Ваня стоял и думал — а ведь она права. Романтичные мысли, поездки между столицами, короткие свидания и прогулки по вечерней Москве — это нельзя назвать любовью. Ухаживание, дружба, влечение, обожание, но не любовь. Программист сунул руку в карман, где до сих пор лежала коробочка с кольцом, и его пальцы бережно коснулись ее бархата.
Он боялся сделать предложение Ире. И только сейчас понял — почему. Нерешительность — это только предлог. Неуверенность — вот причина всему. Кому нужно ритуальное предложение, когда чувство еще не созрело и не оформилось? Кто-то очень умный и дальновидный подсунул Юле и Катьке это зелье, обеспечил проверку на прочность и выдержку, показал, какие они на самом деле: Ваня и Ира. Один готов проломить лбом стену, лишь бы найти любимую. А та в свою очередь собирается всеми силами сражаться с правительницей древности, лишь бы не дать убить дорогого ее сердцу человека. Несмотря на его мимолетные увлечения и недозревшие мысли.
Нет, она не откажется выйти за него, теперь Ваня знал это точно. Но не сейчас. Позже. Он хотел закрыть глаза, чтобы магия Меритатон не могла подействовать на него. Но не успел. Это был риск. Оправданный риск. Удача или смерть. Зачарованный Ваня стоял лицом к лицу то ли с любимой, то ли с ее древним воплощением. Она впилась холодными руками в его шею.
— Сдохни! — прошипел над ухом у Вани грубый голос царицы.
Ее тонкие пальцы нащупали сонные артерии и оставалось только посильнее надавить. Но вдруг девушка вскрикнула от боли и отшатнулась. Держась за горло, Ваня ошарашено смотрел то на прижавшуюся к купейной двери проводницу, словно пытающуюся потушить огонь на спине, то… на причину, спасшую парня от неминуемой гибели…
Маша лежала на спине и смотрела в небо, где в одну точку сходились кроны деревьев, и в небольшом просвете по розовому небу парила, широко раскрыв крылья, гордая птица.
— Я умерла, — констатировала девушка.
А что еще это могло быть, как не тот свет. Мир вовсе не походил на привычную действительность, как будто художник-дальтоник нарисовал ее, перепутав цвета на палитре.
— Это не похоже на Дуат, — раздался совсем рядом знакомый голос.
Девушка приподнялась на локтях и увидела перед собой спину любимого. Он сидел на траве рядом с Машей, обхватив колени руками, и тоже рассматривал видневшийся за кронами деревьев кусок розового неба.
— Ах, Ваше величество, господин Тутанхамон, — язвительно заметила студентка, не желая мириться с парнем, — сколько ж раз на вашем веку довелось умирать, если вы знаете в подробностях Дуат. Два, три, четыре…
— Пожалуйста, зови меня просто Неб, — глянув на нее через плечо, бросил молодой человек.
— О, Ваше величество, боги покарают неблагодарную дщерь, если она посмеет назвать своего повелителя именем феллаха.
— Прекрати издеваться, а, — обиженно буркнул фараон, — я к тебе как человек, открыл имя, которым нарекла меня мать, я доверял тебе…
— Но, учитывая все вышесказанное, Его величество предпочел скрыть от меня факт своей женитьбы на прекрасной Анхесенпаамон и свое истинное положение в обществе.
Маша наслаждалась стилизацией, которая в прошлом семестре вгоняла ее в скуку. Моделирование речи древнего человека, оказывается, достаточно интересное занятие. Особенно, если таким образом удается пообщаться с живущим в прошлом.
— Я не…, - Неб запнулся на полуслове, — я не хотел, чтобы девушка, очаровавшая меня с первого взгляда, полюбила титулы и богатства.
Маша хмыкнула:
— У вас это получилось, о, повелитель Обеих Земель. Но мне-то от этого не легче… Нам никогда не быть вместе. Всё. Прошла любовь, завяли помидоры!
Она поднялась и обошла несколько деревьев. Их стволы поразили девушку своей гладкостью, словно кто-то прошелся по лесу со шлифовальной машинкой и убрал все сучки и задоринки. Трава под ногами тоже казалась какой-то искусственной, будто и не трава вовсе, а синтетическое ковровое покрытие.
Одно дерево, другое, третье — все похожие как братья-близнецы. Девушка и не заметила, как она чуть не заблудилась. И только оклик Небы заставил ее опомниться. Он стоял далеко от нее. И в слабом желтоватом тумане Маша с трудом нашла то место, откуда она начала свое изучение леса.
— Заблудиться захотела, да?
— Вам-то какое дело, а, Ваше величество? Я вам никто! Ни жена, ни наложница, ни служанка. Выбирайтесь к своей ненаглядной, а я сама найду путь отсюда.
— Маш-шу, — обреченно вздохнул он, — не получится. Это я завел тебя сюда. Ивана и сестру я тоже захватил, но они… потерялись.
— Замечательно! — хлопнула в ладоши девушка. — Я об этом всю жизнь мечтала! Оказаться у черта на рогах наедине с каким-нибудь сопливым принцем.
Всё, хватит играть в речевые реконструкции. Она резко развернулась и пошла прочь.
— Ты это… — парень успел схватить Машу за руку, — гордость свою припрячь на время. Я тебя отсюда выведу, а потом называй меня хоть выродком Апопа, или этой… гла-мур-ной, как там эта девушка в черном платье меня…
Маша хихикнула в ладошку:
— Да, это вам больше всего подходит, мой повелитель.
Он отправился следом, и уже спустя полчаса выяснилось, что фараон и сам не знает, куда идти. Одинаковые деревья сбивали с толку, казалось, что попавшие в лес люди топчутся на месте, не сдвинувшись ни на шаг.
— Сдается мне, Ваше величество, — ехидничала студентка, — что попасть сюда для вас оказалось проще, чем вернуться.
Девушка сняла с шеи кулон со скарабеем и протянула его правителю. Вроде бы он держался именно за украшение, когда открылся портал, и все находившиеся вокруг фараона провалились в другие миры.
— Оставь себе. Это амулет богини любви, он точно ничего не откроет.
— Тогда почему мой фараон чуть не задушил меня, когда хватался за эту цацку?
Неб предпочел не отвечать на этот вопрос. Он обогнал девушку и шел теперь чуть впереди.
— Ай! — вдруг вскрикнула Маша и спряталась за ближайшее дерево.
Он обернулся, и увидел, что перед девушкой словно из пустого места появилась высокая златовласая женщина в длинных одеждах. В левой руке она держала роскошный посох с золотым навершием, сверкающий в пробивавшихся через хитросплетение ветвей тусклых лучах двух зеленых солнц.
— Мой дорогой Неб, зачем ты привел ее? — женщина указала посохом на перепуганную девушку.
Парень было несмело шагнул к ней, но что-то в глубине души подсказывало ему, что от этого создания следует держаться как можно дальше.
— Моя кровиночка боится меня, — изумрудные глаза женщины сощурились, и она попыталась поймать ими робкий взгляд молодого человека, — зря, весьма зря… это я даровала тебе силу, Неб.
— Она мне особо не нужна, богиня, — положив руку на грудь, честно заявил молодой человек.
— Ты и сила — неразделимое целое, — подернула плечами женщина, — я все равно хотела вернуть ее себе. Не люблю, знаете ли, разбрасываться изначальной силой попусту.
— Забирайте же.
— Вместе с душой, мой дорогой Неб. Поверь, благодаря этому ты больше приобретешь, нежели потеряешь.
— У меня есть какой-то выбор?
Женщина окинула взглядом сначала ничего не понимающую Машу, потом собеседника и, выдержав короткую паузу, заговорила, чуть шевеля алыми губами:
— Он есть всегда. Но не у тебя. Зачем ты привел мне эту женщину? Мне не нужны простые смертные, если они не явились за новым телом.
— Я не знал, куда веду ее, моя богиня, — признался Неб.
— Тогда верни ее домой и возвращайся. Она мне не нужна.
