– Что ты так пялишься на меня, деточка?
– А? О, прости, я задумалась. Ну, все точно?
– Триста баксов, как договаривались.
– Что ж, тогда я…
– Нет, Дикси. Посиди. Теперь я хочу знать, что это за глупое пари.
– Илси, ты ведь уже взяла деньги…
– А чего ты так перепугалась? Я и не отказываюсь, тем более что я получила удовольствие. Парень просто прелесть. Именно поэтому мне интересно: что может связывать такого хорошего парня с такой шваброй, как ты?
Дикси неуверенно улыбнулась. Илси Бекинсейл ее подавляла. Своей элегантностью, своей уверенностью, своей стремительной дерзостью.
– Илси, это было всего лишь пари, если помнишь. Я сказала, что знаю одного парня, которого тебе нипочем не соблазнить. Ты пари приняла, только и всего.
– Я никогда в жизни не отказывалась от денег, особенно если они сами идут в руки. Я спрашиваю о другом, и ты меня отлично расслышала. Что у тебя с ним общего?
– Он… мой знакомый.
– Он – простой деревенский парнишка, три месяца назад приехавший в ваше сонное царство. Он – сотрудник фирмы Марго, но тебя же сроду не интересовал никто мельче шейха. Во всем этом есть что-то странное. Кроме того, он упомянул о своей любимой девушке… Это ведь не ты?
– Ты что, с ума сошла? Конечно, нет.
– Тогда кто? Дай угадаю. Кто-то из твоих подружек, да? Ты решила насолить ей, поссорить с женихом! Да, Дикси Сеймур, я права. Вон как глазки забегали. Кого же ты так сильно любишь?
И тут Дикси допустила очень крупную ошибку. Виной тому были страх и злость.
– Я тебе скажу. Ты очень удивишься. Это – твоя дочь. Вивиана Олшот. Илси побледнела – это было видно даже под слоем пудры и румян.
– Какая же ты дрянь, Дикси! Ты нарочно подставила меня. Она ненавидела меня всю жизнь, а теперь… даже не хочу думать, что она скажет теперь. Ты нас фотографировала? Давай сюда пленку. И подавись своими деньгами.
– Ой, вот только не надо этого напускного благородства! Ты взяла деньги, чтобы наставить рога постороннему человеку. Какая разница, Вивиана это или принцесса Монако. Что до пленки, то у меня ее нет.
– Врешь.
– Нет, не вру. Вивиана была здесь, вот за этим самым столиком, и все видела собственными глазами.
– Она меня узнала?
– Еще как! Чуть в обморок не грохнулась.
– Зачем ты это сделала, Дикси? Вы же – подруги…
– Илси, не смеши меня. Какие подруги! Две змеи в одном террариуме, как выражается твоя бывшая свекровь. А сделала я это, потому что он меня оскорбил. Мужик, деревенщина, необразованный придурок посмел унизить меня на глазах всей компании. Да он же меня с Ви поссорил, с дочуркой твоей чокнутой…
Илси молча встала. Налила полный бокал шампанского. Вылила его на голову Дикси и посыпала сверху смятыми купюрами. Дикси окаменела от бешенства и стыда, а Илси твердой походкой направилась к лестнице.
Мужчины, как по команде, оборачивались ей вслед.
Вивиана сидела в ночном клубе и искренне радовалась неоновым всполохам и грохоту музыки. В этом мертвенном свете не видно, как текут у нее по щекам слезы, как некрасиво кривится рот, не слышно, как она скулит, точно побитый и брошенный щенок…
У нее не осталось сил ни на ненависть, ни на выяснение отношений, ни на что вообще. Перед глазами постоянно крутилась одна и та же картинка: Шейн целуется с ее матерью, целуется жадно, бесстыдно, страстно… Так целуют женщин, с которыми спят. Так он целовал ее прошлой ночью.
Целовал и веселился про себя: днем с матерью, ночью с дочерью, ай да я – простой парень из захолустья!
Она судорожно подвинула к себе высокий бокал с ядовитого цвета жидкостью. Надо напиться и ни о чем не думать.
Митч материализовался возле правого плеча и начал что-то интимно выкрикивать ей в ухо. Вивиану передернуло от отвращения. Какого черта он к ней лезет!
Она встала, качнулась, схватилась за стойку, потом выпрямилась и кинулась танцевать. Грохот музыки стал невыносимым, голова гудела и грозила взорваться изнутри.
Не думать! Не думать! Не вспоминать, не разрешать себе вспоминать, как она прожила эти месяцы, бедная, глупая, сумасшедшая Вивиана. Дикси права, у нее не в порядке с головой. Сама привела в свой дом подонка, сама легла с ним в постель, сама разрушила тщательно воздвигаемые бастионы своей защиты – и оказалась голой и беззащитной.
Сейчас все на нее смотрят. Все показывают пальцами на Вивиану Олшот. Вон, даже охранник у двери…
