— Позволь узнать, что ты, черт возьми, вытворяешь? Где ты пропадала весь день? — Широко расставив ноги и подбоченясь, он сердито продолжил: — Твоя помощь пришлась бы мне очень кстати, и не раз. Разлеглась тут! Так вот, знай, если ты хочешь отплыть вместе со мной, тебе придется немного повкалывать!
Рывком сев, Кенда обхватила колени руками и нахмурилась.
— Я никуда не поплыву, — чеканя слова, проговорила она. — Ты не хочешь, чтобы я была с тобой, поэтому я остаюсь.
Опешив от такого заявления, Джон молча приблизился к ней. Его глаза, отливающие золотом заходящего солнца, немигающе уставились на нее.
— Ну уж нет, мы поплывем вместе. Сама судьба свела нас, и я не собираюсь оставлять тебя здесь.
— Судьба?
Он опустился на колени, приблизив к ней свое лицо.
— Да, моя загадочная леди, судьба. Иногда мне кажется, что эта чертовка нарочно дразнит меня. — Он на мгновение заколебался, прежде чем продолжить, — Четыре года тому назад я купил «Красавицу» и собирался, на год отстранившись от дел, провести это время с семьей — отправиться в морское путешествие. Я действительно забросил все дела и действительно отправился на яхте, но один. Тогда мне не удалось преодолеть рифы, и я вернулся домой, но по какой-то неведомой причине мысль об этом острове не шла у меня из головы. Знаешь, я никогда особенно не вспоминал те острова, к которым плавал, но об этом думал часто. Так или иначе, но судьба снова привела меня на этот остров, и, я думаю, она должна помочь нам выбраться отсюда.
Загадочно улыбнувшись, он поднялся на ноги.
Девушка откровенно любовалась им, одновременно пугаясь смелости приходящих ей в голову мыслей. Вряд ли на свете есть какой-нибудь мужчина более красивый, чем Джон Тейлор, — такой высокий, худощавый и мускулистый. Она не отрывала от него изучающего взгляда, в надежде прочесть на его лице что-нибудь подобное ее собственным мыслям.
Прервав это ее занятие, Джон повернулся и направился обратно к лесу.
— Пошли, Кенда. — Он махнул рукой, приглашая ее подняться. — Уже почти стемнело.
Девушка усилием воли заставила себя перевести взгляд на темные джунгли, полукругом окаймлявшие озеро. Молча вскочив, она уверенно двинулась к опутанным лианами деревьям и обогнала Джона.
Заросли вдоль протоптанной ею тропы слегка поредели от времени, но сейчас, в сумерках, казались сплошной зеленой стеной. Кенде льстило сознание того, что без нее Джон Тейлор наверняка заблудился бы в этом мрачном лабиринте. Она продолжила свой путь, лелея в душе это приятное чувство.
— Это что, баньян? — через некоторое время поинтересовался он.
— Да, — авторитетно подтвердила девушка. Темно-зеленая масса впереди нее слегка поредела. Раздвинув длинные, ветвистые лианы, она почувствовала пахнувшую в лицо прохладу морского бриза.
— А я всегда считал, что он растет только в Индии.
— Нет, на острове их много. — До него доносились слова, которые она бросила через плечо. — Отец говорил, что для индусов баньян — священное дерево, но здесь оно ничем не выделяется среди остальных.
Они вышли на берег, и Кенда взглянула на яхту.
— Она уже готова к отплытию?
— Нет, — после короткой паузы пояснил Джон. — Конечно, можно было бы все закончить и сегодня, но поскольку я не знал, куда ты запропастилась, то все бросил и отправился на поиски.
Девушка улыбнулась в душе. Ага, вот она — ее маленькая победа!
— У меня есть идея, — весело заявил вдруг Джон, прищелкнув пальцами. — Почему бы нам не приготовить ужин?! В парусах запуталась пара рыбин, мы их зажарим. Ну, как?
— Что ж, звучит заманчиво.
Собрав хворост, они разложили костер. Срезав две рогатины, Джон воткнул их в песок, положив на них импровизированный вертел. Что-то напевая себе под нос, он принялся готовить рыбу.
Сидя возле костра, Кенда следила за каждым его движением. Было видно, что настроение у Джона Тейлора явно улучшилось.
— Джон, — вкрадчиво начала она.
— Да?
— А почему они не с тобой?
— Кто они?
— Твоя семья. Почему их не было с тобой и тогда, когда ты впервые отправился к островам Фиджи? В его голосе зазвучали стальные нотки:
— Это не должно тебя касаться, Кенда.
На какое-то время смутившись, девушка все же настойчиво продолжила:
— И все-таки расскажи о себе. Кто ты, чем занимаешься?
Непроницаемая тьма окутала джунгли позади них. В ожидании ответа мысли Кенды вдруг скакнули в другом направлении. «Красавица», вот что поможет ей сблизиться с Джоном Тейлором. Они будут на ней одни, только они вдвоем и простирающийся вокруг океан. На яхте Джон не сможет убежать от нее или проигнорировать ее присутствие, на крохотной посудине это просто невозможно. Обрадовавшись, девушка, казалось, позабыла о своем вопросе.
Джон медленно поворачивал насаженную на вертел рыбу.
— Я архитектор, но последние десять лет занимаюсь непосредственно строительством.
Дым от костра приятно щекотал ее ноздри.
— И что ты строишь?
— Все что угодно. Больницы, магазины, жилые дома. — Он разгреб дымящиеся угли и извлек из их глубины печеные бататы. — Ну, как тебе? Нравится?
Кенда восхищенно тряхнула головой:
— Потрясающе! У меня просто нет слов, чтобы описать, как аппетитно они выглядят. А как пахнут! Джон ехидно хмыкнул:
— Довольно странный ответ для девушки, вызубрившей наизусть словарь. Кто бы мог подумать, что ты когда-нибудь посетуешь на нехватку слов?!
— Слова-то я, конечно, выучила, — застенчиво принялась оправдываться Кенда, — но это вовсе не означает, что я научилась употреблять их к месту.
Это был, пожалуй, самый потрясающий ужин не только за последние семь лет, но и за всю ее жизнь. Девушка жадно ела и остановилась только тогда, когда уже едва могла шевелиться.
— Смотри не перестарайся, — через какое-то время предупредил ее Джон.
Он кончил есть и, откинувшись назад, с любопытством наблюдал за ней. Предупреждение явно запоздало. Ночью, когда боль в желудке немного стихла, Кенда, наконец, погрузилась в беспокойную дремоту. Несмотря на дискомфорт, переедание все же имело и свою положительную сторону. Заставив принять какую-то густую розовую жидкость, Джон побоялся оставить ее на острове одну. Переправив на берег свой спальный мешок, он устроился в хижине, заявив, что расставание с островом, по-видимому, придется отложить еще на один день, так как он не может пускаться в плавание, зная, что она не совсем здорова.
Кенда изо всех сил постаралась изобразить огорчение, сходное с тем, которое недвусмысленно было написано на его лице, но эти попытки вряд ли можно было назвать успешными.
ГЛАВА 4
Тоненький солнечный лучик, нежно пощекотав Кенде щеку, разбудил ее. Прищурившись, она отыскала щелочку в пальмовой крыше, сквозь которую он пробился. Несмотря на вчерашнее недомогание, девушка чувствовала себя абсолютно здоровой. Лениво потянувшись, она вскинула голову и осмотрелась
