— А после его возвращения? — подсказала Вирджиния. Она понимала, что не следует давать волю своему любопытству, но ей очень хотелось знать, что здесь думают по поводу той ужасной свадьбы.
— Видите ли, — доверительно сообщила мисс Маршбанкс, — о ней никогда не вспоминают. В те дни между ее светлостью и сыном произошла ужасная ссора, а потом наступило молчание! Я часто пыталась заговорить с ее светлостью о молодой невестке, но она никогда не поддерживала разговор. Я нутром чувствую, мисс Лангхоулм, что произошло нечто странное, но… тайна остается тайной!
— Возможно, когда-нибудь вы узнаете правду, — сказала Вирджиния.
— Не сомневаюсь, — уверенно заявила мисс Маршбанкс, — а если там случилось несчастье, я знаю, кого винить. Все мужчины одинаковы, и я очень удивлюсь, если, покидая замок, вы не укрепитесь во мнении, что самое лучшее для всех женщин — бороться за избирательные права. Если бы не моя занятость, я бы отправилась в Лондон и присоединилась к движению суфражисток, вот как бы я поступила.
— Думаю, ее светлости не понравился бы такой поступок, — улыбнулась Вирджиния.
— Безусловно. Она бы без меня пропала. Но в один прекрасный день я разверну знамя борьбы за права женщин, — пообещала мисс Маршбанкс, — и тогда посмотрим, смогут ли эти мужчины продолжать повелевать нами.
Она повернулась и, взглянув на каминные часы, поднялась.
— Я должна заскочить наверх и забрать мопса ее светлости на прогулку, — сказала она. — Бедный старый пес страдает от ревматизма, а молодые лакеи тянут его на поводке слишком быстро; Ее светлость часто говорит мне: «Никому, кроме вас, Марши, я не могу доверить бедняжку Диззи!» (Пса назвали в честь Дизраэли, нашего любимого премьер-министра.) Так что каждый вечер в это время я вывожу его на прогулку. Я скоро вернусь.
Мисс Маршбанкс вышла из гостиной, а Вирджиния откинулась на спинку стула и заулыбалась. Она утонула в потоке болтовни мисс Маршбанкс, но в то же время информация, которую она получила, оставила ее в полном недоумении. Отчего герцог «издевался» над матерью, и как объяснить его поведение? Кроме того, этот случай с ювелирами, которые пришли к герцогине… Почему их не пустили в дом? И еще одну деталь явно упустило из виду орлиное око мисс Маршбанкс: леди Шелмадайн, даже если она и бегает за герцогом, как подозревает мисс Маршбанкс, всерьез увлечена капитаном Маркусом Риллом.
Сейчас, подумала Вирджиния, все это напоминает картинку-головоломку. Ни один из кусочков мозаики не подходит друг к другу, и все же где-то совсем близко ключ к разгадке. Ей вдруг захотелось на воздух. Она ощутила в замке что-то подавляющее. Ее начинала пугать атмосфера интриг и тайн огромного, древнего здания.
Когда Вирджиния переодевалась к обеду, она выбрала простое светло-салатное платье из тонкой ткани и захватила с собой в гостиную накидку, подходящую по цвету. Теперь она подобрала ее со стула и, выйдя из гостиной, прошла в большой холл. Никого поблизости не оказалось, и Вирджиния сама отворила парадную дверь, а затем спустилась по каменным ступеням. Она пересекла подъездную аллею и направилась по мягкой траве прямо к озеру. Вечер был очень теплым и совершенно безветренным; далеко за деревьями пряталось в сияющем нимбе солнце. Было еще светло, но уже где-то высоко в небе появилась первая мерцающая звездочка. Вирджиния подошла к озеру. По гладкой поверхности воды скользили лебеди, островок посредине пламенел от роз, а белое строение, в виде храма, замеченное ею из окон замка, отсюда почти полностью было скрыто цветущей жимолостью и белоснежными березками.
Вирджиния пошла вокруг озера, тропинка привела ее к небольшой поляне, обсаженной кустами. На деревьях гнездились птицы, кролики бросились врассыпную в кусты при ее приближении. Все вокруг дышало таким спокойствием, что Вирджиния почувствовала, как исчезли страхи и сомнения, одолевавшие ее с момента появления в замке.
В увитой зеленью беседке, окруженной со всех сторон деревьями и кустарником, была скамейка; зеленая тропка перед ней вела к прекрасной статуе танцующего фавна. Вирджиния опустилась на скамью и пожалела, что с ней нет тети Эллы Мэй, чтобы та могла порадоваться такой красоте. Вот она — настоящая Англия, подумала девушка. Все-таки есть в ней какая-то теплота и надежность. Вирджинии показалось, что лесные обитатели и даже воздух вокруг пытались внушить ей не бояться, радоваться тому, что она видит, и перестать убегать от действительности.
— Как это все сложно, — вслух произнесла Вирджиния.
— Что именно? — раздался чей-то голос; она так испугалась, что подпрыгнула и инстинктивно поднесла руки к груди, стараясь умерить охватившее ее волнение.
Возле беседки стоял герцог, подошедший по тропинке с другой стороны. Он был в смокинге, белая манишка ярким пятном выделялась на фоне темных деревьев.
— Мне на секунду показалось, что вы Белая Леди, — сказал он с улыбкой. — Поэтому даже почувствовал облегчение, когда вы заговорили.
— Белая Леди? — переспросила Вирджиния.
— Это фамильное привидение, — ответил герцог, — Но оно появляется только, когда должен умереть кто-то из членов семьи.
— В таком случае, я рада, что не явилась вестницей дурного, — улыбнулась Вирджиния.
— Герцог шагнул вперед и сел рядом на скамейку.
— Как вы нашли сюда дорогу? На эту полянку обычно никто не заглядывает.
— Это частное владение? — спросила Вирджиния.
— Для вас — нет, — ответил герцог, — Но, как правило, я единственный, кто здесь бывает.
— Я попала сюда совершенно случайно, — сказала Вирджиния. — Вышла пройтись, потому что… — Она замолчала, понимая, будет невежливо признаться, что ей захотелось убежать из замка.
— Я знаю, почему вы решили пройтись, — тихо произнес герцог. — Вы почувствовали, что замок слишком давит на вас, и в какой-то момент вам захотелось убежать.
— Как вы догадались? — удивленно спросила Вирджиния.
— А что если я прочитал ваши мысли? — ответил герцог.
— Наверное, во всех больших домах люди чувствуют себя маленькими и ничтожными, — сказала Вирджиния.
— Надеюсь, мой дом не вызовет в вас такого ощущения, или, по крайней мере, ненадолго, — промолвил герцог. — Мне бы хотелось, чтобы вы с удовольствием погостили здесь.
— Вы очень любезны, — перешла на светский тон Вирджиния.
— Я, кажется, высказался слишком покровительственно, — извинился герцог, — но совсем не нарочно. Мне просто захотелось, чтобы гостья из Америки узнала Англию в лучшем ее виде. Ведь для меня замок Рилл — самое красивое место на Британских островах.
— Здесь действительно очень красиво, — тихо сказала Вирджиния.
— Удивительно, — продолжал герцог, глядя не на нее, а на поляну, где была статуя, — но мне легко с вами беседовать, совсем не так, как с большинством американцев, с которыми доводилось встречаться.
— А вы многих знаете? — поинтересовалась Вирджиния.
Он покачал головой.
— Нет. В Америку я ездил только один раз и на очень короткое время. Но там мне дали понять, что у меня с ними нет ничего общего, как, впрочем, и у них со мной. Я считаю, это очень глупо, ведь все мы люди. Но с вами иначе.
— Я — стопроцентная американка, — уверенно заявила Вирджиния.
— И очень симпатичная, если мне будет позволено сказать, — добавил герцог.
Она вся сжалась от комплимента. Ей показалось, что с английской девушкой в подобных обстоятельствах он повел бы себя по-другому.
— Расскажите мне о своей работе, — попросил герцог, — и о своей стране.
— Почему бы вам снова не побывать в Америке и не узнать ее самому? — спросила Вирджиния.
Ей почудилось, что по его лицу пробежала тень.
— Может быть, однажды так и будет, — сказал он. — Но пока у меня здесь очень много работы.
— Работы? — Вирджиния слегка улыбнулась.
— Я вижу, — заметил он, — вы считаете, что тот, кто не зарабатывает денег, не работает. Это, я бы сказал, типично американское представление и на самом деле далеко от истины. Я работаю гораздо больше своего управляющего, которому плачу. Я работаю гораздо больше официанта, который прислуживает в
