– Я тоже, – присоединился Люсьен.
– Да что с вами со всеми случилось? – недовольно спросила Мариетт. – Еще так рано!
– Хочешь, смотри видео, – равнодушно предложил Пьер.
– Спасибо, что-то не хочется. – С недовольной миной Мариетт поднялась вслед за всеми наверх.
'Интересно, пойдет ли Пьер провожать Мариетт, – подумала Аманда, – и если пойдет, как себя вести?” Но вдруг она заметила, что Пьер, пожелав гостям спокойной ночи, направляется за ней в западное крыло. Скрывая радость, она с невозмутимым видом шла по коридору и, подойдя к своей комнате, остановилась, чтобы попрощаться на ночь. Пьер тоже остановился.
– Спокойной ночи, Пьер, – сказала она, не поднимая глаз, и приоткрыла дверь.
– Не так быстро! – Пьер втолкнул Аманду в комнату и плотно закрыл дверь. – Нам надо поговорить.
– О чем?
– О тебе и обо мне. Пойми, Мэнди, я не твоя собственность.
Расстроенная тем, что она превратно истолковала его намерения, Аманда вспылила.
– Моя собственность? Да ты мне даром не нужен!
– Что-то не похоже, судя по твоему поведению.
– Просто я хотела достать Мариетт. И если уж на то пошло, я оказала тебе услугу. Или ты хочешь продолжить с ней роман?
– Спасибо, но я не нуждаюсь в твоих услугах! Я в состоянии сам защитить себя от хищниц, и от тебя в том числе.
– Ты.., ты самодовольная свинья!
– Потому что уверен, что тебе нравлюсь.
– Это я должна тебе нравиться, кретин! Не забывай, ты мне за это платишь! – Она заметила блеск его глаз, но слишком поздно; Аманда попятилась, но он уже схватил ее за талию. – Пусти меня!
– Подожди! Ты ведь моя невеста и, кажется, любишь меня? И один поцелуй в знак благодарности за королевский подарок не так уж и много? – Он запрокинул ее голову и наклонился к пылающему лицу Аманды.
Она замерла, хотя каждая клеточка ее тела тянулась к нему.
– Мужчины, которые соблазняют девушек против их воли, давно вышли из моды, – невозмутимо сказала она.
– Против воли? После вечеринки у меня сложилось другое мнение, а теперь я просто уверен, что не ошибся. Я прошу немногого – один поцелуй.
– Только и всего?
– Представь себе!
Чувства, накопившиеся за неделю, когда “Мэнди” без устали дразнила его, вырвались наружу. Он поймал губами ее рот и разжал языком губы. У Аманды перехватило дыхание, и она в порыве страсти прижалась к Пьеру. Ее язык затрепетал в ответной ласке. Они словно пили друг друга и все не могли напиться.
Его руки скользили по тонкому шелку, лаская ее податливое тело. Он расстегнул молнию, и платье спустилось, обнажая высокую, полную грудь. Отпустив ее рот, он наклонился и приник к ее набухшим соскам.
– Господи, какая ты красивая! – застонал он и расстегнул молнию еще ниже. Платье упало у ее ног; он поднял ее на руки, понес к кровати и осторожно положил, не отрывая восхищенных глаз от ее тела. Скинув рубашку и слаксы, он лег рядом. – Какие милые трусики, – прошептал он, а его палец скользил между ее кожей и эластиком, – но как пояс верности они не годятся!
– Зато у меня железная воля, – нашлась Аманда, и его глаза насмешливо блеснули.
– Ты, Мэнди, за словом в карман не лезешь. Он нежно целовал ее, а руки продолжали свое дело: ласкали каждый изгиб ее тела и наконец добрались до шелковистых волосков на бугорке. Аманда напряглась.
– Нет? – прошептал он.
– Нет.
– Я так хочу тебя!
– Я заметила! – И она коснулась его затвердевшей плоти у своего бедра.
– Но почему нет? – настаивал он. – Ведь мы оба взрослые люди, и ты, наверное, пьешь таблетки?
Она не пила таблетки и не собиралась докладывать ему об этом. Да если он узнает, что у нее был всего один мужчина и она спала с ним, потому что думала, что они поженятся, он умрет от смеха.
– Не отказывай мне, – умолял он и опять приник к ее губам, а руки скользили по нежной коже живота и спускались все ниже и ниже.
Он погладил мягкие волоски, и она вздрогнула от возбуждения и чуть не раздвинула ноги, хотя прекрасно понимала, что если позволит овладеть собой, то уже не сможет скрыть свои истинные чувства. Но у нее не хватило силы воли сопротивляться, и ей хотелось насладиться этим мигом, ведь он может и не повториться! Прежней Аманды, уверенной в том, что она поставит Пьера на колени, уже не существовало, и больше всего она боялась, что, как только они уедут отсюда, Аманда перестанет существовать для него.
