— Но... почему же?
— Аня, прошу тебя! — обратился молодой человек к роженице. — Я хочу присутствовать при родах, ведь это же мой сын!
Господин Маркуард снова вмешался:
— Господин Леман, уймите этих скандалистов! Почему моя жена должна страдать из-за запутанных отношений моей свояченицы?!
— Сам уймись, Роберт! — огрызнулась рыжая.
— Не смей говорить со мной в таком тоне! — закричал Маркуард.
Доктор поднял руку, чтобы утихомирить присутствующих:
— Господа, прошу вас, господа... Никто его не слушал. Госпожа Шварц бушевала:
— Себастьян, сейчас же убирайся отсюда, иначе я вышвырну тебя собственными руками!
— Но я отец ребёнка!
Господин Маркуард поддержал его:
— Оставайтесь, молодой человек! Ещё не хватало, чтобы нами командовали женщины!
— А вот это наиподлейший мужской шовинизм! — надрывалась рыжая.
В этот момент у двери снова позвонили.
Доктор Леман был рад поводу ретироваться и выскользнул из палаты. Что-то в этой семье всё же ненормально!
В коридоре он столкнулся с Хайке. Та, как всегда, была с вытаращенными глазами.
— Господин доктор, скорее звоните в психиатрию! Мы стали жертвами нашествия сумасшедших.
У двери снова позвонили.
— Успокойтесь, пожалуйста! Конечно, все немного взволнованы. Это можно понять...
— Какое там взволнованы! Господин доктор, эта рыжая требовала от меня, чтобы я из женской солидарности ускорила роды её подруги. А тип в полосатом костюме предлагал Биргит пятьсот евро, если она устроит так, чтобы его жена родила первой. Они просто помешались!
— Это действительно несколько странно, — задумался Леман. — Куда они так торопятся?
У двери позвонили в третий раз. Из предродовой палаты доносились дикие крики.
Хайке замахала руками:
— Господин доктор, мы с Биргит одни! Что нам делать, если ситуация выйдет из-под контроля?
Он растерянно поскрёб подбородок.
— Да, что же делать? Я должен проинформировать о начале родов запасного дежурного. Но главврач оторвёт мне голову, если я вызову его раньше времени.
— Боже мой, а Сюзанна как назло в декретном отпуске!
У двери звонили уже непрерывно. Туда побежала Биргит и вернулась взволнованная:
— Господин доктор, там два субъекта, говорят, что они из газеты, и у одного с собой огромная камера.
— Только этого недоставало! — схватился за голову врач.
— Они хотят снять новогоднего новорождённого.
— Ой-ёй-ёй, — стонал доктор. — Если их впустить, назавтра весь город будет перемывать косточки нашей больнице!
— Что мне им сказать, господин доктор?
Ругань в предродовой палате набирала обороты.
— Лесбиянка! — кричал мужской голос.
— Обыватель! — отвечал ему женский визг.
Послышался звон разбитого стекла. С грохотом опрокинулся стул. В палату вбежала Хайке с криком:
— Что здесь происходит?! Вы в родильном отделении!
Доктор Леман наконец принял решение:
— Мы не можем не впустить прессу. Биргит, пригласите журналистов, чёрт с ними! Пойду посмотрю рожениц, пока их сопровождающие не перегрызли друг другу глотки.
Два часа спустя обе сестры достигли родовой фазы. Биргит хлопотала вокруг госпожи Маркуард в родовом зале номер один. Хайке вела роды госпожи Раймунд во втором зале. При мягком посредничестве доктора Лемана удалось уломать госпожу Шварц, чтобы молодой человек тоже был допущен к родам. Только после этого доктор Леман отважился позвонить главврачу:
— Алло, госпожа Дахель, это доктор Леман...
— И вы хотели бы поговорить с моим мужем?
— Именно это я и хотел сказать, госпожа Дахель.
Тут же трубку взял главврач:
— Ну что, началось?
— Да.
— Хорошо, буду через пять минут.
До его прихода Леман метался между двумя родовыми залами и столкнулся с представителями прессы.
— Какая из двух женщин разродится первой? — спросил один журналист.
— Господа, если бы я был Иисус Христос, я бы смог вам ответить. До сих пор опережала госпожа Маркуард. Но теперь вперёд вырвалась госпожа Раймунд. Исход гонки по-прежнему неясен.
— А уже известно, кто родится?
— Госпожа Маркуард должна родить двух девочек.
Глаза фотографа засияли: — Новогодние близнецы! Это пойдёт на первую полосу!
— Но госпожа Раймунд может опередить. У неё будет мальчик.
— Что, всего один?
— Уж простите, тройню не смогли вам обеспечить.
Журналист подошёл поближе и понизил голос:
— А скажите, господин доктор, нельзя ли так устроить, чтобы госпожа Маркуард оказалась первой? Ну, ради снимка. Двойня на первую полосу! Это была бы сенсация.
Доктор Леман не верил своим ушам. Да что они все, с цепи сегодня сорвались, что ли? Едва сдерживаясь, он ответил:
— Может быть, первой разрешится госпожа Маркуард. А может, и госпожа Раймунд. Шансы пятьдесят на пятьдесят. Вам лучше всего успокоиться и ждать. Хотите кофе?
Журналист посмотрел на врача с подозрением:
— Скажите, господин доктор, а раньше вы никогда не замечали за собой склонности к садизму?
Когда доктор Леман вошёл во второй родовой зал, госпожа Раймунд громко стонала. Молодой человек бережно держал её за руку. Госпожа Шварц нервозно металась из угла в угол, то и дело поглядывая на часы. Хайке доложила:
— Схватки через две с половиной минуты и держатся по шестьдесят секунд.
Доктор Леман проконтролировал сердечные тоны ребёнка и сказал пациентке:
— Всё в зелёном диапазоне, госпожа Раймунд. Мальчуган великолепный!
Ее подруга встрепенулась:
— Да знаем, знаем, что мальчик, хотя мужчин и без него на свете слишком много. Лучше скажите, как там госпожа Маркуард?
— Она тоже вот-вот разрешится. Случай для семейной хроники. Две сестры рожают одновременно!
— Займитесь лучше своей семейной хроникой! — раздражённо взбрыкнула госпожа Шварц.
У госпожи Маркуард в первом родовом зале схватки шли через три минуты, зато длились дольше.
— Превосходно, превосходно! — радовался врач, глядя на показания биометрического прибора.
— Как там моя невестка? — поинтересовался костюм в полосочку.
— Всё отлично!
— Я не спрашиваю, как дела, я спрашиваю, как далеко она продвинулась?
— Она уже вот-вот. Если нам повезёт, мы получим синхронные роды.
