подвязки, удерживающие чулки над коленями, и медленно провел руками сверху вниз вдоль каждой ноги. Мара задрожала, но не потому, что ей было холодно. Внутри ее горел огонь желания, и даже прохладный воздух не мог погасить его.
Потом он поднял ее, привлек к себе и, соединившись с ней губами, медленно вошел в воду. Ощущение холодной воды на коже только усилило ее возбуждение, и, когда он прикоснулся губами к розовому соску, она в изнеможении откинула назад голову. Почувствовав горячие губы на своей прохладной коже, Мара чуть было не потеряла сознание от нахлынувших эмоций.
Она когда-то слышала, что холодная вода снижает мужское вожделение, но в данном случае она, казалось, только стимулировала его желание.
Он поставил ее на дно, где вода доходила ей до середины бедер, и, жадно осмотрев, нежно поцеловал ее лицо и глаза, осторожно куснул мочку уха. Рот его был горячим, и Мара почувствовала, как его набухшая плоть упирается в ее живот. Не в силах противиться искушению, она положила на него руку.
От этого прикосновения тело Адриана напряглось, и она подумала, что ей приятно чувство подобной власти над ним. Руке было горячо, было ощущение чего-то твердого и в то же время нежного на ощупь, сжав руку крепче, она почувствовала быстрое биение пульса.
Адриан содрогнулся и простонал:
– Хотя мне всегда больше всего хотелось, чтобы ты сама пожелала исследовать мое тело, но, если это будет продолжаться в том же духе, миледи, я скоро начну стесняться Он взял ее за руку, вывел назад на поросший мягким мхом берег и положил на ковер из болотных фиалок и цветущего калгана. Потом томительно медленно опустился рядом с ней, осыпал легкими поцелуями нежную кожу плоского живота, слегка куснул мягкое округлое бедро и пробежал языком по грудям.
– Закрой глаза, Мара, расслабься.
Она сделала, как ее просили, догадываясь, что он задумал нечто необыкновенное. И тут почувствовала, как что-то легко, словно перышко, ползет по ее плечу к груди. Когда этот мягкий предмет, щекоча кожу, оказался на ее животе, Мара открыла глаза. Адриан держал в руке длинный, мягкий листок белой ивы и водил его покрытой белым пушком поверхностью по ее коже.
Он нежно провел им вокруг соска, отчего тот набух и по всему ее телу распространилось необыкновенно сладостное ощущение. Она опять закрыла глаза и глубоко вздохнула, желая, чтобы это продолжалось вечно, Внезапно вместо прикосновения нежного листка ивы она почувствовала на груди влажный жар его губ.
Он начал целовать сосок, протягивая его между губами, пока она не закричала от пронзившей все тело сладостной муки. Его руки скользнули вниз, пальцы слегка раздвинули ноги и коснулись нежной, влажной плоти, лаская ее, пока у нее не перехватило дыхание Ей не хотелось, чтобы это кончалось. Казалось, что его пальцы точно знали, какие действия доставят ей наибольшее удовольствие, они не останавливались ни на мгновение, вознося ее на самый верх блаженства, и ее бедра поднимались навстречу им, желая еще большего.
– Пожалуйста, Адриан, не останавливайся Пожалуйста, дай мне…
Она не смогла закончить фразы. Последним прикосновением он достиг того, что наконец волна желания нахлынула на нее, оставив Мару почти бездыханной и обессиленной.
– Смотри на меня, Мара. – Его голос донесся до нее откуда-то сверху.
Все еще находясь под впечатлением прочувствованного, она приоткрыла глаза и, не будучи в состоянии что-либо сказать, с обожанием посмотрела на него.
– Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, когда я соединюсь с тобой, – сказал он, нависая над Марой и направляя себя внутрь ее. Она постаралась расслабиться, чтобы принять его до конца, и слегка вскрикнула, почувствовав, как он целиком наполнил ее.
Адриан начал двигаться, производя тысячелетиями изведанные человечеством движения, медленно опустошая ее и вновь наполняя. Возбуждение, которое начало было спадать, вновь вернулось, вознося ее на вершину блаженства.
Она смотрела на возвышающееся над ней лицо, глаза его были закрыты, лицо сосредоточенно. Он ускорил движения, все сильнее посылая тело вперед. Мара вцепилась руками в его плечи и обхватила его тело ногами, стараясь притянуть еще ближе, принять его всем своим существом.
Ей казалось, что время как будто остановилось и они остались одни на всей земле, что только для них светит солнце и шумит листвой легкий ветерок.
Вдруг Адриан издал громкий крик, эхом отозвавшийся между деревьями, и вошел в нее последним движением. Его тело судорожно дернулось, дыхание стало неровным, и Мара почувствовала внутри себя его семя.
Потом он опять прижался к ней, по-прежнему наполняя ее полностью, и, принимая в райские кущи своих объятий, стал целовать ее шею, лицо, мочки ушей, его ласковые руки прижимали ее все крепче, и ей опять хотелось, чтобы это никогда не кончалось.
Через некоторое время он неохотно выпустил ее из объятий.
– Теперь быстро темнеет. Нам надо возвращаться в Кулхевен.
Возвращаясь к реальности, Мара разочарованно вздохнула.
– Я хотела остаться здесь навсегда, – сказала она, наблюдая за тем, как Адриан встает и натягивает бриджи.
– Тогда слуги, без сомнения, начали бы беспокоиться и разыскивать нас. Представляю себе, какого цвета стала бы миссис Денбери, если бы обнаружила нас здесь.
Мара надела через голову рубашку и рассмеялась:
– Вероятно, но только не мистер Шипли. Он просто посмотрел бы на нас со своим обычным непроницаемым видом, как будто так и должно быть, и вежливо спросил, что мы будем пить за ужином – вино или мед.
Когда они оба оделись, Адриан в последний раз обнял Мару и поцеловал ее с такой нежностью, что у
