без всякого выражения смотреть на Кингстона Паркера. Они с Магдой не скрывали своих отношений - и все же отвратительно говорить об этом с кем-то еще.
- Я считаю, что теперь у вас есть возможность добывать важную информацию. Я считаю, что вы вблизи самого центра безымянного и бесформенного влияния... Я считаю, что вы можете вступить в контакт с врагом, даже если это будет вооруженное столкновение... единственный вопрос, будут ли у вас причины, эмоциональные или другие, уклониться от исполнения своего долга. - Кингстон Паркер наклонил голову набок, превращая свое утверждение в вопрос.
- Я никогда не позволял своей личной жизни мешать исполнению долга, доктор Паркер, - спокойно сказал Питер.
- Да, - согласился Кингстон Паркер. - Это верно. И я уверен, что когда вы немного лучше узнаете баронессу Альтман, вы оцените наш интерес к этой леди.
- Да. - Питер теперь полностью владел собой. - Вы хотите, чтобы я использовал личные отношения для шпионажа за ней. Это так?
- Точно так же мы уверены, что она использует эти отношения в своих целях... - Паркер смолк, казалось, ему пришла в голову странная мысль. Надеюсь, Питер, я не был слишком резок. Я не уничтожил тщательно лелеемые иллюзии? - Тон Паркера измениля. Встреча заканчивалась.
- В моем возрасте, доктор, у человека не остается иллюзий. - Питер встал. - Я должен докладывать непосредственно вам?
- О связи позаботится полковник Нобл. - Кингстон Паркер протянул руку. - Я не стал бы просить вас об этом, если бы у меня был выбор.
Питер не колебался, он пожал эту руку. Рука Паркера была холодной и сухой. Питер ощутил физическую силу этих твердых пальцев пианиста.
- Понимаю, сэр, - сказал Питер и тут же подумал: 'Даже если это и не так, я уж постараюсь понять, и очень скоро'.
Питер отговорился усталостью, чтобы избежать игры и джина с ромом, и весь обратный перелет через Атлантику делал вид, что спит. С закрытыми глазами он пытался привести в порядок мысли, но всяикй раз обходил по кругу и приходил все к тому же началу, и ему начинало казаться, что он, как собака, гоняется за своим хвостом. Теперь он не мог даже сказать ничего определенного относительно своих чувств и преданности Магде Альтман. Каждый раз, как он думал о своих чувствах к ней, они меняли форму, и он начинал думать о чем-то менее существенном. 'Сексуальные связи' - что за отвратительное выражение использовал Паркер и почему это так разгневало Питера? Восемь связей до брака, шесть с женатыми людьми, еще две после брака - все богатые и влиятельные мужчины. Он старался образно представить себе эту статистику, воображал с горьким чувством разочарования безлицые, бесформенные фигуры рядом со стройным телом, с маленькми, превосходной формы грудями и длинным дымчатым водопадом сверкающих волос. Он чувствовал себя преданным и тут же начинал презирать себя за эту мальчишескую реакцию.
Существуют более страшные вопросы и возможности, поднятые Кингстоном Паркером: связи с 'Моссадом', шесть пропущенных лет в жизни Магды - но всякий раз он все равно возвращался к тому, что произошло между ними. Способна ли она на такой искусный обман или тут вообще нет обмана? Страдает ли он от уязвленной гордости или как-то, неведомым ему способом, она поставила его в еще более уязвимую позицию? Неужели заставила его влюбиться в себя?
Что он чувствует к ней? Приходится задать себе этот вопрос и попытаться ответить на него прямо. Но когда самолет приземлился, ответа у него по-прежнему не было, только перспектива новой встречи с ней чрезвычайно его радовала, и мысль о том, что она его сознательно использует и сможет отбросить его, когда исчезнет в нем необходимость, как она поступала с другими, вызывала чувство отчаяния. Он боялся ответа, который искал, и неожиданно вспомнил ее приглашение на остров, куда они могли бы сбежать вместе. И понял, что она страдает тем же страхом, и с дрожью предвидения гадал, не предопределено ли им уничтожить друг друга. В 'Дорчестере' его ждали три отдельных послания от нее. Он позвонил сразу, как только вошел в номер.
- О, Питер! Я так беспокоилась. Где ты был? - И трудно было поверить, что ее тревога неискрення. Еще труднее было не радоваться, когда на следующий день, в полдень, она встретила его в аэропорту Де Голля встретила сама, а не просто послала шофера.
- Мне нужно было хоть на час сбежать из оффиса, - объяснила она, просунула руку ему под локоть и тесно прижалась. - Это ложь, конечно. Я приехала, потому что не могла еще час ждать встречи с тобой. - И хрипловато рассмеялась. - Я веду себя бесстыдно. Представляю себе, что ты обо мне думаешь!
Вечером в 'Ла Пьер Бенит' был обед на восьмерых, потом театр. Французский язык Питера еще не дошел до Мольера, поэтому он с удовольствием незаметно наблюдал за Магдой, и на несколько часов ему удалось отогнать отвратительные вопросы, но во время полуночного возвращения в 'Ла Пьер Бенит' он сделал очередной ход в сложной игре.
- Я не мог сказать тебе по телефону... - начал он в интимной темноте и тепле лимузина. - Ко мне обратились из 'Атласа'. Глава 'Атласа' вызвал меня в Нью-Йорк. Там я был, когда ты звонила. Они тоже охотятся на Калифа.
Она вздохнула и просунула свою руку в его.
- Я ждала, когда ты расскажешь мне, Питер, - просто сказала она и снова вздохнула. - Я знала, что ты улетел в Америку, и у меня было ужасное предчувствие, что ты мне солжешь. Не знаю, что бы я тогда сделала. - И Питер почувствовал угрызения совести и в то же время встревожился: она знала о его полете в Нью-Йорк. Но откуда? И тут он вспомнил ее 'источники'.
- Расскажи, - сказала она, и он рассказал ей все, кроме того вопроса, который поставил Кингстон Паркер после ее имени. Пропущенные годы, связи с 'Моссадом' и эти десять безымянных мужчин.
- Похоже, они не знают, что Калиф пользуется этим именем, - говорил Питер. - Но они совершенно уверены, что ты охотишься за ним и что для этой цели ты меня и наняла.
Они негромко обсуждали это, пока небольшая кавалькада машин двигалась в ночи, и позже, когда она пришла в его комнату, они продолжали разговаривать, держа друг друга. Они прошептались всю ночь, и Питер был поражен, что может действовать так естественно. Все сомнения испарялись, когда он оказывался с нею.
- Кингстон Паркер по-прежнему числит меня в составе 'Атласа', объяснял Питер. - Я не отказался, не возражал. Мы хотим найти Калифа, и мое положение в 'Атласе' может оказаться для этого полезным, я уверен.
- Согласна. 'Атлас' может нам помочь, особенно теперь, когда они тоже знают о существовании Калифа.
На рассвете они любили друг друга, глубоко и удовлетворенно, а потом, сохраняя тайну, она до света выскользнула из его комнаты, но часом позже они снова встретились за завтраком в оранжерее.
Она налила ему кофе и указала на маленький пакет возле его тарелки.
- Мы не настолько скрытны, как думаем, cheri. - Она усмехнулась. Кое-кто знает, где ты проводишь ночи.
Он взвесил пакет в правой руке: размер 35-миллиметровой пленки, завернуто в коричневую бумагу, запечатано красным воском.
- Доставлено специальной срочной почтой вчера вечером. - Она разломала булочку на тарелке и улыбнулась ему своими зелеными чуть раскосыми глазами.
Адрес напечатан на приклеенном ярлычке, штемпель английский, отправлено из южного Лондона накануне утром.
И неожиданно Питера охватило ужасное предчувствие; приятно обставленную конату заполнило ощущение всепоглощающего зла.
- В чем дело, Питер? - В голосе ее звучала тревога.
- Ничего, - сказал он. - Ничего.
- Ты неожиданно смертельно побледнел. Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь?
- Да. Все в порядке.
С помощью столового ножа он снял восковую печать и развернул коричневую бумагу.
Маленькая стеклянная бутылочка, заткнутая пробкой, заполненная чистой жидкостью. Какое-то