне в двух словах объявляет, что все как следует обдумала и вся эта пакость снова на ходу! По-моему, это называется свинством. Я просто не знал, что делать, в смысле — надо ее поцеловать или нет…
Джимми яростно фыркнул.
— А? — растерянно переспросил его лордство.
— Продолжай, — процедил Джимми сквозь зубы.
— Понимаешь, я стоял перед ней, как дурак. В итоге просто сказал: «Ну, значит, такие дела» — или что-то в этом духе. Черт возьми, сам не знаю, что я такое ляпнул, и давай Бог ноги! Странно все это, очень странно. Я ведь ей на самом деле не нужен, это же видно. Ей до меня и дела нет. Знаешь, что я думаю, старик, — сказал он торжественно, — ее, скорее всего, тоже заставили. Должно быть, дядюшка с ней поговорил.
Джимми коротко рассмеялся.
— Дорогой мой, ты, как видно, считаешь, что твоему дядюшке никто не в силах противиться. А по- моему, он только на тебя так действует.
— Ну, не знаю, мне кажется, дело в этом. А ты что скажешь?
— Что тут говорить? Нечего, да и незачем.
Джимми плеснул в стакан виски и добавил самую чуточку содовой.
— Лихо ты это дело принимаешь, — заметил его лордство с легкой завистью.
— По особым случаям, — ответил Джимми и одним глотком осушил стакан.
