детей в песочнице – они сидят в мокрых штанах и лупят друг друга лопатками по голове. Но привычные времена заканчиваются: скоро земных лилипутов накроет чугунный зад гулливера.
Слушатели не знали – то ли смеяться, то ли звать врача к краснолицему профессору. А тот выбросил вперёд шишковатый палец и обвёл им притихшую аудиторию. Голос Ван- Теллера стал ниже и грознее.
– Началась тяжелейшая битва человечества за существование. Я не знаю, что будет написано на нашей общей гробовай крышке: СПИД-ДВА, энергетический НОЛЬ, демографический МИНУС, климатический КОЛЛАПС или КЛИН генетического раскола.
Но риск глобальной катастрофы растёт с каждым годом. А крушение хрупкой техносферы убьёт большинство землян, отбросив остальных в средневековье.
Профессор Катарина Тур кивнула и пробормотала:
– То, что мы делаем с Землёй, заслуживает суровой казни…
Голос профессора снова усилился, заставив многих неуютно заёрзать на креслах.
– Каждый из нас – Homo Sapiens, Человек Разумный. Разум отличает нас от обычных животных, и мы должны развивать его дальше, чтобы выжить – как индивидуумы, как общество и как вид. Разум должен быть приоритетом номер один, или мы вернёмся назад, в пещеры, ловить блох и каннибальствовать. Нас спасёт только новая эпоха Просвещения, только поворот к интеллекту и творчеству! Учёных в мире должно быть во много раз больше, чем солдат, а правительства должны тратить деньги на образование, а не на бессмысленные вооружения.
Тут закивали все преподаватели Колледжа, сидящие за столом.
– Сможем ли мы разгадать сложные механизмы природы? Успеем ли преодолеть в себе обезьян – сварливых, алчных и ленивых – и повзрослеть до единого сообщества?
Шанс нашего выживания зависит и от учёных, и от фермеров. Каждый человек несёт на плечах свою долю мира. И раньше человечество проходило через страшные испытания, но сейчас мы забрались высоко, стоим густо – рухнем больнее, кости переломаем до единой…
Настало время истины, и чёрствая правда смотрит нам в глаза: человечеству предстоит поумнеть или исчезнуть с лица Земли.
Аудитория забормотала, но шум легко перекрывался громовым голосом разбушевавшегося профессора:
– Вам! Вам! – профессор тыкал в сидящих вокруг студентов. – Вам завтра придётся держать на плечах нашу цивилизацию. Знайте – будущее принадлежит умным, а историю делает каждый. Если вы не прочувствуете эту истину до глубин спинного мозга, то вымрете.
Кто-то испуганно пискнул: «Ой!»
– На эволюционной лестнице соблюдается чёткая субординация – по уровню интеллекта. Забывшего эту истину ждёт наказание – неумолимое и жестокое.
Неандертальцы не уделяли должного внимания своей цивилизации и все погибли. А ведь у них тоже были дети, они тоже радовались солнцу и мечтали о лучшей жизни. Сейчас их кости громко доказывают, что старик Дарвин беспощадней Страшного Суда!
Ван-Теллер разошёлся не на шутку.
– Я думаю, что поэтому и космос молчит – зеленорожие эгоисты-политики везде успели загубить свои планеты.
Профессор поискал клюку, но не нашёл и снова хлопнул увесистой пятерней по столу.
– У человечества единственная надежда – это вы, молодые. Вы должны стать умнее нас, должны рассмотреть дорогу впереди и встать у штурвала нашей цивилизации.
Голос профессора резко упал до бормотания.
– Я сижу в Колледже, потому что именно здесь решается судьба нашего мира.
Когда я смотрю на умную молодёжь, я счастлив… Есть надежда!
Ван-Теллер поднял голову и медленно, веско сказал:
– Дети – самые важные люди на земле. Никакого сюсюканья – просто констатация факта, вытекающего из самого существования истории.
Он обвёл присутствующих подростков свирепым взглядом из-под седых лохматых бровей и громыхнул:
– Дети спасут мир, но для этого, чёрт побери, они должны соответствовать!
Глава 11. Экскурсия на Марс.
Пролетели, посмеиваясь свысока, новогодние праздники.
Ранним утром третьего января последняя надежда человечества – толпа хмурых, зевающих студентов – потянулась к Главной башне Колледжа, где уже стояли два автобуса, чтобы доставить экскурсантов на корабль «Марсианский орёл». Тот не входил ни в один из шлюзов Колледжа и нетерпеливо барражировал на окололунной орбите.
Один автобус быстро наполнился и улетел к «Орлу», зато другой был ещё наполовину пуст, хотя объявленное время отправки уже наступило. Тренер Нджава, которая летела со студентами на Марс в качестве сопровождающего, немедленно разъярилась. Она метнулась в кафе и выгнала оттуда кучку ещё жующих студентов, торопливо натягивающих на себя куртки и рюкзаки. Потом Нджава сверилась со списком студентов и разослала по комнатам опоздавших стаю киберов и грозных посланий.
Из башен повыскакивали последние заспанные школьники, часто одетые не до конца – какой-то Дракон с красными помятостями на лице натянул кроссовки на босые ноги; мятые шорты длинноногого рыжего Оленя с большой натяжкой походили на публичную одежду – он явно в них спал; бегущий рысью тощий Леопард не сумел до конца расправить майку на спине, и заплечный мешок, из которого свисали какие-то шнурки, провода и скомканные тряпки, бил сонного хищника по голому острому хребту.
Сова, последняя в списке опоздавших, вылетев из тяжёлых ворот башни, заозиралась и сунулась было в кафе – промочить соком клюв, но рык профессора загнал её в шлюз, который сразу стал закрываться. Пока преподаватель наводила на борту элементарный порядок, зашвыривая в багажные отсеки валявшиеся кругом сумки и лаптопы, и самолично пристёгивая опоздавших шалопаев, автобус взлетел.
В круглые иллюминаторы заглянуло ослепительное солнце.
Никки и Джерри летели во втором шаттле-автобусе, но сели одними из первых и, веселясь, наблюдали за сбором остальных экскурсантов. Крохотная кудрявая девчонка из Ордена Оленей плюхнулась перед ними на свободное место и заворочалась, пытаясь одновременно снять с себя рюкзак, найти привязные ремни, и поправить впопыхах надетые, перекрутившиеся носки. Джерри перегнулся сзади, помог девчонке снять рюкзак и найти запропавшие ремни.
– Спасибо, Джерри, ты, как всегда, очень мил! – благодарно отозвалась девочкаОлень, наконец устроившись. Потом она оглянулась через плечо, увидела Никки и ойкнула от неожиданности.
Никки демонстративно оскалила клыки и прорычала:
– Да, он очень, очень мил! даже слишком!
Джерри засмеялся и сказал кудрявой девчонке:
– Не бойся, Мона, это чистый блеф!
Никки не стерпела и укусила Джерри в плечо – он даже зашипел от боли. Девчонка услышала и вжалась в кресло.
