Гостиница

Светильники звезд надо мною повисли,
Чтоб видеть я мог, не теряя лица,
Сколь мир мой увечен на вечном их фоне,
И принял на душу обузу творца.
(Обуза, подобная ломтю арбуза,
Что ловко разрезан ножом карапуза…)
Мой мир не ярится, не плачет, не стонет.
Он — просто летит не туда и не так.
Он напрочь забыл о Вселенском Законе,
Когда-то осколком Единого став.
Мир жизнью прекрасен… И страшен углами,
Как фразы обрывом — граница листа…
Быть может, в них спрятана дверь меж мирами?
А может быть, дверь в Никуда и в Ничто?
Возможно, они — точки связи меж нами?
И страшно, коль — жизни последний итог…
Но шарообразно миров совершенство,
Как шарообразен сонетов венок.
Оно не сулит неземного блаженства,
Лишь мир и покой и разумную жизнь,
И манит премудрой улыбкою женской…
Но всюду пред взором углов миражи.
Повсюду — следы сингулярного взрыва
И черная бездна вселенской межи…

Пусть мир неказист, но он все-таки диво,
И жизни счастливой бесспорно достоин.
Хотя кровоточат изломы разрыва,
Все ж в боль с головой погружаться не стоит.
Не стоит всю жизнь упираться в углы,
Как скучный осел в невеселое стойло:
Как ни были б наши осколки малы,
Мы, только живя, воскресим их единство
Так цель слита с луком в полете стрелы…
Покинуть свой мир было б право же, свинством.
Займемся же лучше своими мирами,
Чтоб в них из-за нас не творилось бесчинство.
Углы же пускай остаются углами —
Когда-нибудь встретятся наши миры,
Наступит финал в развернувшейся драме…
Но это зависит от нашей игры…
. .
А из-за строк блокнотного листа
Смотрел портрет Поэта, как с холста
Иль, может быть, скромнее — не портрет,
А лишь эскиз, набросок, силуэт…

И просыпался Город за окном
Спросонок бился в стену утра лбом.
И этак отряхнув остатки сна,
На стену лез — и падала стена.
Жизнь продолжалась… Если это жизнь:
Беги, хватай, а коль схватил — держись!..
С гостиничного шпиля солнца свет
На Город лился, словно бы в ответ
На кем-то ночью заданный вопрос.
И Город понимал: — Не вешай нос!
А Поэтесса глянула с испугом
На этот самый острый в мире угол…
И поняла по-своему ответ:
— Лишь Словом возвращается Поэт…

5. Философ

Философия есть путь, по которому мы идем.

М. Хайдеггер

Сущее-Бытие выходит к свету многими путями.

Аристотель

Философ был всецело поглощен созерцанием мощной сосульки, свисающей с карниза крыши прямо над его окном. Седая окладистая борода Философа чуть слышно шуршала по стеклу, когда он поводил головой, отслеживая зарождение талой воды на просвечиваемой солнцем изумительно красивой поверхности этого искусного произведения природы. Влага, казалось, проступала сразу по всей поверхности стройного тела сосульки, совсем не так, как пот, выступающий капельками из пор человеческой кожи то на лбу, то в какой-нибудь неудобопроизносимой промежности. И от этой одновременности сосулька выглядела, как полированный хрусталь.

Тончайший слой почти невидимой жидкости медленно стекал к острию сосульки и там пытался набухнуть каплей. Но то ли охлаждаясь по пути внутренним холодом самой сосульки, то ли от дыхания морозного ветерка — капельке не удавалось достичь приличествующей ей округлой формы и, тем более, оторваться от материнского тела. Она лишь удлиняла и заостряла его… Но вот в какой-то момент капелька вдруг набухла спелой почкой и… сорвалась с острия, сверкнув мгновенной солнечной искоркой, канув куда-то вниз. В чужое и враждебное ей пространство…