— Да, ему предстоят большие неприятности.
Но убийца хотел их меньше всего и явно не собирался сбрасывать маску.
Утром к Грейс зашли двое полицейских. Они ходили по квартире, открывали ящики, перебирали вещи. Факт смерти был установлен. Фрекен Бедфорд утонула. Высокий процент алкоголя в крови допускает одну из двух версий: она напилась и свалилась в ледяную воду случайно; или не смогла оказать сопротивления, когда её столкнули. Наиболее вероятной кажется первая.
Полицейские с их практическим умом смотрели на дневник, как на совершенно бесполезный документ. Единственное, что их интересовало, — то место в записях, где Вилла жаловалась на лес и бесконечный дождь, стучащий по крыше. Вероятно, именно в таком месте она провела последние дни.
— Почему вы меня спрашиваете, где это? — удивилась Грейс. — Я здесь чужой человек.
Полицейские согласились, казалось, дело их совсем перестало интересовать. Заурядное скучное самоубийство.
Польсон заявил, что проголодался, и потащил Грейс на ленч. Грейс поняла, что и она тоже голодна. Во всяком случае, это был хороший повод избавиться от фру Линдстрем: она, конечно, ожидала такой развязки, хотя никогда об этом не говорила. Вот что такое — доверять мужчинам. Хотела бы она видеть этого Густава. Каков подлец! Бедняжка два дня мокла в озере! А где были все остальные?
— Главное, где был Густав, — заметила Грейс.
— Надевай пальто, Грейс, мы идем на ленч, фру Линдстрем.
— Да, конечно, фрекен Эшертон нужно поесть — она совсем осунулась. Стала, как канарейка.
Веселый смех фру Линдстрем звучал немного жутковато.
В старом городе Польсон знал хороший ресторанчик. Лучшее место в непогожий день, уютное и укромное, с видом на старую площадь. Оттуда хорошо была видна дверь доктора Бейка. Грейс заметила даже блеск бронзового дракона.
— Так что мы делали в субботу вечером? — спросил Польсон. — Я возвращался из Упсалы один, свидетелей у меня нет. Потом весь вечер корпел над переводами. И опять один.
— Ты не должен отчитываться передо мной, — отмахнулась Грейс.
— Я предпочел бы, чтобы ты не была так безразлична. Теперь остальные. Аксель? Возможно, занимался погрузкой судна. Свен?
— Дома с семьей. По крайней мере, именно там мы с Эббой оставили его после чая. А Якоб был со мной и Эббой. Кроме того, шел разговор о Густаве.
— Да, помню, ты говорила.
— Мог это быть Густав Виллы?
— Неизвестно.
— Еще кто? Питер Синклер? Его тоже придется исключить. Кэт говорит, он допоздна работал. Простыл, и действительно выглядел больным. Мужчины пошли на охоту, но к этому времени… — Грейс уронила нож и вилку: — Подумать только, любовалась камышами, склонившимися над водой, а в это время…
Польсон словно ничего не замечал.
— Я согласен с полицией, Грейс. Нужно найти место, где держали Виллу.
— Взаперти?
— Похоже.
Грейс возбужденно заявила:
— Можешь считать, что я сошла с ума, но я уверена, что некоторое время её держали на чердаке ван Стернов. У меня нет доказательств, кроме старого боа и попыток Эббы убедить меня, что там никого нет. Но не смейся, интуиция подсказывает, что я права.
— Я не смеюсь. Смотри! — воскликнул Польсон, показав в окно. — Смотри, смотри!
— Что такое?
— Доктор Бейк с большущим чемоданом. С таким к пациентам не ходят. Тогда он взял бы саквояж. Интересно… Извини, Грейс, я чувствую, мне нужно срочно проконсультироваться с доктором.
Вернулся он через несколько минут. Доктор Бейк разговаривать не стал, он уезжает на медицинскую конференцию в Копенгаген. Когда вернется — не сказал, но обещал оттуда позвонить сестре.
— Но он про отъезд даже не заикался, — удивилась Грейс.
— Конечно, нет.
— А есть ли вообще эта конференция?
— Думаю, есть, это легко проверить. Но ехать он решил в последнюю минуту. Интересно — почему? Ну ладно, доедай и пойдем.
Когда они шли из ресторана, то в узкой улочке наткнулись на спешащую куда-то медсестру. Та шагала торопливо, не глядя по сторонам, но Грейс заметила, какие красные у неё глаза. От слез или от ветра? Что же такое мог сказать ей Свен? Что не вернется?
Едва они вернулись, позвонил Питер Синклер. Куда пропала Грейс?
— Мы ходили на ленч.
Грейс показалось, что он облегченно вздохнул.
— А моя жена не может даже смотреть на еду. Я боялся, что вас забрали на допрос в полицию.
— Нет, но они здесь были.
— И что-нибудь? Или вычитали в дневнике?
— Они им не заинтересовались. Предпочитают факты, а не фантазии.
— Ну, в конце концов, Вилла любила дурачить людей.
— Но в итоге одурачили её, верно?
Голос Питера стал серьезным.
— Не нужно лишний раз об этом, Грейс. Я звоню, чтобы попросить о помощи. Я на работе, но Кэт в ужасном состоянии, и это передается детям. Не хочется оставлять их с ней. Не могли бы вы забрать их на пару часов? И сами отвлеклись бы, прогулялись.
«— Да, чтобы все посольство могло за мной следить,» — подумала Грейс.
— Питер, я не одна. Мы с Польсоном.
— Между прочим, вы хорошо его знаете? Он не может оказаться Густавом? Только ничего не говорите, ведь он вас слышит. Только будьте осторожны, Грейс, прошу вас. Знаете, дети вас все время вспоминают. Погуляйте с ними, заодно сами отвлечетесь.
Питер слишком любил командовать, так что не было уверенности, что Джорджия и Александр действительно напуганы и несчастны. Но это она выяснит сама.
Польсон не возражал.
— Я подвезу тебя туда и через пару часов заберу.
— Питер просил быть с тобой поосторожнее, я слишком мало тебя знаю.
Он склонился над ней и поцеловал в лоб.
— В самом деле мало?
— Для меня достаточно.
Когда дверь квартиры Синклеров открыла Эбба, Грейс даже растерялась. А та взволнованно заговорила:
— Грейс, я все время пыталась до вас дозвониться. Вчера весь день и сегодня утром.
Грейс вспомнила, что провела все это время в постели с Польсоном, и на душе вдруг потеплело.
— Зачем я вам понадобилась? — спросила она.
— Я просто хотела выразить соболезнования, и не могла оставаться дома после визита полиции.
— А зачем они приезжали к вам?
— Они объехали всех, кто знал Виллу. И Бейков тоже, напугав старушку.
Ну, ту старушку, да и Ульрику, никто не испугает. Но Свен? Интересно, знает Эбба, что он сбежал?
— Кто мог подумать, что Вилла решится на такое?
— Никто, — бесстрастно ответила Грейс. У Эббы в глазах блеснуло любопытство.
— Вы не верите, что она покончила с собой?
— Из-за беременности? Конечно нет!
— Неужели вы думаете, что могли быть другие причины?
— Были, но не для самоубийства. Она совсем не тот человек. И никто бы её не заставил. Я объяснила
