Лучше я попробую объяснить им, что ты беспокоишься о судьбах своих людей, а позиция отца делает их положение неопределенным. У тебя ведь тут уже человек тридцать, и народ будет сюда стекаться. Тьма, да я и сам не прочь здесь поселиться.
- Честно говоря, я не считал, сколько людей к нам прибилось, хотя мы рады каждому. Не говоря уж о тебе, хотя рынок для сбыта улова у нас пока маловат.
- Будет больше, - смеется Кил. - Тебе не нужна сила. Если тебе что и требуется, так это время.
Доррин, которому слишком часто приходилось прибегать к силе, не может не признать правоту брата. Вопрос, однако, в том, дадут ли ему Белые и Совет это самое время?
- Ты прав. Но мне все равно тревожно.
- Пустить в ход силу никогда не поздно, - замечает Кил. - Но зачастую можно обойтись и словами. На матушку, например, твои письма очень даже подействовали.
- Положусь в этом на тебя, - говорит Доррин. - Хочешь взглянуть на эскиз моего нового корабля?
- Я шел сюда мимо стапеля и видел строящийся корпус. Все как на модели: низкая осадка, длинный киль и прочее.
- Я покажу тебе чертеж. Подожди здесь.
Нырнув в дом, в скудно обставленную комнату, которую он делит с Лидрал, юноша торопливо выхватывает из-под железной чушки большой лист.
- Вот, смотри, - он расстилает перед братом чертеж.
- Очень глубокая осадка, - повторяет Кил. - Мачт нет вовсе, а борта над самой водой.
- Это военный корабль. Боевой.
- Выглядит зловеще. Название уже есть?
- Пока нет. Нужно что-то черное, только вот что?
- Название должно быть подходящим случаю. Скажем, 'Черный Кузнец' или 'Черный Боец'.
- Это ведь и не кузнец, да и не боец.
- Значит, 'Черный Молот'.
Доррин поджимает губы.
- Это, пожалуй, лучше всего, что приходило мне в голову. Ладно, там посмотрим, - он скатывает лист и добавляет: - Ты ведь мне рыбу присылал, а я так и не поблагодарил тебя ни за это... ни за то, что ты был здесь одним из немногих, кто пытался меня понять.
- Ты же всегда помогал мне, - отзывается Кил. - А я бы и рад ответить тем же, да никогда не мог ничего для тебя сделать. А теперь вот могу, - он встает и, глядя на пенящиеся за горловиной гавани белые барашки, добавляет: - Похоже, ветер налаживается. Нельзя его упускать, команда мне не простит. Наведаюсь, когда смогу.
Он неуклюже прижимает брата к груди и спешит к причалу.
Проводив Кила взглядом, Доррин уносит стаканы на кухню.
'К сожалению, - думает он, - без силы и оружия не обойтись. Как это ни печально, но ракеты рано или поздно потребуются. Белые не станут вечно сидеть сложа руки'.
CLXVII
Доррин сидит на скамье террасы - он ждет Лидрал, чтобы повидаться с ней до того, как придет время отправляться на верфь.
Над бухтой, которая его трудами постепенно превращается в настоящую гавань, с криками кружит чайка. Теперь по обе стороны от деревянного причала на добрые две сотни локтей тянутся каменные стены. Уже началось строительство каменной пристани. Строителей хватает. Люди прибывают даже из таких дальних мест, как Край Земли.
Юноша встает, и как раз в этот миг появляется Лидрал.
- Я тебя ждал.
- А я думала, ты пошел к Тирелу.
- Сейчас пойду. Только посидим чуток...
- Мне нужно собираться в поездку, - говорит Лидрал, усаживаясь рядом с ним. - Говорят, на той восьмидневке пришвартуется торговый корабль из Бристы.
Юноша обнимает ее, крепко сжимает ее плечи, но тут же убирает руку. Прошло больше года, но прежняя физическая близость до сих пор остается для них недоступной.
- Прости, - произносит она.
- Это ты меня прости, - он целует ее в щеку и быстро сбегает вниз по ступеням. К глазам его подступают слезы. С полпути Доррин оборачивается, но Лидрал уже зашла в дом.
Вскоре юноша останавливается перед черным приземистым зданием оружейной. Хорошо, что ему достало разумения предусмотреть в плане много открытого пространства между домами. Правда, и тут имеются свои сложности. Поселение-то разрастается, причем очень быстро.
Рядом с оружейной Кадара разрабатывает раненую руку с помощью небольшой гири.
Дело идет к осени, но солнышко с утра пригревает совсем по-летнему. Полное безветрие и сине- зеленое, слегка подернутое дымкой небо сулят жаркий день.
Рейса упражняется с железным ломом, вдвое превосходящим по тяжести настоящий меч. Рядом с ней Петра и несколько других молодых женщин. Рейса и Кадара недавно начали формировать отряд самообороны. Многих Доррин не знает даже по именам.
Позади оружейной заложен еще один фундамент - будущих казарм Черной стражи нового портового города. Скоро новообученные бойцы переберутся из палаток сюда.
По ходу дела Пергун превратился в главного зодчего и строителя: и оружейная, и портовые склады, и казармы - все это его детища. Доррин чувствует, что поселение уже обретает свое лицо. Люди стекаются сюда со всего острова. До сих пор новыми поселенцами становились последовательные приверженцы гармонии, однако основатель города отдает себе отчет в том, что так не будет продолжаться вечно. Мысль о том, что у него может возникнуть необходимость по примеру Совета отправлять кого-то в изгнание, заставляет его поежиться. Чтобы избавиться от неприятных раздумий, он торопится к верфи, где Тирел наверняка корпит над какой-нибудь новой деталью.
А вот и сам Тирел.
- Мастер Доррин! Ты уверен, что новая машина не потянет больше, чем на четыреста стоунов?
- Надеюсь, в ней будет не больше двухсот пятидесяти, но нам нужно учесть еще и вес баков с водой и ящиков с углем.
- И носовые и кормовые бункеры выполнены по-новому, - говорит Тирел, указывая на наклонные желоба. - Но... ты точно уверен, что это маленькое чудище не пойдет ко дну?
- Не должно, - бормочет Доррин, надеясь, что не раз проверенные и перепроверенные расчеты не подведут.
- А имя для чудища ты уже подыскал?
- Почему ты все время называешь корабль чудищем?
Оба собеседника смотрят на почти законченный корпус. Для спуска его на воду уже прорыт специальный канал, а бухта углублена с помощью взрывов и установленной на 'Черном Алмазе' землечерпалки.
- Потому что это и есть черное чудовище, предназначенное исключительно для уничтожения. У него даже нет грузовых трюмов. Только машинное отделение, отсеки для бойцов да много оружия.
- Ты сам говорил, что я не могу сделать его больше... да я и вправду не могу. Тьма, действительно не могу!
- Тем паче что тебе никто не помогает.
- Да помогают мне, только... - Доррин и впрямь считает, что помогают ему больше, чем он того заслуживает, только вот деньги кончаются, а корпус и машина еще далеки от завершения. Неожиданно Доррин говорит: - Давай назовем его 'Черный Молот'.
- Подходящее название, какое и мог дать кузнец, - Тирел кашляет и меняет тему: - Пойдем взглянем на опоры у главного вала. Тут твой глаз нужен.
Доррин глубоко вздыхает.
Всякий раз, когда у него с Тирелом заходит разговор о корабле, обнаруживается, что примерно с полдюжины деталей необходимо доработать, усовершенствовать, а то и заменить на новые.
