– Прекрасно. – Кричтон полистал свой настольный календарь. – Совещание директоров состоится завтра утром. Я представлю ваши предложения на рассмотрение.
– Буду ждать результатов.
– А если руководство 'Аполло' не согласится с вашими требованиями?
– Тогда я передам документы прессе.
– Вы – юрист, представляющий корпорацию 'Аполло'. Вы давали обещание сохранять лояльность по отношению к 'Аполло'. С вашей стороны обнародовать эти документы по меньшей мере неэтично.
– Меня это мало волнует. Если совет директоров не согласится на мои условия, я разошлю копии документов во все газеты Юго-Запада.
– Уверен, у вас ничего не выйдет.
– Со своей стороны, могу заверить, что вас арестуют. По вине корпорации погиб человек.
Кричтон принужденно засмеялся.
– Этого никогда не будет.
– Вы правда хотите попробовать?
Какое-то время двое мужчин, стоявшие лицом к лицу на шикарном ковре кабинета Кричтона, вели молчаливую дуэль взглядами.
– Неужели вы совершенно лишены чувства приличия? – наконец произнес Кричтон. – Или хотя бы элементарной лояльности?
– По отношению к вам? Совершенно.
– Вас пригласили на высокооплачиваемую должность в 'Аполло'...
– Мне платили не за молчание.
По лицу Кричтона пробежала легкая усмешка.
– Вы до сих пор не поняли, почему именно вас пригласили работать в 'Аполло', не так ли?
Бен вскинул голову:
– Что вы имеете в виду? Я получил предложение работать в юридическом отделе корпорации как профессиональный независимый юрист.
Кричтон покачал головой.
– Да вы просто дурак, самодовольный дурак. Надеюсь, вы поверили не всем комплиментам, которые я тут расточал вам?
– Честно говоря, я... не мог понять, что это означает.
– Мы пригласили вас, Кинкейд, потому что вы однажды представляли Нельсонов в суде. Нам нужна была какая-нибудь зацепка, чтобы ослабить позицию Нельсонов в деле против 'Аполло'. Мы нашли записи того процесса, где вы выступали адвокатом Нельсонов, и выяснили, что по крайней мере один из наших истцов страдал психическим расстройством. Во всяком случае, об этом шла речь на том процессе... Это уже козырь, на который можно делать ставку, добиваясь отклонения иска. У нас появилась реальная возможность нападения: Нельсоны неуравновешенные люди, параноики, у них мания преследования и их иск – плод больного воображения.
– Надеюсь, вы не думали, что я предоставлю в ваше распоряжение какие-либо записи частного характера против Нельсонов?
– Нет, я не рассчитывал на это. Хотя тогда и не знал, что с вами каши не сваришь. Но первое, что мы сделали после того, как Говард Гэмел пригласил вас в 'Аполло', – просмотрели все ваши папки и компьютерную информацию.
Бен стукнул себя по лбу:
– Теперь я понял, почему ваше отношение ко мне резко изменилось после завершения дела.
– А вы думали, я все время буду облизывать вас? Поверьте, мне это не доставляло удовольствия. Но вы были нужны нам. По крайней мере, мы так полагали. Конечно, ваша тупая вера в справедливость оказалась для нас неожиданностью, как, впрочем, и то, что вы сами, без привлечения информации частного порядка, сможете выиграть для нас дело Нельсонов. Вам даже не понадобились медицинские свидетельства. Вы сделали все гораздо проще и эффективнее.
Впрочем, не важно, главное, что результат нас устраивал. Но как только дело было завершено, я отдал вас Гарри. Картер большой мастак вышибать неугодных нам людей ко всем чертям.
– Вы отвратительны, Кричтон. И хуже всего то, что вы – совершенный образец всей этой системы.
Кричтон присвистнул.
– Красиво загнули!
– Я позвоню вам завтра после совещания директоров. И учтите, звонить я буду из редакции газеты 'Мир Тулсы'.
– Буду ждать затаив дыхание.
– Можете считать, что я подал в отставку. – Бен повернулся и направился к двери.
– Прекрасно. Конечно, мы выплатим вам зарплату за две недели.
– Не трудитесь, – уже выходя, бросил Бен.
