комнате. Калеб вгляделся в темноту и понял, что он один.
Глубоко вздохнув, он постарался успокоиться. Это был сон, но очень отчетливый. Даже сейчас Элизабет дразнила его воображение своим запахом…
Он дотронулся до руки. Отек поднялся уже почти до плеча, и вся рука болезненно зудела. Он похолодел и почувствовал, как у него перехватило дыхание. Его воображение нарисовало ему еще более мрачную картину.
Боже, сможет ли он добраться до аптеки? Что, если отек поднимется еще выше и перекроет ему горло? В любое другое время он давно вызвал бы «скорую помощь», но с гостьей, которая находилась у него не по своей воле, не оставалось выбора.
Шелест автомобильных шин, донесшийся со двора, заставил его спрыгнуть с постели. Он откинул подушку и стал шарить по простыне. Его ключи исчезли! Затем он вспомнил, как бросил их на туалетный столик, и, грубо выругавшись, подбежал к окну. И успел как раз вовремя, чтобы увидеть габаритные огни «лендровера», съезжавшего по пандусу подъездной аллеи. Она заходила в его комнату, это был не сон!
Калеб ударил кулаком по оконной раме и тут же понял, что выбрал не ту руку. Нянча распухшую руку и ругаясь последними словами, он снова забрался в постель. Ему было почти смешно. Выходит, он опять недооценил ее, теперь уже в последний раз. Все остальные ночи он аккуратно клал ключи под подушку. Если она попыталась бы вытащить их оттуда, он бы почувствовал.
Но в другие ночи она и не пыталась! Элизабет терпеливо выжидала, пока Калеб не совершит ошибку или пока не попадет в беду.
А уж сколько было беспокойства и сочувствия! Да, она напрасно растрачивала свой талант на ту мерзкую рекламу.
— Элизабет, — прошептал он, — я ведь действительно мог бы…
Калеб зажмурился. Эти последние несколько недель… Это чувство близости… товарищества…
Это все твои выдумки, сказал он себе твердо. Как он мог мечтать об этом? Между ними ничего не изменилось. Она была его пленницей, а он — похитителем. Можно ли осуждать ее за то, что она сбежала при первой же возможности?
И все же это причиняло ему боль. Эта боль была сильнее той, которая уже сдавливала ему горло и мешала дышать.
Калеб подумал о том, что надо пойти за телефоном, включить его и вызвать «скорую». Он думал об этом целых две секунды, прежде чем рухнул.
Ему не хотелось, чтобы сон прервался. Он старался сохранить иллюзию ощущения прохладных пальцев, прикосновения удивительно мягких губ. Ее губ.
— Калеб, — услышал он ее шепот.
Едва он успел осознать, что не один, как сработала военная выучка. Инстинктивно он выбросил руку вперед и сжал тонкое запястье.
Элизабет вскрикнула от боли и неожиданности.
— Элизабет?
— Кто же еще?! — Она старалась высвободиться из его жесткой хватки. — Калеб, мне больно.
Только тогда до него дошло, насколько сильно он стиснул ей запястье. Он отпустил ее руку.
— Ты вернулась.
Элизабет смущенно улыбнулась.
— Конечно, вернулась. Как ты вообще узнал, что я уходила? Ведь ты спал. Вот, прими это.
Она разорвала маленький бумажный пакетик и помогла ему приподняться на локте. Калеб узнал вкус таблетки от аллергии, которую она сунула ему в рот, обычной антигистаминной таблетки. Она поднесла стакан с водой к его губам, и он проглотил лекарство.
— Лучше принять две сразу, — сказала она, разрывая следующий пакетик.
Калеб послушно проглотил и эту, потом снова лег. Она подняла с пола его подушку, там, где он бросил ее, и подсунула ему под голову.
Он удивленно взглянул на горку одноразовых пакетиков на туалетном столике.
— Где же ты…
— Я выехала на шоссе и поехала вперед. Я знала, что, в конце концов, найду стоянку или круглосуточную бензоколонку с аптекой. Твой кошелек лежал на туалетном столике. Вот сдача.
Элизабет залезла в карман джинсов и положила на туалетный столик несколько банкнот и монет.
Калеб усмехнулся. Его Элизабет находчивая, как всегда. Он схватил ее руку и крепко сжал. Она склонила к нему озабоченное лицо.
— Если эти таблетки быстро не подействуют, я оттащу тебя в ближайшую больницу. Ты напугал меня до чертиков.
— Ты меня тоже напугала, детка.
Элизабет положила ключи рядом со сдачей и таблетками, затем поправила одеяло, выключила лампу и улеглась рядом с ним, не раздеваясь.
— Ты не должна… — начал было Калеб.
— Я не помню, чтобы ты позволял мне брыкаться, когда у меня была мигрень, так что терпи. Ты в моей власти, Рэмбо.
Она прильнула к нему и положила руку ему на талию. Калеб усмехнулся в темноте. Это прозвище уже не раздражало его.
— Ты сможешь съесть пару яиц? — спросила Элизабет, ставя перед Калебом на кухонный стол кружку с кофе.
— Думаю, смогу. Спасибо, пока хватит.
Отек на руке спал, но сам Калеб выглядел измученным и невыспавшимся. Элизабет села напротив.
— Ты и в самом деле подумал, что я тебя вот так брошу?
— Что я могу сказать? Я был без сознания.
Несмотря на игривый тон, Калеб избегал ее взгляда. Она повертела в руках чашку.
— Думаю, мы с тобой не знаем друг друга так хорошо, как мне казалось.
Калеб вздохнул, оперся локтями о стол и запустил обе пятерни в свои всклокоченные волосы.
— Элизабет, ты же понимала: как только мне станет лучше, ты снова окажешься в моей власти.
— Да. А разве ты не понимал, что если я брошу тебя со смертельной аллергией, то больше не смогу жить в ладу сама с собой?
— Но ты могла просто швырнуть мне эти таблетки и снова уйти. Наконец, ты могла вызвать сюда «скорую». А куда делись твои угрозы упечь меня за решетку?
Калеб сердится на нее за то, что она не выполнила своих угроз?!
— Я должна была убедиться, что с тобой все в порядке.
Действительно, всю ночь Элизабет ухаживала за Калебом, склоняясь к нему всякий раз, когда он просыпался.
— Кое-что между нами изменилось, Калеб. Скажи, разве не так? — вызывающе спросила она.
Он поскреб свою небритую физиономию.
— Да, — резко произнес он, не глядя в ее сторону. — Кое-что изменилось.
— Ты собираешься и дальше держать меня здесь пленницей?
— Нет.
Элизабет закрыла глаза и прерывисто вздохнула. Это был вздох облегчения. Когда она открыла глаза, Калеб мрачно смотрел на нее.
— Ты собираешься вернуться в «Авалон», не так ли?
— Я дала обещание.
— Элизабет, не делай этого. Если что-нибудь случится с тобой…
— Калеб, ты уже выполнил то, что обещал Дэвиду.
— Я прошу тебя не из-за Дэвида! — Он шагнул к столу и стукнул по нему ладонью. — Не из-за этой чертовой клятвы! Я прошу тебя из-за нас с тобой. Я умру, если… — Калеб запнулся и тихо договорил: —
