– Господи Боже, для чего? – Если Роза снова скажет, что подробности я должна узнавать сама, я за себя не ручаюсь.
– Не знаю, – без зазрения совести отвечала Роза. – Его секретарша мне не говорила.
Глава 6
Я просто не могла сидеть на месте. Я мерила шагами кабинет, пытаясь успокоиться.
Кто-то взломал мой компьютер, и Эмберги назначил мне встречу менее чем через два часа. Ясно же, что он не на чай меня пригласил.
Однако пора было и делами заняться. Обычно я начинала с пробежки по многочисленным отделам нашей лаборатории – так хороший доктор обходит больных. Но сегодня выдался просто сумасшедший день.
Бюро судебной медицины представляет собой нечто вроде пчелиного улья: здание разделяется на множество комнаток-лабораторий, а по коридорам снуют люди в белых халатах и пластиковых защитных очках.
Я проходила мимо открытых дверей, и коллеги кивали и улыбались мне, не поднимая глаз от работы. На ум почему-то пришла Эбби Тернбулл, а за ней и другие назойливые журналисты.
Вдруг это Эбби или кто-нибудь вроде нее пытался добыть информацию о Лори Петерсен?
И главное, как давно она (он, они) этим занимаются?
Я сама не заметила, как оказалась в отделе серологии. Только подняв глаза, я увидела черные столы, уставленные мензурками, пробирками, спиртовками. В стеклянных шкафах теснились пакеты с уликами и сосуды с реактивами, а посередине, на длинном столе, лежали простыни и покрывала с кровати Лори Петерсен.
– Ты как раз вовремя, – произнесла Бетти вместо приветствия. – Проходи, не стесняйся – уж что-что, а несварение желудка я тебе обеспечу.
– Спасибо, я как-нибудь обойдусь.
– У меня оно уже есть, а ты что, особенная?
Бетти собиралась на пенсию. У нее были седые волосы стального оттенка, правильные резкие черты лица и карие глаза – последние могли казаться как непроницаемыми, так и удивительно добрыми – в зависимости от того, кто в них смотрел. Бетти, главный серолог, отличалась дотошностью и проницательностью, обладала острым, как скальпель, умом. Что касается личных качеств и увлечений, она обожала наблюдать за птицами и превосходно играла на пианино, никогда не была замужем и никогда об этом не жалела. Бетти понравилась мне при первой же встрече – возможно, потому, что напоминала монахиню из приходской школы Святой Гертруды, сестру Марту, когда-то поразившую мое юное воображение.
На рабочем столе Бетти, уже успевшей надеть хирургические перчатки, стояли пробирки с ватными тампонами и пакет с описаниями и фотографиями повреждений, заметных невооруженным глазом, по делу Лори Петерсен. На конверте с пленками, на пакетах с волосками и на пробирках имелись ярлыки, выдаваемые компьютерной программой – очередным изобретением Маргарет – и подписанные моими инициалами.
Мне вспомнился слушок, пробежавший на последнем симпозиуме врачей-судмедэкспертов. Якобы за какие-то несколько недель после внезапной кончины мэра Чикаго было предпринято около девяноста попыток взломать компьютер ответственного медэксперта. Выяснилось, что это репортеры пытались добыть результаты вскрытия и токсикологической экспертизы.
Кто же все-таки забрался в мой компьютер?
И зачем?
– Он торопится изо всех сил, – продолжала Бетти.
– Кто он? – Я неловко улыбнулась.
– Доктор Глассман, – терпеливо повторила Бетти. – Я сегодня утром с ним разговаривала. Он делает все, что может, чтобы скорее получить результаты по первым двум убийствам. Он сказал, что они будут готовы дня через два.
– Бетти, а ты отправила на экспертизу образцы по двум последним убийствам?
– Только что. – Бетти отвинтила крышку коричневого пузырька. – Бо Френд передаст их в собственные руки...
– Бо Френд? – перебила я.
– Он же Общий Друг – так его называют в определенных кругах. Представь, Бо Френд – это настоящие имя и фамилия. В свое время он был гордостью отряда скаутов. Так, давай прикинем: до Нью-Йорка на машине примерно шесть часов, значит, Бо Френд доставит образцы в лабораторию сегодня к вечеру. Надеюсь, они уже тянули спички.
– Кто?
Зачем же все-таки Эмберги меня вызвал? Может, он просто хотел узнать, как продвигается исследование ДНК? Это ведь самый животрепещущий вопрос...
– Да копы же, – продолжала Бетти. – Некоторые из них сроду не были в Нью-Йорке.
– С них и одного раза хватит, – высокомерно заметила я. – Они ведь ни перестроиться на шоссе, ни припарковаться толком не умеют.
Эмберги ведь мог просто потребовать, чтобы я отправила ему отчет о ходе исследования ДНК по электронке. Раньше он всегда так делал. Вот именно, раньше.
– Полегче, полегче, – сказала Бетти. – Не забывай, что наш Бо родился и вырос и Теннесси: он не расстается со своей пушкой.
