Три покрытых ржавым железом больших ангара, которые стоят на довольно значительном расстоянии друг от друга, и еще одноэтажная постройка, где, видимо, размещается канцелярия — вот и все сооружения запретной зоны. Население ее пока что ограничивается одним солдатом в белой каске, который охраняет, а может, дремлет в тени будки у входа в зону.
Немного погодя количество населения удваивается. Около будки останавливается темно-синий «опель». Между мужчиной из «опеля» и часовым происходит разговор, после чего автомобиль подъезжает к одноэтажному сооружению. Мужчина, который вышел из «опеля», судя по всему, Томас.
Еще через пять минут перед будкой охраны появляется грязно-зеленая крытая грузовая машина. Она притормаживает, а после того, как часовой машет рукой — мол, проезжай, — также направляется к канцелярии.
Видимо, уже одиннадцать часов, ибо за спиной я слышу гул мотора. Из-за поворота выскакивает новенький серебристый «бьюик». Он подъезжает к моему «мерседесу» и останавливается рядом. Из «бьюика» выходит Райен, едва заметно кивает мне и также смотрит вниз.
— Наверное, то ваш человек, — замечает он, когда из кабины грузовой машины высовывается голова Эриха.
Голова высовывается, но Эрих не выходит — от канцелярии к нему направляется Томас. Низенький мужчина проворно прыгает на ступеньку, и машина трогается к тому ангару, который под лесом.
— Наверное, то ваш человек? — повторяет Райен.
— «Будто вы его не узнаете!» — вертится у меня на языке, но я лишь утвердительно киваю.
— Следовательно, вы видите, что они поехали грузиться?
— Догадываюсь.
— Нечего догадываться. Если я вам говорю, так оно и есть. Я дал Томасу необходимые указания.
Я и дальше любуюсь пейзажем, поэтому шеф немного раздраженно говорит:
— Не будем тратить время. Они делают свое дело, а нам надо делать свое.
Я смотрю на него и убеждаюсь, что тут, на воздухе, он какой-то еще более нескладный, чем в конторе. В конторе хоть есть стол, немного прикрывающий этот массивный непропорциональный торс, увенчанный маленькой головкой, что покачивается на длинной шее.
— Я бы предпочел придерживаться определенной последовательности, — говорю я, чтоб выиграть время. — Сперва посмотрим, как будут развертываться события там, внизу, а потом и мы возьмемся за свое дело.
— Этого не будет, — отчеканивает Райен. — Если вы решили тянуть, должен вас заверить, что в течение трех секунд я могу положить конец всей этой истории.
— Неужели начнете кричать?
— Мне не надо кричать. У меня есть радиосвязь.
Он отступает на два шага к «бьюику». Я иду за ним, увидев, что там, внизу, те двое загнали машину в ангар.
— Не хотел делать вам замечания, но вы грубо обходитесь с клиентами, мистер Райен.
Вместо ответа черепаха демонстрирует мне хорошо знакомое приспособление, вмонтированное в панели «бьюика».
— Так остановить операцию или как?
— Хорошо, хорошо, — вздыхаю я. — Полагаю, вы принесли фактуру?
Подойдя к «мерседесу», я беду два чемодана, небрежно брошенные на заднем сиденье.
— Вот, — обращаюсь я к черепахе, которая уже устроилась в своем автомобиле. — Если хотите, можете пересчитать.
— Это не ваше дело, — рычит шеф.
— Будьте добры, фактуру, — напоминаю я.
Он делает вид, будто не слышит, ставит чемодан себе на колени, открывает и, быстро заглянув внутрь, достает из кармана и отдает мне фактуру. Потом вынимает одну пачку денег и ловко пересчитывает банкноты.
Закончив проверку первого чемодана, Райен открывает второй. В этот момент неожиданный блеск вынуждает меня перевести взгляд на ангар под лесом. Там, в темном отверстии входа, что-то вспыхнуло, но, прежде чем я успел сообразить,
Зрелище в самом деле впечатляющее, но это еще не причина, чтобы забыть о деле.
— Это все меняет, — бросаю я, пытаясь выхватить чемодан из рук Райена.
— Это действительно все меняет! — рычит шеф и внезапно сильно бьет меня кулаком в лицо. Кулак у этого человека, кажется, больше, чем его голова. Пока я пытаюсь остановить кровь, текущую из разбитого носа, мой слух фиксирует шум удаляющейся машины.
Первая мысль после того, как я зажал платком фонтан крови, — броситься вслед за «бьюиком». Но нет, не гнаться за Райеном, а быстрее очутиться как можно дальше от этих мест. Не пройдет и четверти часа, как тут будут кишеть полицейские, военные и санитары. Прыгаю в «мерседес» и нажимаю на газ, стараясь не обращать внимания на боль. Но уже на первом же повороте мне преграждают путь.
— Куда? — спокойно спрашивает Мод, открывая дверцу автомобиля.
— Конечно, в гостиницу.
— В гостиницу? С окровавленным лицом? И после такого взрыва?
Спрашивая, она отодвигает меня и садится за руль. Резкий маневр, и автомобиль едет туда, откуда я прибыл.
Преодолевая голую вершину, спускаемся с противоположной стороны холма, а потом снова поднимаемся вверх. Еще одна вершина, и еще одни спуск. Место, где мы останавливаемся, мне будто знакомо. Заросшая травой поляна, затерянная среди кустов, и маленькая постройка, похожая на ту, где не так давно со мной встречался Сеймур.
Он и сейчас встречает меня, молчаливый, но спокойный. Я прохожу в комнату с полинявшими обоями, а хозяин остается в коридоре для разговора с Мод. Закуриваю сигарету, все еще стараясь не думать о боли. Подхожу к окну, смотрю на густую зелень, которая уже завяла под летним солнцем. Вилла и в самом деле хорошо спрятана, но если начнут шнырять по окраинам, то, безусловно, доберутся и сюда.
Мод пересекает поляну и садится в «мерседес». Гудит мотор, и машина скрывается за деревьями.
— Ну, Майкл, кажется, я уже говорил, что вам страшно не везет, — слышу я голос Сеймура.
— Да, — бормочу я, поворачиваясь спиной к окну. — И все, что вы собираетесь сейчас сказать мне, вы также уже говорили: снов что-то перепуталось, отъезд отменяется, но не будем терять надежды, есть еще один вариант.
— Ничего не перепуталось, — крутит головой американец. — И никаких новых вариантов нам уже не нужно.
— Имеете в виду, что операция завершена?
— Именно это я и хотел вам сказать.
— Следовательно, я свободен!
— Конечно, свободен, друг.
И, перехватив мой недоверчивый взгляд, добавил:
— Вы можете в любой момент, не боясь, что я окликну «стойте» или выстрелю вам в спину.
Конечно, я никуда не ухожу — жду, что будет дальше.
— И все же, если вы спросите меня, я вам не советую торопиться. Сейчас вокруг уже полно военной полиции. А я не имею власти над военной полицией. Вы же знаете, что я не военный человек.
— Следовательно, дарите мне свободу, когда я уже не могу воспользоваться ею.
— Я говорил, Майкл: вам страшно не везет!
8
Сонную послеобеденную тишину разрывают выстрелы. Несколько пуль пролетают у меня над головой с едва слышным свистом. С веток кустарника, где я припал к земле, сыплются засохшие листья.
Не надо было убегать из виллы, думаю я, лежа в кустарнике и прислушиваясь. К сожалению, как это
