Справедливости ради надо сказать, что Светлову, как и прочим кандидатам в инквизиторы, признать существование оборотней было легче, чем средневековому монаху проникнуться идеей о шарообразности земли. Точнее, не признать – но допустить такую мысль в принципе. Знание пришло чуть позже.
А точнее – на третий месяц обучения…
2.
Ему оставалось чуть больше месяца до окончания того, что то ли в шутку, то ли всерьез (Светлов так и не разобрался) именовалось КМИ, сиречь курсом молодого инквизитора. Неожиданно всех кандидатов подняли по тревоге: понадобились резервные силы, чтобы оцепить территорию в подмосковной лесопарковой зоне, где укрылся подозреваемый объект. Даже не подозреваемый – приговоренный. Улик набралось более чем достаточно.
Ловили паранормала, суггестора редкой силы, предположительно – тенятника. Ловили давно и безуспешно. Прямого контакта с ним не пережил никто.
На постах стояли по двое. Задача была простая: если объект выйдет на них, не пытаться задержать, лишь зафиксировать появление и доложить, куда именно он направился. Если будет кому докладывать – обычно вменяемых свидетелей не оставалось. Полное исчерпание всех биоэнергетических ресурсов организма происходило в течение одной-двух минут. За несколько секунд объект лишал человека воли, полностью подчинив его себе, – а затем непонятным способом выжимал досуха. В ориентировке (составляли ее явно лишенные фантазии люди) разыскиваемый был условно назван «экстравампиром».
Светлов и его напарник (известный под странным прозвищем Лимпопо) затаились у невысокого речного обрыва. Маловероятно, что объект решится спасаться вплавь. От него ожидали прорыва в сторону автотрассы. Так что рассчитывать на что-то интересное не приходилось.
Но им повезло. Если можно назвать
Лимпопо дернул Александра за рукав, заставляя прижаться к стволу дерева.
Приглушенные хлопки зазвучали неожиданно, Светлов не сразу сообразил, что это выстрелы, сделанные через глушитель.
Пуля попала в голову мужчине, он рухнул навзничь, но тут же поднялся на колени. Кровь заливала лицо, стекала на одежду…
На поляну выскочили три человека. Один на бегу вскинул пистолет, снова выстрелил… Опять в голову. Промах! Двое других отчего-то не стреляли… Мужчина поднялся на ноги – со странной неторопливостью, словно и не в него летели пули. Так же неторопливо повернулся к преследователям, шагнул им навстречу.
Снова прозвучали приглушенные выстрелы – пять или шесть. Угодили пули в цель или нет – Светлов не разглядел. Видимого воздействия на противника стрельба не оказала, хотя промахнуться на расстоянии в полтора десятка шагов было трудно…
Мужчина выставил руки вперед – странным жестом, как бы опираясь ладонями о невидимую преграду. Даже не опирался, а отодвигал ее от себя подальше… Двое оперативников остановились на бегу – мгновенно, попирая все законы физики, касающиеся инерции и времени торможения, как будто объект и в самом деле сумел воздвигнуть на их пути абсолютно прозрачная стену. Третий мягким, кошачьим движением отпрыгнул, упал на землю, ушел в сторону перекатом – умудрившись при этом сделать три выстрела…
На сей раз пули нашли цель. Мужчина рухнул на траву.
Агент метнулся к нему. Двое других продолжали стоять в странных, нелепых позах… Последний выстрел смело можно было назвать контрольным – с двух шагов, в голову. Упавший не дернулся.
Светлов вдруг сообразил, что судорожно стискивает в руке пистолет, совершенно забыв о нем в ходе скоротечной схватки. Поставил на предохранитель – с трудом, руки были мокры от холодного мерзкого пота. И не только руки…
Каким образом оперативник успел и сумел разглядеть затаившихся Лимпопо и Светлова – непонятно. Однако разглядел, сделал призывный жест.
Кинул им под ноги наручники.
– Пакуйте, быстро!
«Наручники на труп?» – удивился Александр. Но оперативник предпочитал перебдеть, чем недобдеть – вставил в пистолет новую обойму и стоял рядом, держа на прицеле голову убитого.
Они перевернули обмякшее тело на живот, завели руки за спину – словно работали с манекеном на тренировке. Но манекен никогда не пачкал тренировавшихся кровью, и не демонстрировал мозговое вещество в разнесенной пулями голове… Серебристые браслеты щелкнули, а затем Светлов услышал дыхание якобы трупа – тяжелое, с хрипом, с присвистом, с побулькиванием – воздух проходил через пулевые отверстия на груди и спине. И было тех отверстий много, слишком много…
Оперативник перевел взгляд на своих неподвижно застывших товарищей. Нахмурившись, шагнул к ним, на ходу доставая рацию. И внезапно две статуи ожили. Светлов ничего не понял, всё происходило очень быстро, но тут раздался выстрел, второй, третий… Пуля просверлила воздух рядом с ухом – Светлов, не рассуждая, рухнул на землю возле пленника. Вжимался лицом в пахнущую кровью траву, вновь позабыв про пистолет…
– Вставай, герой, всё закончилось… – прозвучал насмешливый голос. – Ты чевой-то сам не свой, не румяный, не живой…
Светлов осторожно поднял голову, осмотрелся. Один из остановленных тенятником агентов лежал в нелепой позе. Окровавленный. Второй стоял на коленях, не выказывая признаков агрессии, тупо смотрел в никуда… Оперативник выдернул оружие из его обмякших пальцев, отшвырнул в сторону. Лимпопо застыл соляным столбом с пистолетом в руках. Лицо его выражало крайнюю степень растерянности.
– Зря стрелял, – осуждающе сказал ему агент. – Через пару-тройку секунд он бы выдохся. Надо было как приятель твой – лицом в землю и не мешать мне работать. Получил приказ: «Наблюдать, в драку не лезть!» – так и выполняй, что бы ни увидел. Как говорится: не гунди и не перечь, а поди и обеспечь…
«Лимпопо?.. В своего?.. Зачем?.. За что?..» – метались в голове Светлова обрывки мыслей.
