Он подивился отсутствию в приемной обязательных адъютантов – даже ночью тут ошивалось не меньше парочки. Ну да мало ли что им в головы пришло? Дело молодое… Может, в карты или в кости режутся, спрятавшись где-нибудь, чтобы попусту не вызывать неудовольствие командира? Глупые… Разве генерала можно разозлить такой ерундой? Он бы и сам с удовольствием показал им, как нужно правильно держать карты в руках. По половине скудо на кон, и к утру вы продуете годовое жалование.
Дель Погго усмехнулся в густые усы. Распахнул двери кабинета. Шаркая подошвами сапог, царапая дорогой паркет длинными шпорами, прошел за стол. Опустил грузное тело в резное кресло с высокой спинкой. Подвинул в сторону канделябр с пятью свечами, уставился на стопку листов, исписанных мелким убористым почерком секретарей. Ну, и на кой ляд, спрашивается, они ему? Ведь все адъютанты знают – старческие глаза генерала не в силах разобрать буквы и слова, каждый документ ему приходится читать вслух. Бригельм почувствовал, что звереет потихоньку. Кажется, в Аксамалианской гвардии намечаются серьезные перестановки… Несколько молодых оболтусов отправятся чистить конюшни самое малое на месяц за…
Из угла донеслось вежливое покашливание, уверенный голос произнес:
– Прошу прощения за вторжение, господин генерал.
Бригельм поднял голову.
На табурете, опираясь плечом о шкаф, забитый до отказа картами, свитками и дурацкими прошениями от провинциальных дворян принять их отпрысков в гвардию, сидел мужчина средних лет. Темноволосый, насколько позволяло рассмотреть слабенькое освещение закутка. На висках седина. Небольшие усы. Серый камзол, сапоги с потертыми голенищами, будто их хозяин не один десяток миль верхом отмахал. Сидит – нога на ногу, руки скрещены на груди. Оружия нигде не видно, но это не значит, что в сапоге или рукаве не прячется метательный нож. Кто такой? И вопрос не менее важный: как сюда попал?
– Ты как посмел? – буркнул генерал, упираясь кулаками в столешницу. На глаза ему попался бронзовый колокольчик для вызова адъютантов.
– Нет смысла, – предугадал его движение незнакомец. – Неужели вы, господин генерал, думаете, что я проник к вам с ведома и согласия ваших помощников? О, нет! Да, кстати, прошу вас, не стоит наказывать их. Несчастные ребята ни в чем не виноваты – к утру, думаю, оклемаются. Уж простите мое просторечие…
– Какое, к хвостам кошачьим, просторечие! – Дар речи вернулся к Бригельму. – Что ты тут лепишь? Ты кто такой? По какому праву? Как сюда попал?
Генерал армии почувствовал, как приливает кровь к голове, как она бьется в висках, алой пеленой застилает очи.
Незнакомец, видимо, также обратил внимание на побагровевшее лицо хозяина кабинета. В его глазах промелькнула обеспокоенность и, пожалуй, сочувствие.
– Прошу вас, господин генерал, ради Триединого, тише! – проговорил незваный гость, принимая менее вызывающую позу, то есть опуская обе ноги на пол. При этом Бригельм отчетливо разглядел сильно потертую подметку на левом сапоге – в дождь не походишь, уважающий себя горожанин давно в починку сдал бы. Вор, что ли? Или из заговорщиков, пекущихся о свободах и вольностях? Равенство, понимаешь, братство, права провинций на самоопределение и национальное самосознание… Тьфу ты! Гвардейцу захотелось сплюнуть. Слишком много этого дерьма развелось в Аксамале. Чешут языками друг перед другом, упражняются в красноречии. Говорят, что кое-кто из вожаков подпольных компаний призывает к более радикальным мерам, нежели просто подстрекательство обывателей. К уничтожению влиятельных лиц Сасандры, например. Неужто генерал видит перед собой убийцу? Плохо работает контрразведчик дель Гуэлла, плохо.
– Я отвечу на все ваши вопросы, господин генерал, – наблюдая бурю чувств, отраженную на лице дель Погго, примирительно сказал незнакомец. Сказал доброжелательно, но без подобострастия. Как равный равному, а не как оборванец герцогу империи.
– Ну? Слушаю. Оправдывайся. – Бригельм примерился к тяжелому канделябру. Сгодится, чтобы голову размозжить наглецу. Командующий гвардией – это не какой-то там судебный заседатель, голыми руками не возьмешь.
– Я не собираюсь оправдываться, – покачал головой человек в сером. – А прощения уже попросил. Хотите еще раз? Пожалуйста… Прошу прощения, господин генерал, за вторжение…
– Ты что, издеваешься?
– Нисколько. И если вы дадите себе труд выслушать меня, то поймете, что мой нежданный визит вызван лишь заботой о благе империи.
– Гладко говоришь. – Генерал достал из-за обшлага кружевной платок, промокнул лоб и залысины, протер шею. – Ладно. Давай. Излагай.
– Благодарю вас. – Незнакомец слегка поклонился. И не поймешь ведь – в шутку или серьезно. – Начну отвечать. Кто я такой? Можете звать меня Мастером…
– Ну да?
– Я не льщу себе – вряд ли такое высокопоставленное лицо, как командир гвардии, слыхал обо мне.
Бригельм ослабил ворот камзола:
– Об одном Мастере я слыхал. Ты на него не похож.
– Пускай, – легко отмахнулся гость. – Я не претендую быть похожим на всех мастеров в мире. До недавнего времени я служил империи, подчиняясь господину т’Исельну дель Гуэлле.
– Ищейка, что ли?
– Сыщик, с вашего позволения. Но можно и так. Я не из обидчивых.
– Вот как?
– Ну, вы же не обижаетесь на кличку Мясник, господин генерал?
– Еще чего… – проворчал дель Погго.
– То-то же. Потому я к вам и явился.
– Не понял?
– Ничего, я объясню. Вы позволите?
– Да уж давай, болтай.
– Благодарю. Вы спрашивали, по какому праву я к вам забрался? Отвечаю. По праву гражданина империи, которому небезразлична ее судьба. И вас, господин генерал, вся Аксамала знает как патриота Сасандры, человека, гордящегося ее прошлым и тревожащегося за ее будущее.
Несмотря на внешнюю суровость, Бригельм самодовольно откашлялся. Слова Мастера ему польстили.
– Теперь я вкратце объясню, господин генерал, как я к вам попал, а потом уже о главном…
– А может, сразу о главном?
– Можно, но боюсь, вы будете излишне опечалены неизвестной судьбой ваших помощников, а это не способствует взаимопониманию.
– Я? Обеспокоен судьбой этих болванов? – Бригельм пристукнул кулаком по столу. – Я обеспокоен лишь одним – найдется ли в Аксамале достаточно большая куча навоза, чтобы обеспечить им развлечение, достойное их служебного рвения? Или заставить их солдатские нужники вычищать? – задумчиво протянул генерал, сжимая пальцами подбородок.
– На ваше усмотрение, – беспечно отозвался Мастер, вновь закидывая ногу на ногу. – Признаться честно, в рукопашной они оказались откровенно слабы. Может, лучше наказать учителей, которые готовят ваших офицеров? – Не дождавшись ответа, он продолжил: – Оба ваших адъютанта в шкафу. В приемной. Связанные, с кляпами во ртах. Наверное, мое появление через окно настолько озадачило господ лейтенантов, что ни один из них не успел даже обнажить клинок.
– Котята слепые… – с нескрываемым презрением протянул Бригельм.
– Не буду спорить. Что-то вроде того… Ну, а теперь о главном. Дело мое довольно важное, иначе зачем бы мне врываться к командиру Аксамалианской гвардии без приглашения и предварительной записи? И касается оно безопасности Сасандры прежде всего…
– Так почему же не к дель Гуэлле? Государственная безопасность – это его поле деятельности. Нам, военным, чего-нибудь попроще. Зарубить кого-то там… На пики поднять…
– Сейчас поясню. Господину т’Исельну дель Гуэлле я больше не служу. Принципиально. Поскольку
