— Мертвее некуда.
И он, все так же невозмутимо, снял перчатки.
— А теперь, детка, мы можем ехать в Томинтул.
Патриция была в полной прострации, она не могла взять в толк, как получилось, что из троих мужчин, разговаривавших в этом кабинете несколько часов назад, в живых остался один Малькольм, а ведь он-то и должен был умереть… Девушка смотрела на шотландца почти с неодобрением. Такой сильный, такой спокойный, такой по-детски наивный… ребенок, убивающий, сам того не замечая…
— Малькольм… Почему?..
— Но ведь он вас ударил, а это, детка, мне, понимаете ли, не по нутру… даже совсем не по нутру…
Патриция ломала голову, как бы получше растолковать этому слишком большому младенцу, что убийство — страшное дело, но тут в дверь робко постучались, и неуверенный голос Тома спросил:
— Я не нужен вам, патрон?
Шотландец, не говоря ни слова, прижался к стене, а Патриция, все еще в шоке, была не в состоянии сосредоточиться на чем-либо, кроме только что пережитого. Том, явно удивленный, что никакого ответа не последовало, осторожно приоткрыл дверь и просунул в комнату сначала голову, а потом и плечи.
— Вы тут или нет, па…
Слова замерли на губах швейцара, когда он увидел тела Дункана и Дэвита, но отскочить и захлопнуть дверь не успел.
— Бо-бо-боже милостивый! — пробормотал Том и почувствовал, что взлетает. Позже он рассказывал, что подумал, не ураган ли начался в кабинете Дункана.
— Вам надо успокоиться, старина, — ласково сказал Мак-Намара, усаживая швейцара в кресло.
Тот, однако, никак не мог обрести желанное равновесие и взирал на Малькольма глазами, полными ужаса.
— Вы и… и меня тоже… убьете…
Гигант добродушно расхохотался, и этот смех лучше любых слов успокоил Тома.
— Дэвита застрелил Дункан… а я чуть крепче, чем надо было, сжал горло Дункана, когда тот колотил мисс Поттер.
— Совсем чуть-чуть, да?
— Видно, он оказался более хлипким, чем я думал.
— Да… похоже, что так…
Мак-Намара налил швейцару бокал виски, и тот залпом осушил его.
— Так что же все-таки тут произошло?
Малькольм доверчиво рассказал, как матрос со «Звезды Индии» передал ему сверток с героином, как Дэвит попытался этот сверток у него украсть, как Дункан расставил тут ловушку и какая произошла после всего этого свалка. Когда он замолчал, Том задумчиво проговорил:
— В конце концов, вы только защищали свою жизнь.
— Вот именно.
— Но героин? Где он?
— Да вот — на столе лежит!
Швейцар дрожащей рукой погладил сверток.
— И что вы собираетесь…
— Мы сдадим его в полицию, — быстро вмешалась мисс Поттер. — Правда, Малькольм?
— Конечно…
Том взвесил на руке сверток.
— Здесь тысячи и тысячи фунтов… это обеспечило бы нам хороший доход до конца жизни…
— Об этом я и не подумал!
— Нет, нет! — взмолилась Патриция. — Подумайте, сколько несчастья принесет этот героин! Если вы действительно меня любите, Малькольм, то никогда не сделаете такую подлость!
Мак-Намара глубоко задумался.
— Тысячи фунтов… можно было бы купить немало овец… Леонард Кент хочет продавать свою ферму, а она чертовски здорово оборудована…
— Если вы продадите этот героин, Малькольм, вы меня больше не увидите.
Шотландец нежно улыбнулся девушке.
— Да нет, нет, я увезу вас в Томинтул, Патриция… Но, Том, я же никого не знаю, кому можно продать эту гадость.
— Не тревожьтесь об этом… я беру все на себя, и, коль скоро вы согласны, мы станем богачами!
— Думаю, что согласен, Том.
И в ознаменование только что заключенного договора шотландец взял волынку и заиграл «Песню Моны». В это время Патриция, упав в кресло, горько оплакивала свои несбывшиеся мечты. Теперь уже никто и никогда не вытащит ее из этой среды, которая затягивает хуже болота.
Глава VI
Инспекторы Блисс и Мартин все меньше понимали поведение своего шефа, суперинтенданта Бойланда. Хуже всего было то, что он слушал их рапорты так, будто совершенно нс принимал всерьез. Первым не выдержал вспыльчивый Блисс.
— Но в конце-то концов, супер, мы следили за шотландцем днем и ночью. Мы видели, как он пришел в Дроу-док, встретился с матросом со «Звезды Индии» и как они вместе направились в «Разочарованный пират». Все это происходило под пристальным наблюдением Питера Дэвита, совершенно не подозревавшего, что мы не спускаем с него глаз. Мак-Намара вышел из бара со свертком, которого у него прежде нс было. А потом на Шафтсберри-авеню он принялся играть на волынке.
Суперинтендант засмеялся.
— Признайтесь, Блисс, этот парень — большой оригинал!
— Оригинал или нет, супер, но в первую очередь он торговец наркотиками. А меня, извините, все, что связано с этим делом, ничуть не смешит!
— Не надо нервничать, инспектор.
— Стараюсь, супер, но это нелегко… Наконец, его привели на пост, шотландец повел очень хитрую игру, и в результате сверток развернули…
— Что же там было? — поинтересовался Бойланд.
— Леденцы.
Суперинтендант аж заплакал от смеха, а Блисс едва сдерживал готовое сорваться ругательство.
— Вы себе представляете, Блисс, весь или почти весь Ярд приведен в полную боевую готовность из-за этого любителя конфет!
— Согласен, шеф, но все это слишком дико и нелепо, чтобы тут не крылось что-нибудь очень серьезное! И мы с Мартином уверены, что в свертке, который Мак-Намара получил от матроса на следующий день, было кое-что совсем другое!
— Очень возможно.
Ошеломленные инспекторы переглянулись.
— Так мы его арестуем? — спросил Мартин.
— Нет.
— Но ведь все-таки, шеф…
— Нет, мистер Мартин, как я уже говорил, ваш шотландец меня нисколько не интересует.
— Но…
— Прежде всего мне нужны Дункан и Дэвит, а затем тот, кто их покрывает и снабжает наркотиками весь Сохо. Видите ли, джентльмены, я убежден, что Мак-Намара — лишь орудие в руках известных вам людей. Всему этому должно быть какое-то объяснение, и рано или поздно мы его найдем.
— Ну а пока что прикажете делать?
— Не спускать глаз с шотландца, а главное — внимательно следите за посетителями «Гавайской пальмы». Если шотландец и впрямь притащил из дока героин, то его попытаются распределить. Вот тут-то и настанет время вмешаться. Ах да, можете доставить себе небольшое раз влечение — арестуйте и допросите того матроса по всем правилам!
