возились и играли друг с другом. Возможно, Клэр будет интересно на них посмотреть. Возможно, они с ней сами затеят, как прежде, игру на сене. Он будет обнимать ее, ощущать ее тело под своим, погрузит пальцы в ее воздушные мягкие волосы.
– Оу! – снова вскрикнул Дуган.
«Опять ты за свое. Лежи спокойно, кому я сказал!»
Клэр не могла слышать этой его мысли.
– Дуган! – сказала она. – Ты хочешь, чтобы тебя привязали?
– Доктор, если бы вы знали, как забавно это звучит.
Клэр наверняка не догадывается, что с ним происходит. Иначе она не сидела бы так спокойно, положив руки на колени. Какие у нее красивые, длинные пальцы! Интересно, не понадобится ли ему массаж после выздоровления? Массаж делают медсестры. А врачи?
– Ты не должен был заниматься опасной работой один, – сказала Клэр. – Дуган, ты понимаешь, что мог погибнуть?
– Но я выжил, – улыбнулся он. – Ты меня спасла.
– Дуган!
– Мой работник или заболел, или просто увиливает от работы. Если бы я не загородил пастбище, бычки бы разбрелись. И Джозеф Виткобс, наверное, сошел бы с ума от потравы, которую они могли учинить. Спасибо, что вы вытащили меня с того света, доктор!
– К вашим услугам, сэр, – улыбнулась Клэр.
– Хм, к моим…
Дуган смотрел на Клэр, и постепенно улыбка сползала с его лица, уступая место недоумению и озабоченности. Губы у Клэр дрожали. Она опустила руки на край сиденья и сильно раскачивала качалку. Ее движения были неравномерными, судорожными, как при очень сильном волнении.
– Что с тобой? – сросил Дуган.
Клэр резко остановила кресло-качалку. Она повернулась к нему и, пристально глядя прямо в глаза, требовательно спросила:
– Почему ты услал меня из города?
Ее вопрос доставил такую же боль, как шипы, врезавшиеся в его тело. Только теперь они вонзились в сердце. Черт побери, что он мог наболтать тут в беспамятстве? И что теперь отвечать? Нужно постараться замять этот разговор.
– Ты знаешь, почему.
– Потому что ты разлюбил меня, правильно?
– Что-то вроде этого.
– Я хочу услышать это от тебя самого. Ну, говори: «Я сложил твои вещички и втолкнул тебя в автобус, потому что я больше не любил тебя». Давай, Дуган, скажи!
– Потом, доктор. Я ужасно устал.
Он закрыл глаза и повернул голову к стене.
– О, нет! – Клэр схватила его руку и впилась в нее ногтями. Следы от них пройдут недели через две. – Открой глаза, Дуган Николс! – требовала Клэр. – Я заставлю тебя отвечать!
– Я думал, мы договорились простить и забыть, оставить прошлое в покое, – сказал Дуган уклончиво.
– Это было до того, как я услышала твой бред во время болезни.
– Уверен, что он не имеет никакого смысла.
– Дуган, ты не ответил на мой вопрос. Почему ты выгнал меня?
Он столько раз мечтал рассказать ей все. Но сейчас, когда она прижала его к стенке, он боялся. Он знал Клэр и знал, что для страха у него основания были.
– Ты хочешь правду? – спросил он тихо.
– Без всяких прикрас.
– Тебе она не понравится.
– И все же.
– Ты не побьешь меня?
Дуган никак не мог начать и тянул время.
– Не сейчас, не в нынешнем твоем положении.
– Хорошо, я скажу.
Дуган глубоко вздохнул. Он бы многое отдал, чтобы избежать этого разговора. На самом деле он, оказывается, вовсе не хотел, чтобы Клэр узнала это. Но если он в бреду бросил какие-то намеки, она не успокоится, пока не узнает всю правду.
– Ты была больна.
– Да.
