Нюргун Боотур Стремительный

Словно лыж тунгусских концы,
Поставленные торчком, —
Чуткие уши его;
Будто ровдугой дорогой
Обтянута морда коня;
Раздувающиеся ноздри его,
Словно два кубка больших,
Опрокинутые на пиру
Чьей-то неуклюжей рукой.
Вдоль широкой спины коня
Черная полоса,
Словно кто-то злой
Ударил его
Сыромятным арканом витым.
Словно туча, разорванная на ветру,
С шеи выгнутой ниспадает, клубясь,
Семисаженная грива коня;
Как могучие осетры в быстрине,
Играют мышцы его;
Словно длинная лодка
В пенной волне,
Стелется сверкающий хвост.
Ретив и неукротим
Диво-конь,
Невиданный конь,
Как небесный ястреб,
Весь трепеща,
Шарахаясь, ушами прядя,
На́ поле красовался он,
На дыбы подымался он.
Бил о камень сталью копыт,
Всем огромным телом дрожа,
Нетерпеливо ржа,
Ринуться готовый в полет...

Тут проворно Суодалба
Косолапыми прыжками взлетел
На высокий безлесный мыс,
На северной стороне
Необъятной долины Сайдылыкы,
Выдернул из земли
Суковатый посох кривой,
Обернувшийся в тот же миг
Юрким, словно щука
В весенней реке,
Вороным коньком Суордаайы.
Оглаживая шею его,
По трепетной спине потрепав
Друга преданного своего,
Удачливого конька,
Объезженного скакуна,
Так ему Суодалба говорил,
Так напутствовал он его,
Так подбадривал он его...

СУОДАЛБА

Алаатанг-улаатанг!
Ах ты, мой конек дорогой,
Настал испытанья великий день,
Настал твоей славы день!
Должен ты напрямик пересечь
Незыблемый Средний мир,
Должен гордо ты проскакать
Через бедственный Нижний мир,
Должен ты высоко взлететь
В алчный, яростный
Верхний мир,
Выше туч грозовых его,
Выше круч обманных его...

Коль нигде не споткнешься ты
На просторах средней земли,
Коль в бездонный провал не сорвешься ты
В пределах подземной тьмы,
Коль, обессилев, не упадешь
На высоких гребнях
Бурных небес,
Наша слава тогда
Далеко прогремит,
Наше счастье тогда
Высоко возрастет!

Пусть будет могуч твой скок,
Неудержим рывок!
Пусть расширится на скаку
Богатырская грудь твоя,
Чтоб легко дышалось тебе! —

Так могучий Нюргун Боотур,
В обличье парня Суодалбы