не так. – Он снова посмотрел на нее с мольбой в глазах. – Ты видела, что случилось со мной в этом доме?
Она молча кивнула. Она снова видела Шена, скрюченного под кроватью с пальцем во рту, и кровь, хлынувшую у него изо рта. Она прикрыла глаза, стараясь отогнать видение.
Она знала, что с Шеном что-то не так. Он вел себя как-то не так после этого кошмара. И она была уверена, что он покидал дом каждую ночь, хотя она не могла поймать его. Снаружи было темно. Ее беспокоило, что Шена еще не было дома, хотя он должен был прийти еще час назад. Что-то заныло у нее в груди. А если Джон говорит правду и что-то страшное действительно происходит с Шеном? Ее голова стала горячей, казалось, она лопнет от напряжения.
– Шена дома нет, да?
Она покачала головой, слезы все еще не шли, глаза ее горели.
– Что происходит, Джон?
– Я не знаю, – он подошел к окну, устало посмотрел в него.
– Что мне делать?
– Я думаю, ты и дети должны уехать, – сказал Джон. – Я поеду в отель, а вы можете пожить у меня, пока все не утрясется.
Она захотела рассмеяться. Она не могла понять ничего из того, что происходило. Ей казалось, что она видит ужасный сон.
Несмотря на все, что говорил Джон, она знала, что не может уехать. Это было бы бегством. Глубоко дыша, она пыталась снять напряжение. Она знала, что в ее семье появились проблемы, и их нельзя было решить бегством от них. Она понимала, что им не стоило приезжать в этот дом. Это слишком далеко от всего. Здесь не было подходящей среды, чтобы растить детей. Они были оторваны от всего, к чему привыкли в городе. А дети были в том возрасте, когда перемены для них были слишком значительны. Она подозревала, что с Шеном творится неладное. Она собиралась уехать, да, но не раньше, чем они снова будут вместе. Она собиралась бороться за Мартина. Она не хотела отступать и сдаваться.
– Нет, Джон, я останусь, – сказала она уверенно. – Это трудная дорога вперед, а не назад. Я не могу бросить все без борьбы.
– Ты замечательная женщина, Энни, – Джон улыбнулся своей прежней милой улыбкой. И она подумала, что он тоже будет стараться победить свои проблемы и не сдастся, как раньше. Она чувствовала уверенность и силу. Первое, что ей надо сделать – это найти Шена.
Она знала, что нужно позвонить Мери. Он всегда играл с Брайаном у нее. Она взяла трубку, не думая о том, что она скажет, если Мартин или Мери ответят. Она улыбнулась, сама не зная чему, и набрала номер. Она услышала скрип ступеньки на лестнице. С первым гудком она увидела спускавшуюся по лестнице Джейн. Она уронила трубку. Рука ее метнулась и прижала открывшийся рот.
Джейн была одета в белое платье. Оно было абсолютно прозрачное. Платье сидело на ней прекрасно, но лицо... Пятна туши окружали ее глаза, словно они были чем-то испачканы. На щеках были красные круги румян, словно у маленькой девочки, впервые поигравшей с косметикой. Яркая красная помада толстым слоем лежала на губах и доходила до подбородка. Огромные обручи серег болтались в ушах. Волосы спутались из-за непомерного количества лака и торчали во всех направлениях.
– Что ты сделала? – вскричала Энни, бросаясь к ней.
– Я некрасива, мама? – спросила Джейн с невинной детской улыбкой.
Энни попыталась распутать ее волосы.
– Что ты с собой сделала? – выдавила она.
– Ну почему? Я просто хотела выглядеть красиво. – Она освободилась от матери и грациозно закружилась. – Разве я не красива?
– Да, дорогая, – проговорила Энни, – ты – красива.
Она прижала к лицу кулаки, стараясь остановить рыдания.
– Думаешь, он одобрит? – сказала Джейн, внезапно остановившись. Она вызывающе уперла руки в бока.
– Кто?..
– Кто? – Джейн улыбнулась. – Мой будущий муж, конечно же.
– Джейн, – Энни заплакала, прижав дочь к себе, – что с тобой случилось?
– Случилось, мама? – Джейн посмотрела на нее взглядом ребенка. – Я выхожу замуж.
– О, Джейн, – Энни прижала ее еще крепче.
– Ты придешь, мама? – спросила Джейн.
Она ничего не ответила, бездумно пытаясь расправить волосы Джейн.
– Отец будет там, и Шен.
Она отстранилась от Джейн, чтобы взглянуть ей в глаза.
– Где они будут? – тихо прошептала она.
– На свадьбе, – Джейн повернулась, освободившись из объятий матери. – Они ждут меня, – сказала она певучим девичьим голосом.
Энни посмотрела на Джона, ища поддержки. Его лицо было бледно, как мел, челюсть отвисла. Она видела, как капельки пота покрывали его лицо. Вдруг его словно подкосило, он рухнул на кушетку.
– Джон! – закричала она. – Что это?
