'9 июня. – До сих пор никаких сведений и связи с нашими батальонами с линии наступления противника. Офицер-ординарец получил приказ проникнуть как можно глубже. Операционный адъютант АОК сообщил, что 411-й батальон [189] превзошел храбростью все наши ожидания…
10 июня. – Офицер-ординарец пробился только до штаба корпуса. Там он узнал, что наши восточные батальоны на побережье показали в боях такую храбрость, что решено поместить их дела в специальной сводке вермахта…
11 июня. – Наши батальоны [190] в сводке не упомянуты (Sic!) [191] . Упомянуты только 736-й гренадерский полк, в состав которого входит 642-й восточный батальон. Пришла тревожная весть о бунте в 797-м грузинском батальоне. Там якобы убит один капитан. Остальные наши батальоны брошены в самый жестокий огонь. Русский офицер нашего штаба, майор Молчанов, отправлен на фронт для связи с отправленными туда батальонами. В Париже 'положение I' и угрожающая опасность…
15 июня. – Наконец прибыл новый командующий, генерал-майор рыцарь фон Нидермайер. Он командовал 162-й туркменской пехотной дивизией, которая стоит в Италии. Нидермайер – старый русофил, который верит в русские части. Он не дает пяти копеек за кавказцев и другие 'пестрые части'. Сообщение о разоружении 797-го грузинского легиона он приводит как подтверждение своих взглядов'.
Хорош командующий, который 'прибывает' в свои войска, которые уже дерутся 9 дней без него и… очень успешно, очень отважно, показывая чудеса стойкости и храбрости! Это называется делать хорошую мину при плохой игре – 'мы больше не руководим происходящим', а кто руководит? Западный фронт-то не рухнул, после того как 8 немецких дивизий разбежались? Генерал Власов? Что в этих условиях делает бравый 'новый командующий, генерал-майор, рыцарь фон Нидермайер'?
'Ввиду перерыва всякой связи с фронтом, все наши штабные офицеры разных народностей отправлены для сбора хоть каких-либо сообщений и установления контактов…
22 июня. – Нет никакого смысла дальше вести дневник. Нет никакой связи. Крохи поступающих сведений говорят, что большинство батальонов – 439-й, 635-й, 642-й и 441-й, несмотря на слабое вооружение [192] , прекрасно сражаются. От 41-го батальона осталось всего 200 человек [193] . Из всего видно, что при существующем положении, ввиду того, что русские части не имеют своего собственного командования, ни настоящей цели для борьбы, результаты зависят исключительно от отношения к ним немецких командиров… Инструктора восточных батальонов в Бельгии сообщают о постоянных столкновениях между немецкими и русскими офицерами'.
Тут уже обер-лейтенант не в плену неведенья, а в плену неистребимой немецкой спеси по отношению к русским, для которой мы навсегда унтерменши. Что значит 'никакой связи нет'? Это значит, что у немцев действительно никаких связей больше нет с дивизиями Власова, потому что все руководство ими перешло к генералу Власову и его штабу. Обер никак не может объяснить, почему вот 'связи нет', а значит никто из немцев не руководит 'восточными батальонами', а они сражаются до последнего, держат весь Западный фронт? Ну задумайся ты, немец, в чем тут дело? Но немцу этого не дано и он опять задул в свою немецкую дуду: '…результаты зависят исключительно от отношения к ним немецких командиров…' Поразительная тупость! И слава богу! А в Бельгии происходили 'постоянные столкновения между немецкими и русскими офицерами', потому что немецкие офицеры там пытались заставить их сдаться в плен союзникам, открыв фронт американцам и англичанам.
'24 июня. – Генерал Нидермайер решил лично посетить боевые части на фронте [194] . Большинство наших батальонов разбиты по бункерам на нормандском побережье. [195] А нами получены сведения об американской и английской пропаганде, проводимой путем paдиопризывов. Они зовут наших (?) добровольцев переходить на их сторону. К ним засылают обратно взятых в плен их товарищей, которые передают обещания: 'Их не отправят в СССР, а пошлют в Канаду'. Но это противоречит другим радиопередачам тех же американцев и англичан, в которых сообщается о том, что СССР ждет получить в свои руки добровольцев, которые против своей родины сражаются во вражеских рядах. Англичане и американцы немедленно же отправят взятых в плен русских обратно в СССР. Очевидно, и в их рядах происходит полное непонимание и незнание психологии добровольцев и положение их на родине'.
Удивиться можно от этого ослиного самомнения немцев! Они, оказывается, в отличие от американцев и англичан, имеют 'полное понимание и знание психологии добровольцев и положение их на родине'! Они, оказывается, постигли душу русского через грязный журнальчик 'Дёр Унтерменш'!
Переводчик этих дневников известный уже нам М.Томашевский добавляет от себя:
'Я могу подтвердить, что восточные батальоны сражались не за страх, а за совесть. Мне известен случай, когда один из батальонов, почти окруженный западными войсками, отбивал все атаки и держал свой бункер до тех пор, пока по приказу Власова туда ночью не пробрался полковник Сахаров и уговорил осажденных отказаться от полного самоуничтожения'.
А это что такое? Русская Брестская крепость на Западе? Опять бои в условиях почти полного окружения, как под Львовом, как под Киевом, как под Ленинградом? И опять – генерал Власов расхлебывает эту кашу?
И вот в этом июле 1944 года появляется Буняченко.
'б июля. – Генерал Нидермайер возвратился с фронта. Ему удалось посетить только некоторые части. По согласию Нидермайера сделана попытка свести все русские батальоны в более крупные военные части. Инициатором этого является полковник Буни(я)ченко, который уже командовал на Восточном фронте одним русским батальоном и здесь, на Западном фронте, тоже командует батальоном, в котором нет немецких офицеров. Для нас Буни(я)ченко – твердый орех, но отличный офицер, выдвинувшийся еще в рядах Красной Армии. Под конец своей карьеры 'там', он занимал пост начальника штаба у маршала Тимошенко. [196] С самого начала он стремился войти в связь с генералом Власовым и всегда выражал свое мнение, что только при помощи равноправия русских и немецких частей, при наличии твердой цели, русские части будут хорошо сражаться. Из-за этого его считают 'трудным' и 'ненадежным'. Теперь Буняченко опять настаивает на сведении всех русских отрядов в монолитные части. Однако у нас все – сплошные полумеры. Два батальона, соединенные под его командованием, сохранили немецких офицеров. Для наступления их вооружения совершенно недостаточно. Командование на двух языках вызывает смущение и приводит к затруднениям. [197] . Однако сильная воля и упорство Буняченко вели солдат в атаку. Батальоны [198] потеряли вышедшими из строя солдатами около 70 процентов, но ни одного перебежчика…
8 июля. – Прибыл к нам сам Буняченко. [199] Это мужчина лет на сорок, чисто выбритый, с коротко стриженной круглой головой. Он – сын маленького крестьянина из района Харькова. С 1919 года попал в партию. Закончил Академию Генерального штаба. В 1939 году командовал дивизией во Владивостоке. Его многочисленная семья, за его участие в борьбе на немецкой стороне, приговорена к расстрелу…
Буняченко сделал рапорт о боях, в которых участвовали его батальоны. Он привел следующие объяснения неуспехов: плохое вооружение, недостаток амуниции, недостаточность подготовленности солдат, двоякое, немецко-русское командование…
Буняченко настойчиво повторял, что все было бы иначе, если бы своевременно немецкое командование отдало приказ относиться к русским, как к равноправным союзникам, дать им полное вооружение и своих командиров. Из людей, которые вышли из народа, имеющего свою богатую
