— Благодарю вас, это большая честь для меня, — сэр Морган невольно бросил взгляд туда, где герцог Камаре и Данте Лейтон все ещё продолжали хранить молчание. — Ваша светлость, счастлив был познакомиться. — сэр Морган коротко кивнул на прощанье, прежде чем обернуться к Данте. — Капитан, конечно, это не совсем то, на что я надеялся, когда думал о том, как же мы с вами расстанемся. Но, думаю, вы согласитесь, что такое расставание все-таки лучше, чем если бы один из нас пошел на корм рыбам. Не хочу лукавить, знакомство с вами не всегда было приятно, но оно всегда было честью для меня, — признал он. — Боюсь, я единственный, кому будет недоставать этой страшной фигуры красного дракона на носу вашего корабля. Во всяком случае, Берти Маккей не будет долго грустить. Слишком уж грозным соперником вы были для него, не говоря уже о том, что из-за вас он лишился большей части своей славы.
— Капитан, — Данте Лейтон вскинул руку в дружеском приветствии. Он глубоко уважал капитана Портикуллиса и сейчас чувствовал немалое облегчение от того, что больше они никогда не встретятся как враги, — Желаю вам всего наилучшего.
— Спасибо. Будем надеяться, что к вашем пожеланиям присоединится и Берти Маккей, когда я вернусь в Каролину. Кстати, судя по тому, что я слышал внизу, вам не меньше волнений доставляет и некий горячий ирландец, — криво усмехнулся сэр Морган. Еще раз учтиво поклонившись на прощание, он направился к двери.
Но ещё на полдороге его остановил недовольный голос герцога, — Вы ещё пробудете в Лондоне какое- то время?
Сэр Морган резко остановился. Это прозвучало, как приказ. Обернувшись, капитан с недоумением взглянул на герцога. — Нет, по правде сказать, я собираюсь уехать через день-два. Я отправляюсь в Портсмут, а потом, если позволит время, и домой, в Уэльс.
Похоже, Люсьен Доминик медлил, не зная, на что решиться. Он то и дело бросал растерянный взгляд на дочь, как бы до сих пор не в силах поверить в её слова и в тот неожиданный поворот, который приняли события. В его глазах читалось упрямое нежелание смириться с тем фактом, что уже не в его силах что- либо изменить. Это был взгляд человека, в первый раз в жизни потерпевшего неудачу.
— Мне бы хотелось поговорить с вами наедине, сэр Морган, поскольку вы были в колониях одновременно с моей дочерью и, надеюсь, сможете мне кое-что объяснить. Не согласитесь ли вы подождать меня внизу? Я задержу вас ненадолго, только для того, чтобы задать несколько вопросов, которые, признаюсь, волнуют меня, — отозвался герцог, в голосе его уже звучал не столь властно. — Боюсь, другого времени поговорить у нас не будет, ведь мы с дочерью не позднее, чем через час уезжаем в Камаре.
Сэр Морган кивнул, бросив исподлобья взгляд на Данте Лейтона, который замер на месте, ошеломленный известием о скоропалительном отъезде жены. — С удовольствием подожду вас внизу, ваша светлость.
— Благодарю, сэр Морган. Я спущусь через пару минут.
Как только дверь за сэром Морганом захлопнулась, Люсьен Доминик повернулся к дочери и протянул к ней руки. теперь его лицо смягчилось. — Это правда? — спросил он просто.
— Да, отец. Поверь, я действительно не хотела, чтобы ты узнал обо всем в таких обстоятельствах. Ни о моей свадьбе, ни о том, что я жду ребенка. Я думала, что расскажу все вам с мамой, когда приеду в Камаре. Мне так хотелось, чтобы вы оба убедились, как я счастлива. Честно говоря, даже Данте до этой минуты не знал, что я беременна, — добавила он, бросив на мужа робкий взгляд. К сожалению, Рея до сих пор не поняла, как муж отнесся к новости о будущем ребенке.
Теперь и Данте в свою очередь почувствовал, что события начинают выходить из-под контроля. — Похоже, за то время, что я отсутствовал, тут многое изменилось, — медленно произнес он и Рея заметила, что из глаз его все ещё не исчезло ошеломленное выражение. — Это правда? Ты действительно собираешься уехать вместе с отцом? — потребовал он, но лицо его говорило совсем о другом.
Рея кивнула, и худшие его подозрения подтвердились. — Данте, моя мать больна. Я должна немедленно ехать к ней. Когда вы с сэром Морганом вошли в комнату, отец как раз рассказывал мне о ней. Пожалуйста, постарайся понять. Я не могу остаться. Мама должна знать, что со мной все в порядке. — взгляд её умолял, но по голосу Данте понял, что все уже решено. Она уедет вместе с отцом и что бы он ни сделал, что бы ни сказал — сейчас уже ничто не в силах остановить её.
В глазах герцога сверкнул огонек удовольствия. — Я пошлю девушку уложить твои вещи. Ты ведь, конечно, захочешь переодеться, — добавил он, брезгливо сморщившись, когда его взгляд упал юбку, сшитую из лоскутков оленьей кожи и странные сандалии с длинными завязками, которые ловко обхватывали изящные щиколотки стройных ножек Реи. — В карете довольно холодно, — добавил он коротко. — Мой экипаж стоит у дверей. Не пройдет и часа, как мы уже будем за пределами Лондона, если, конечно, поторопимся, — сказал он резко и его взгляд недвусмысленно остановился на неподвижной фигуре зятя.
— По дороге в гостиницах нас будут ожидать свежие лошади, я заранее побеспокоился об этом, чтобы ты могла увидеться с матерью как можно быстрее. Да и Френсис с Робином, и близнецы сгорают от желания увидеть тебя, — добавил герцог. В ту же минуту Данте, который никогда не относился к тем доверчивым людям, которых ничего не стоит обвести вокруг пальца, почувствовал смутную тревогу. Какой-то внутренний голос подсказывал ему, что ими обоими ловко манипулируют.
— А им известно о моем возвращении? — нетерпеливо спросила Рея.
— Никто ничего не знает, кроме меня. Не хотелось заранее волновать их. До тех пор, пока я не приехал в Лондон, а, точнее, пока не увидел тебя собственными глазами, и сам я до конца не был уверен, что ты вернулась в Англию. Конечно, я собирался узнать у капитана, куда ты отправилась в том случае, если не найду тебя на корабле, — объяснил герцог. На лице его отразилось искренне огорчение, что ему не представилось этого удовольствия.
— Я сообщу кучеру, что мы едем. Пусть пришлет парочку лакеев снести вниз наши вещи, — продолжал он, незаметно меняя тему разговора. Похоже, он постарался предусмотреть все. За исключением, может быть, одного.
А тот, кто был неподвластен ему, как раз располагался поудобнее за столом. У него было свое мнение относительно того, как ему следует поступить, и сейчас он пристально разглядывал герцога, лениво размышляя, не попробует ли тот и его выставить вон из комнаты. Его бы это не слишком удивило, Данте был уверен, что для того не было бы ничего слаще, чем послать капитана Морского Дракона укладывать вещи или вообще заставить убраться подальше.
— Надеюсь, вас не слишком задержит, ваша светлость, если я перекинусь парочкой слов с моей женой? — тихо спросил Данте, злой сарказм в его голосе резанул слух герцога как острие кинжала.
Первой мыслью Люсьена Доминика было отказать ему. По крайней мере, он уставился на бывшего пирата с таким выражением, как будто бы тот попросил подарить ему луну с неба.
— Я уверен, что лакеи, посланные за нашими вещами, как раз поднимаются вверх по лестнице. Думаю, они не станут возражать, если я попрошу их подождать пару минут возле дверей. Да и вы будете спокойны, что я не покину эту комнату, сопровождаемый своей женой, — с горькой усмешкой произнес Данте. — На этот счет можете не волноваться, ваша светлость. Да и потом, я уверен, что отыщу Рею, куда бы вы не увезли её.
— Прошу тебя, отец, — повернулась к нему Рея. — Данте — мой супруг и отец моего будущего ребенка. Я тоже хотела бы побыть с ним наедине, — попросила Рея. — В любом случае, мне же нужно переодеться, а ты хотел поговорить с сэром Морганом. Он же ждет тебя внизу, отец, — напомнила ему Рея. В голосе её прозвучали властные нотки, сейчас она очень походила на отца.
— Ладно, пусть так, только недолго, — неохотно согласился герцог, мирясь с временным поражением. Но перспектива оставить их вдвоем не слишком его обрадовала, и Данте каким-то звериным чутьем понимал это. Он прекрасно понимал, что сражение ещё далеко не окончено и поэтому его не слишком удивил прощальный выпад герцога. — Мои люди ждут за дверью, — напомнил он, выразительно глядя на Рею, — Тебе стоит только позвать.
Рея провожала отца взглядом, и только когда его высокая, представительная фигура скрылась за дверью, отвела взгляд. Лишь тогда Данте заметил, как дрожат её плечи, и с ужасом понял, что она плачет.
— Рея? — новая, незнакомая нежная заботливость прозвучала в его взволнованном голосе. — Ты не заболела? Может быть, позвать за доктором? Или за твоим отцом? — Данте настолько перепугался, что
