Лес существует сам по себе, ему нет никакого дела до меня… Впрочем, я это уже говорил, повторяюсь… Плохой признак… Но я все равно благодарен ему за то, что он существует. За то, что он вне и кроме. Как раз за то, что он сам по себе, а не на услужении человечеству. Наверное, я хотел бы быть его частью, но вряд ли это возможно, потому что я принципиально чужд ему. Видимо, и он мне. Обидно… Но это не значит, что я готов отдать его на поругание человечеству в лице тузиков и домарощинеров, да и в своем собственном лице… Я чувствую, что ему угрожает опасность, как чувствовал, что с Эсфирью что-то случилось, не находя себе места в ожидании ее… Поэтому и согласился на директорство, поэтому и пытаюсь что-то сделать. Но чтобы делать не во вред, надо, хоть немного, понимать. А я не понимаю!.. Опять придумываю, умоконструирую, ничего не зная!.. Это плохо… Я чувствую, Рита, вы знаете о Лесе больше любого из нас. Вы чувствуете его тоньше и правильней любого из нас. Мне кажется, что вы медленно уходите от нас к Лесу. Я не смею просить вас о том, чтобы вы взяли меня с собой. Боюсь, мне нет там места…
Рита никак не прореагировала на это полуутверждение-полувопрос, но взгляд ее был внимателен.
— Видимо, вы единственная из нас, кого он принял. Остальные, насколько мне известно, погибли… И я прошу вас помочь мне, хоть на шаг приблизиться к пониманию Леса. Это нужно для него, а не для меня! Хотя и для меня тоже…
— Вы и представить себе не можете, Перец, — глядя ему в глаза немигающим взглядом, от которого у Переца кружилась голова, сказала она, — насколько вы близки к его пониманию. Это удивительно для меня, непостижимо, как вы так много узнали, не имея информации. Лишь раз немного приблизившись к Лесу… Наверное, это знание не от разума, а от сердца. И не знание вовсе. А сочувствование…
— Вдруг на «вы»? — удивился Перец.
— Это от уважения.
— Не думаю, что это заслуженно, ибо не понимаю, о чем вы? — искренне развел руками Перец.
— О многом, почти обо всем, что вы сказали…
— Ты, — поправил Перец. — Это вы, женщина, прекрасная и таинственная… К вам можно только на «вы», а мне приятней от вас слышать «ты»… тем более, что я действительно ничего не понимаю. Я тут много чего наговорил…
— Ну, начнем с того, что я не женщина, — очень серьезно, даже холодно произнесла Рита. Перецу показалось, будто по спине пробежал озноб.
— Не женщина?! Вы?! Да вы идеал!
— А Эсфирь?
— И Эсфирь идеал… Наверное, каждая женщина идеал, потому что неповторима…
— И Алевтина?
— И Алевтина. Она добрая… Ты не думай, будто я забыл Эсфирь. Никогда не забуду… Только мне надоело быть бездомным псом, которого все гоняют…
— А она приютила.
— А она приютила, — кивнул Перец.
— А ты не подумал, что гоняли затем, чтобы ты приютился именно здесь?
— Не думал. Кому это надо? — удивился Перец.
— М-да, похоже, ты в Лесе разбираешься лучше, чем в людях…
— Постойте-постойте! Зачем вы сбиваете меня своими вопросами — воскликнул Перец. — Я опять ничего не понимаю! Что значит — вы не женщина? А кто же вы?!
— Я — гиноид, по твоей терминологии, — опять холодно и серьезно объяснила Рита. — Хотя термин весьма условен. Я — двуполое существо с женским построением организма. Я не нуждаюсь в услугах мужчины для продолжения рода. И наконец, я бессмертна, если, конечно, не сжечь меня или не пропустить через мясорубку…
— Бр-р, — передернулся Перец. — Страсти какие! Зачем сжигать такое чудо?.. Значит, Лилит… Не думал, что такое возможно… И поэтому у вас проблемы с Квентином? — понял он.
— Да, — кивнула Рита. — Я предлагала ему расстаться, но он не может… И я не могу. Только потому я здесь.
— Я вас понимаю, — пробормотал Перец. — Я вас обоих очень хорошо понимаю… Бедный Квентин… Вы очень сексапильны, как ни странно… Впрочем, недоступность всегда привлекательна… Значит, русалки — это не фантазии Тузика?
— Нет, — кивнула Рита. — Эта двуногая мерзость очень наблюдательна. Только они не русалки, а Славные Подруги, которые этому козлу не по зубам… Не по фаллосу, если формулировать точно, — усмехнулась она.
— И что, все они… как ты… вы? — осторожно спросил Перец.
— Женщины еще не все, но скоро будут. Так называемые русалки и есть те, кто проходит процесс трансформации. Это происходит в озерах… Хотя, конечно, это вовсе не озера, а очень сложные биоэнергетические структуры. Но на базе озер…
— А как же мужчины? Там в Лесу есть мужчины? — дрожащим голосом спросил Перец.
— Не имея возможности к репродукции, они вымрут в течение одного-двух поколений, — равнодушно пожала плечами Рита. — Некоторые, в порядке эксперимента, тоже проходят трансформацию, но результаты не слишком обнадеживающи, да и затраты велики…
— Затраты чего? — спросил Перец.
— Энергии, материалов, времени…
— А в каком плане не слишком обнадеживающие результаты?
— Главное — в психическом, ну, и в… эстетическом…
— Андроиды с точки зрения гиноидов не смотрятся?
— Да уж, — вздохнула Рита. — Какие-то они несуразные и неуместные. Им трудно… Эффективней эту биомассу использовать в решении других задач.
— Вы слышали, Рита, что вы сейчас сказали? — побледнев, спросил Перец.
Рита непонимающе посмотрела на него.
— А-а, — поняла она, — люди и вдруг — биомасса! Чудовищно! Фашизм!.. Но, милый Перец, во что вы превратитесь после смерти?.. Именно это я и имела в виду… Круговорот живой материи в природе.
— Ах, это, — облегченно выдохнул Перец, но внутри что-то, по-прежнему, испуганно трепетало. — Значит, Мать-Природа решила исправить свою ошибку… Действительно, странно, что эта всемирно- историческая идея посетила и мою глупую, осужденную на заклание голову…
— Но это происходит только в Лесу, в замкнутой экосистеме, — попробовала успокоить его Рита.
— Ах, Рита. Рита, Маргарита, — вздохнул Перец. — Какое имя, однако! Вы лучше меня должны понимать, что все деяния Матери-Природы касаются всех нас… Да и ваш пример доказывает, что не так уж эта экосистема и замкнута… О, какая трагедия! — воскликнул он, закрыв глаза и раскачиваясь.
— Почему же трагедия? Эволюция, — возразила Рита.
— Эволюция не исключает трагедий и не оправдывает, — посмотрел на нее Перец. — Но смена разумных видов на планете, смена идеи бытия — это уже Революция! А революция — трагедия по сути своей… А обреченность на смерть любви?!.. Искусства, которое без любви немыслимо! Гибель культуры!.. Цивилизация, конечно, будет стоять насмерть… А культура погибнет первой. Она всегда погибает первой…
— Что ты имеешь в виду, говоря, что цивилизация будет стоять насмерть? Попробовала уточнить Рита.
— Неужели Славные Подруги думают, что цивилизация преимущественно мужского типа, каковой является цивилизация человечества, почуяв для себя опасность, будет сидеть, сложив лапки? — Поднял удивленно брови Перец.
— Но подругам нет никакого дела ни до человечества, ни до цивилизации!
— Пока нет! Неужели ты думаешь, что революционный экологический процесс, смена парадигм бытия ограничится Лесом?! Ну, что будут делать подруги, когда изведут всех мужиков у себя? Без глобальной исторической задачи разумному виду скучно. Для человечества это сначала была задача овладения своей планетой. Теперь — космическим пространством… Сейчас подруги овладевают Лесом, потом им понадобится планета… Я полагаю, что эта революция — защитная реакция Матери-Природы на
