снова примет свой человеческий облик. В качестве места работы просим назначить ему московский зоопарк. Думаю, моя замечательная дочурка Баст сможет уследить за ним.
Девчонка, которую пару раз дети видели за свое путешествие, надула большой пузырь из жвачки, а когда он лопнул, богиня кивнула и уверила остальных, что она прекрасно позаботится об ослике.
— Не надо, — мотал головой Сет, хотя в глубине души он понимал, что богиня-кошка позаботилась о нем сполна, и если бы не ее воля, остальные могли сослать бы его куда угодно и насколько угодно.
Братоубийца и не подозревал, что милейшая Баст задумала коварную интригу против него. Он не уследил, что кошка воспользовалась им словно пешкой в шахматной игре. Но планы богини открылись перед всеми участниками этого суда намного позже. Тогда даже боги успели забыть подробности дела о покушении на смертного.
Как только Шаулин огласил: 'Решение принято! — Ра и Тот сковали подсудимого цепью справедливости и мигом обратили его в рыжего осла. Такой замечательный экземпляр мог заработать немало денег для бедствующего зоопарка. Это унизительно сидеть в вольере и улыбаться детям, есть брошенные ими ириски и огрызки, и думать о том, что впереди целая тысяча лет столь жалкой жизни. Если бы не попытки убийства, если бы не интриги, ходить бы сейчас Сету в человеческом теле… Тысяча лет унижений — это жестокий приговор по сравнению с вечной ссылкой в Древний Египет. Одно радовало — возможность досрочного освобождения. Баст уверяла, что за хорошее поведение может облегчить наказание.
Но осел решил пойти ва-банк. Если суждено тысячу лет быть животным, то хотя бы свободным! Спрятаться в горах или на чьем-нибудь дворе и влачить свое грустное существование. Бежать можно только сейчас, потому что в Москве слишком суровые надсмотрщики в зоопарке. Баст, отбывающая там свое наказание за строительство финансовых пирамид, не раз жаловалась на жестоких сторожей и невкусную еду. Бежать и точка! Осел вырвался из ослабших цепей и кинулся прочь, громко стуча копытами по паркету. Какое неудобное тело ему досталось! Если оно столь медлительно и неповоротливо, то придется работать животным в зоопарке ближайшую тысячу лет и еще пару веков за попытку побега.
К тому времени принявшие решение уже разошлись, и в доме остались лишь заинтересованные: Ра, Баст и Тот со своей миниатюрной женой. У богов не было времени позвать подмогу, и они тут же кинулись за беглецом на второй этаж, куда последовали и их античные коллеги, и Марго с Шаулиным, которому ведьма в очередной раз приказала исполнять обязанности начальника отдела, а не отца Юли.
И только дети сидели в одиночку в большой гостиной.
— Юленька, — подошел к девочке Аид, который, оказывается, только сделал вид, что бросился ловить осла, — Ванечка… Вы ведь не хотите забывать о вашем приключении?
Заманчивое предложение, как-никак. Букет ярких впечатлений лета не станет сном, он останется в памяти навсегда. И крестьянин Ираклий, и подводное царство Посейдона, и Кентавры, и мальчишка из далекого прошлого, — все это красочные воспоминания о лете 1994-го. Единственное — согласиться на условия дядюшки Аида. Бородач устроился напротив и молча ждал от детей ответа. На что он надеялся — совсем не ясно. Оба ребенка после пережитого уже не так наивно смотрели на жизнь, и запросто соглашаться с предложением они не собирались.
— Не хочу, — согласилась Юля, но больше ничего не сказала.
— Я б тоже не хотел, — добавил Ваня точно так же односложно, как и его подруга.
— Тогда мое предложение для вас, детишки. Но поймите…
Повелителю подземного мира пришлось говорить с великим сожалением, что воспоминания стоят очень дорого. А ценой им — родной дом. Оно и понятно, если Юля вернется к отцу, ставшему теперь самым главным в ОСЯ, то ее начнут скрывать от глаз богов, ей изменят ауру, уберут из памяти лишние воспоминания… Аид прищелкнул пальцами, и дети в компании бога оказались вдруг на краю обрыва на берегу лазурного моря. Нет, не сурового темно-синего Черного, а какого-то другого моря. Бешеной струей в двадцати шагах от них мчались на свободу воды одной из крошечных горных речушек. Клокоча, вода ударялась о морские волны.
— Классный водопад, — открыв рот от удивления, прошептал Ваня.
По ярко-голубому небу без единого облачка заходил на посадку самолет. Словно пытаясь перекричать водопад, он гудел все громче.
— Нравится? — широко улыбаясь, поинтересовался у завороженных детей Аид.
Они уже любовались не морем, а высокими пальмами вдоль набережной, проходившей мимо смотровой площадки, где они стояли, сверкающими на ярком солнце белыми строениями, сизыми силуэтами гор где-то вдали.
И вдруг картинка сменилась. Аид со спутниками оказался на балконе последнего этажа высокого здания. Перед глазами то же море, раскидистые пальмы, не пятиэтажные однотипные дома, натыканные близко друг к другу, и метровая белая доска над входом в соседнее здание, на которой красными буквами написано: 'Шубы и сумки'. Эта табличка выбивалась из общей гармонии неизвестного детям курорта, поэтому и привлекала внимание.
— Мнда, — поняв, куда уставились дети, промямлил их гид, — из-за барахольности русских туристов такой пейзаж испортили, райский уголок…
Он прищелкнул пальцами, и в следующий момент дети оказались на балконе другого дома, вид откуда открывался не на шубный магазин, а на бассейн, окруженный пальмами.
Аид учтиво показал спутникам на балконную дверь и вошел в просторную квартиру, отделанную в светлых тонах. Юля тут же поспешила заметить, что охотнее поверила бы в мрачные интерьеры, например, если бы бог предложил им посмотреть на черные готические башни, которые словно иглы пронзают небо, сказочные витражи на окнах, огромные комнаты, уставленные дубовой мебелью, золотые инкрустации.
— Ты описываешь мою зимнюю резиденцию в Чехии. А это мой летний дворец в Анталии! — развел руками повелитель. — И я хотел бы подарить вам, ребята, свои апартаменты.
Дети открыли рты от удивления, более пристально разглядывая интерьеры комнаты, широкие кровати, заправленные шелковыми простынями, роскошные шторы, мягкие ковровые полы… Аид нахваливал свое жилье: вежливая ненавязчивая обслуга, шикарный шведский стол на первом этаже, нескончаемая сумма на счете… да о таком не каждая принцесса осмеливалась мечтать! И никто не найдет девочку и мальчика в этом райском уголке, в личном пятизвездочном отеле Аида.
Это сказка, вмиг ставшая реальностью, за которую не надо платить ни копейки, ни цента, ни лиры… От детей требуется одно: жить в отеле и изредка подшучивать над русскими туристами, дабы те не считали, что их отдых в Турции проходит без приключений.
Ваня и Юля, русские детишки в огромном турецком отеле делают все, что захотят, такого сюжета не придумал ни один режиссер фильмов ужасов из звездного Голливуда. Куда там Макалей Калкин с его 'Одним дома' или 'Трудный ребенок'! Эти персонажи пакостят на бытовом уровне, повелитель подземного царства предлагал нечто большее! Целый отель с разленившимися новыми русскими и тетками- челночницами! Десять месяцев лета! Теплое море! И никакого недостатка! Это ж рай на земле!
— У меня другое предложение, — прервал агитацию бога Ваня, — а не могли бы вы доставить меня в Белоруссию к маме, папе и Машке, чтобы ОСЯ не знал. И я буду жить со своим воспоминанием, расскажу сестре о приключениях с Юлей и….
— Постой, — Аид положил руку на плечо мальчика, — не выйдет. Тебе прекрасно известно, что на тебя охотился Сет. Не забывай, что Сехмет тоже была на его стороне.
Двуличная львица покривила душой, покорилась воле Ра и позволила своему соплеменнику быть осужденным. Но с другой-то стороны она жаждала смерти Вани, не факт, что она забудет о своей идее после наказания зачинщика. Вдруг она решит довести его дело до конца? И Ваня будет беззащитен перед ней.
— Единственный для вас способ выжить, дети, это мой отель 'Дворец Персефоны'. Вы сможете писать домой, приглашать всех в гости по льготной цене, но вам будет запрещено выходить за пределы отеля.
— Даже не погулять, — фыркнула Юля, — мы так зачахнем.
— Что вы, что вы!
Двести метров пляжа, рестораны и кафе, сцена и танцплощадка, бассейны и надувные горки: — все
