– Смотря чего ты хочешь.
– Я хочу, чтобы все шло по-прежнему! – Хелен всхлипнула и полезла в карман брюк. Лиззи достала бумажный платок, но Хелен уже нашла свой. С монограммой, конечно.
– Я уже пообещала, что ничего не скажу Джареду, ни сейчас, ни потом. К тому же всего один поцелуй… – Хелен снова зарыдала, и Лиззи воскликнула: Ну ладно! О'кей, пара поцелуев. Ничего страшного.
Всхлипывая, Хелен покачала головой.
– Что? Это были такие ужасные поцелуи?
Сквозь слезы Хелен засмеялась, но, когда она закрыла лицо руками, Лиззи поняла, что там были не только поцелуи.
– О, Хелен. – Но это уже серьезно. Лиззи тоже опустилась на корточки.
– Я ничего не могу с собой поделать!
– Ты же едва его знаешь, да? Недели полторы?
Или две?
– Дольше. – Хелен стиснула платок в руках. – Я… я наблюдала за ним. Он со своей бригадой строил купальню для моих родителей. Я видела его из окна.
Было очень жарко, – Хелен сглотнула, – и он… все они сняли рубашки… Хелен сделала выразительный жест, который Лиззи хорошо поняла. Она сама видела мускулатуру Рико, может быть чересчур накачанную, но, очевидно, Хелен такая нравилась.
Лиззи же – наоборот. Не очень.
– Сначала я думала, что просто проявляю заботу, – продолжала Хелен.
– Я бы так не сказала!
Хелен с выражением ужаса продолжала:
– Я приносила им холодный чай, лимонад, содовую… и холодное пиво вечером. Я больше не могла сосредоточиться на музыке. Все время думала о Рико. Не могла уснуть. И однажды…
– Не думаю, что мне обязательно это знать, – перебила ее Лиззи. – То есть после Джареда моя сексуальная жизнь не очень… – Точнее, ее вовсе нет, но зачем об этом докладывать Хелен? – В общих чертах я все поняла. – Лиззи хотела встать, но Хелен схватила ее за руку.
– Мне надо хоть с кем-нибудь поговорить!
– Но почему именно со мной?
– Потому что ты все еще любишь Джареда.
Лиззи присела, приготовившись все отрицать.
– Разве нет?
Лиззи промолчала. Она не путается с плотниками. Хелен сильнее сжала ее руку.
– Я не знаю, что чувствую к Джареду… – промямлила Лиззи.
– О, перестань, Элизабет. Давай начистоту.
Лиззи посмотрела в опухшие серые глаза Хелен. В них была тревога, но не раскаяние.
– Слепому видно, что ты все еще любишь его, – сказала Хелен. – Если раньше я не знала, что такое любовь, то теперь знаю.
– А тебя все это не смущает?
– Ха! – Хелен подняла глаза. – Я уже слишком далеко зашла! И ты не можешь отрицать, что не понимаешь моих чувств. Ты сама чувствуешь то же самое к Джареду.
Лиззи была готова заплакать.
– Иногда одной любви недостаточно.
– Иногда ее бывает слишком много, – ответила Хелен. – Ну что? Мир?
Мир с Хелен?
– Зачем? Я же обещала, что ничего не скажу.
Хелен криво усмехнулась.
– Затем, что раньше мы не были лучшими подругами.
– Хороший аргумент. – Лиззи медленно кивнула. – О'кей, я согласна, но при условии, что ты не будешь называть меня Элизабет.
– А как же?
– Мне нравится Лиззи или Лиз. Чаще всего меня называют Лиззи. Я не представляю себя в роли Элизабет. Это имя – для документов.
Хелен поморгала:
– Но Джаред всегда звал тебя Элизабет.
Лиззи откинула волосы со лба:
