своих подружек со двора и из поликлиники. Ты хоть отдаешь себе отчет, в чем они придут, как будут себя вести? Представь, что за столом рядом окажется директор фирмы в костюме от Армани – и какая-нибудь тетя Шура в туфлях «прощай молодость», которая весь вечер будет его грузить тем, как она солит огурцы и растит внуков…
– Карина, ты говоришь о моей матери, – обиженно напомнил Лохнесс.
– Не о ней, а о тех, кого она хочет пригласить.
– Однако за свою родню ты почему-то не опасаешься, – он использовал не слишком честный прием «перевода стрелок».
– Моих родных на свадьбе не будет, – отрезала Карина. – Я так решила. Позову только нескольких подруг по институту и старой работе – за них мне краснеть не придется.
– Не думал, что в тебе столько снобизма, – убито сказал Евгений. – Ведь я рассказывал тебе, что всю жизнь был для своей матери светом в окошке. Она воспитывала меня без отца, выбиваясь из последних сил только для того, чтобы у меня всегда была недырявая одежда и вкусная еда на столе. О своей личной жизни она не думала, а я был маленьким свинтусом и настоящим эгоистом, ревновал ее к любому встречному… Было бы черной неблагодарностью так с ней поступить. Наверняка можно найти какой-нибудь компромисс.
– И все равно. Свадьба – это же прежде всего праздник для двоих, ведь так? – Карина чуть не плакала и выглядела так несчастно, что у Крутилина невольно сжалось сердце.
– Но это и мамин праздник, – тихо возразил он. – Хотя она, по правде говоря, и не очень-то рада.
По щекам Карины потекли крупные слезы. Но Лохнессу шлея попала под хвост. В нем проснулась жесткость бизнесмена, и он решил не отступаться – иначе потом пожалеет.
– Спасибо, что проводил, – сухо сказала Карина у подъезда. Повернулась и ушла, не поцеловав его на прощание.
Он пришел домой расстроенный и сразу же лег спать, но уснуть не удавалось. В голову все время лезли дурацкие мысли про маму, воспоминания о сегодняшней ссоре. Хотя это и ссорой-то настоящей не назовешь, так просто, не сошлись во мнениях. Однако это неприятно – только позавчера заявление подали, а сегодня уже размолвки…
Утром, едва проснувшись, он схватил трубку и набрал номер Карины, но абонент оказался недоступен. Он позвонил ей домой, но к телефону никто не подошел.
«Наверняка специально не берет трубку, хоть и сидит дома, – подумал Крутилин. – Ведь утро воскресенья, где ей еще быть?»
Внезапно в дверь позвонили. На пороге стояла Карина. Лохнесс так и замер, не в силах вымолвить ни слова от удивления.
– Я бы хотела попросить прощения. Я была не права. – Она тихо прислонилась щекой к его плечу и обняла.
Когда страсти улеглись, обнаружилось, что найти компромисс не так уж сложно. Для первого дня сняли зал в одном из лучших ресторанов Москвы, куда пригласили всех гостей, включая тех, кого хотела видеть Галина Евгеньевна. А поздно вечером новоиспеченные супруги с друзьями укатили в загородный клуб, где веселились всю ночь и весь следующий день. И все остались довольны.
В свадебное путешествие молодожены отправились в Египет. Место отдыха выбрала Карина. Лохнесс предлагал другие, более изысканные варианты, но молодая жена настояла на своем, ей очень давно хотелось видеть пирамиды, сфинкса и все прочие чудом сохранившиеся приметы древней цивилизации. Там, в Египте, и произошла их вторая крупная ссора.
Сначала все было хорошо, несмотря на сильную жару, царившую здесь в это время года. Евгений, правда, первые дни чувствовал себя неважно, почти не мог есть, рано ложился спать и старался как можно чаще находиться у воды. Карина лучше переносила жару, с удовольствием завтракала и ужинала, накладывая себе со шведского стола полные тарелки, а вечерами, когда муж засыпал, отправлялась бродить по сувенирным рядам, тут же, на территории отеля, покупала разные мелочи, курила кальян и иногда ходила в бар попробовать, как она выражалась, «арабского пойла».
Вскоре акклиматизация прошла, Лохнесс воспрял телом и духом и уже не отпускал жену от себя. Все дни они проводили на пляже, а однажды вечером решили отправиться в город. Вышли из ворот отеля на шоссе и сели в одну из маршруток, которые в огромном количестве носились по дорогам Хургады, не соблюдая никаких правил дорожного движения. Не прошло и получаса, как Женя с Кариной прибыли в Старый город, где долго ходили по лавкам, самозабвенно скупая всякие ненужные вещи. Потом, уставшие и нагруженные покупками, направились, как им казалось, обратно и вскоре незаметно для себя очутились в нетуристической части города. Здесь все было по-другому: ни сувенирных магазинчиков, ни огней, ни ярко одетых туристов, лишь тусклое освещение, мрачноватые дома да тяжелые запахи от валяющихся прямо на улицах куч мусора, гниющих фруктов и овощей. Чем дальше они удалялись от центра, тем внимательнее встречные египтяне разглядывали откровенный наряд Карины.
– Похоже, мы заблудились, – произнес наконец Лохнесс.
– Ты не знаешь, куда нам идти? – с ужасом спросила Карина.
– Боюсь, что нет. Но сейчас узнаю. Многие местные неплохо говорят по-английски, а кое-кто и по- русски.
Однако, как назло, все, кто попадались им не пути, не знали иностранного языка. Наконец, плутая, они вышли на улицу, вдоль которой стояли рестораны с яркими вывесками, в том числе сделанными и на русском языке.
– Я жутко проголодалась. А тут русский ресторан, давай зайдем? – Карина показала на светящееся название «Пельмени».
– Стоит ли в Египте есть пельмени? – улыбнулся Женя.
– Мне кажется, надо попробовать! – решительно возразила Карина.
В просторном зале чувствовалась прохлада, кондиционер работал на всю мощь. Почти все столики оказались заняты, но тем не менее навстречу новым клиентам тут же вышел улыбчивый темнокожий хозяин и заговорил, чудовищно коверкая русские слова:
– Добрий день, даракие кости! Прощю, садитес!
Карина отыскала столик у окна и принялась листать меню.
Через пару минут к ним подошла официантка, темноволосая женщина лет тридцати пяти. Улыбаясь усталой улыбкой, она приготовила блокнотик для записи.
– У вас греческий салат свежий? – спросила Карина неожиданно высокомерно.
– У нас все свежее, – официантка ответила по-русски без всякого акцента.
Карина пожала плечами и продиктовала свой заказ. То же сделал и Евгений. Женщина отошла и минут через пять принесла напитки. Карина схватила стакан, сделала жадный глоток, нагнулась к Крутилину и зашептала:
– Официантка тут русская. Заметил, как нас обслуживает? Своим можно и швырнуть, и теплое питье принести. Вон, мой каркаде как будто весь день на солнце простоял.
Лохнесс дотронулся до ее стакана:
– По-моему, ты придираешься.
Через двадцать минут на столике появились салаты.
– Девушка, почему так долго? – сердито поинтересовалась Карина.
– Извините, пожалуйста, – прозвучало в ответ. – Сами видите, сколько у нас сегодня посетителей. На кухне просто не успевают готовить.
– Ах, не успевают… – Карина взяла со стола вилку, та вдруг выпала из ее руки и оказалась на полу. И Женя не смог бы поручиться, что это произошло действительно случайно.
– Ну что вы стоите? – напустилась его жена на официантку. – Принесите мне чистую.
Новый прибор появился, но тоже не так скоро, как хотелось Карине.
– Побыстрее нельзя? Вас, между прочим, клиенты ждут.
– Простите. У меня много заказов. Меня ждете не только вы, – ответила женщина и отошла.
– Совсем обнаглели! – бушевала Карина. – Им все равно, что о них подумают! Никакого сервиса и уважения!
– Да не кипятись ты так, – попытался утихомирить ее муж. – Не забывай, что мы в Египте. Тут
