А упрямый Вадик все равно гнул свое:
— Никто бы на тебя не напал!
— Да-а?! А вон Костик сегодня меня чуть не скинул в пропасть! И будь у тебя ружье, ты бы что, как этот придурок Андрюшка, отдал его?!
Вадик остановился, в недоумении глядя на нее.
— Не знал, что ты такая кровожадная…
Санька поняла, что сморозила глупость и потенциальный бой-френд, того гляди, канет в небытие.
— Я не кровожадная! — поспешно заверила она. — Я просто за справедливость!
Но Вадик не стал дослушивать и принялся подниматься к своей палатке, а Санька мысленно прокляла свой язык, который все время вредил ее личной жизни.
Весть о потопленном катере окончательно подорвала веру экспедиции в светлое будущее. Алену же это известие сразило просто наповал. Будучи человеком сугубо мирным, она, тем не менее, очень сильно разругалась и даже хотела отказаться варить ужин таким дуракам. Однако ей все же пришлось возвращаться к своим кастрюлям хотя бы ради того, чтобы самой не голодать.
За ужином все единогласно решили, что ввиду чрезвычайного положения на всякий случай надо выставлять ночной дозор: от Костика можно было ожидать всего, чего угодно. Мухин, правда, утверждал, что против ружья не попрешь, но все ему сказали «фи», а Рая обозвала трусливой рожей.
Сторожить лагерь назначили Вадика с Андрюшкой. Кандидатуру последнего предложила Алена. Этим она хотела воспитать в брате хоть какие-то положительные качества. На том и порешили. Дежурные остались у костра, остальные с несколько виноватым видом поплелись к своим палаткам.
Саньке не спалось. В головах шумно возился и присвистывал носом Данилка. Рая томно ворочалась, пребывая в объятьях какого-то эротического сна. Ася выставила в сторону Саньки свои коленки, и та постоянно натыкалась на них как на противотанковые заграждения. Ей все время думалось о Вадике. Все- таки он такой необычный, такой интересный… До вчерашнего дня Санька была убеждена, что мужики как нация выродились совершенно: все какие-то заморенные и полудохлые. Про ум и душевную красоту вообще говорить не приходится. Но так как влюбляться все равно в кого-нибудь надо, Санька пыталась выбирать себе лучшее из худшего и кое-как обустраивала свою личную жизнь. А тут ей попался такой непорочный ангел. В Санькиной памяти вдруг всплыла поэма Лермонтова про Мцыри, и она тут же решила, что Вадик очень похож на сего литературного героя. Этакая поэтичность! И вся его философия очень правильная и оригинальная. Только вот надо убрать из нее воздержание и вегетарианство, и тогда совсем будет хорошо. Санька в этом случае тоже могла бы к ней присоединиться. Они бы с Вадиком поженились и просвещали народ, как правильно жить, и были бы духовными учителями. А может быть, даже народными целителями.
Размечтавшись, Санька окончательно поняла, что сегодня ночью ей не уснуть, и решительно вылезла из спальника. Ей срочно нужно было покурить, увидеть Вадика и поговорить с ним о прекрасном.
Почти ощупью она побрела к алой точке костра, светившейся внизу. На бревнышке сидели двое: Вадик и Андрюшка. Вадик в своем белоснежном кимоно и спортивной кофте, накинутой сверху, а Андрюшка — в широченном хоккейном костюме красного цвета, который делал его слегка похожим то ли на юного Деда Мороза, то ли на палача.
Ежась от ночной прохлады, Санька присела на краешек бревна.
— Привет, — произнесла, прикуривая от уголька. — Как дежурство?
Мальчики явно обрадовались ее приходу. Вадик тут же галантно снял с себя куртку и накинул ей на плечи.
— Нормально… — ответил он спокойно.
Андрюшке же обязательно надо было вмешаться.
— Только спать очень хочется! — зевнул он. — Фигово просто так сидеть… — И тут его озарила светлая идея: — А давайте в карты играть? В дурака?
Санька скучливо сморщила нос.
— А на что?
Андрюшка осмотрел ее сверху вниз.
— На раздевание.
— Мы же тебя первого и разденем! — засмеялась Санька, представляя себе голого Андрюшку.
— Ха-ха!
— Вот увидишь! Вадик, давай сделаем его?
Но тот лишь укоризненно посмотрел на Саньку.
— Пал Палыч, конечно, не совсем порядочным человеком был, но все равно надо соблюсти траур… А вы тут хохочете. Тем более в карты играть — грех. И курить тоже.
Но Саньку уже занесло.
— Да ладно! Мы же не на деньги играем! — Замечания о покойнике и о сигаретах она вообще проигнорировала как недостойные внимания.
— Лучше всего в шахматы играть… — не сдавался Вадик. — Это хорошая игра.
Тут Андрюшка с Санькой заголосили, что ничего предосудительного в картах нет, что они развивают логическое мышление, а в шахматы никто, кроме Вадика, играть не умеет, поэтому большинством голосов решено, что надо играть в подкидного дурака. Вадик только вздохнул, а Андрюшка вытащил из своих штанов битую жизнью колоду и начал раздавать.
Сердце Санькино возликовало: она была абсолютно уверена в своих карточных способностях, а это открывало перед ней широчайшие горизонты. Вадик сидел слева от нее, и, стало быть, она сможет завалить его в пять секунд. И дело кончится тем, что он окажется без ничего. А на то, что останется, ей было до смерти любопытно взглянуть.
— Я хожу первая! — объявила она.
Но Андрюшка, вместо того, чтобы проявить благородство и широту души, тут же завозмущался:
— Почему это?!
— По кочану! — отрезала Санька. — А то я пошла спать.
— Шантажистка! — процедил Андрюшка сквозь зубы. — Ну тогда держись!
Но все его угрозы оказались абсолютной туфтой: дураком остался именно он. И в сторону отлетел первый трофей — Андрюшкина пляжная тапка с правой ноги. Следом под Санькин гомерический хохот последовал и второй тапок, потом носки, часы и вся хоккейная амуниция. Андрюшка сидел в одних синеньких плавочках хмурый, злой и потихоньку крыл Вадика незлобливыми матюками.
— Я же всю жизнь только в дурака и играл! Я же гений в этом деле! Мне просто не везет!
Вадик только довольно улыбался. С него самого пока сняли только правую кроссовку и бандану.
Подпрыгивая от нетерпенья на своем бревне, Санька вновь раскинула карты. И тут ее сердце похолодело: пришла такая мелочь, что хоть режься! И ни одного козыря. Андрюшка моментально уловил ее настроение.
— Ну что, настало время реванша?!
Санька сжала губы.
— Смотри, последние трусы не продуй!
— Не боись!
Первой опять ходила она, потому что из-под дурака-Андрюшки.
— Валет! — отчаянно выложила она под Вадика свою самую приличную карту.
— Король! — отбился Вадик и приготовился к всеобщему нападению. Андрюшка чуть-чуть понападал, и Вадик взял целую горсть карт.
Почти во все оставшиеся ходы под Саньку она тоже брала. Андрюшка на это произносил «хо-хо», а Вадик отягченно вздыхал. На пятый раз она не выдержала, плохо взглянула на Андрюшку и заявила:
— Что радуешься? Даже если я продуюсь в пух и прах, я-то разденусь, мне-то без разницы, а вот как вы будете себя чувствовать рядом с голой женщиной…
— Так мы что, совсем обнажаемся? — понял вдруг Вадик.
