сумки мобильник, включила его, и прорычала:
– Диктуйте! Забью сразу в записную!
– М-м-м… – глубоко задумалось это чудо с крашенными перьями.
– Не помните? – участливо поинтересовалась подруга с плохо скрытой злостью.
– Ну, вы же поймите, я ведь сам себе не звоню. Дурацкая какая-то ситуация…
Наконец-то он вспомнил, что где-то в барсетке Володи были его собственные визитки и удалился в спальню.
– Послал же господь тормоза, – процедила Тая, откидываясь на спинку кресла.
– Человек находится в стрессе, – нудно начала я, – нельзя от него много требовать…
– Вспомнить номер собственного мобильника это конечно гигантское требование!
Зазвонил лежащий на Таискиных коленях телефончик, мы обе вздрогнули от неожиданности. Что-то мы стали слишком часто вздрагивать в последнее время. Поехали на курорт нервишки подлечить…
– Ничего хорошего я от этих звонков уже не жду, – пробормотала подруга, поднося мобильник к уху. – Алло!
Разговор длился пару минут, как раз к возвращению Игоря из спальни Тая нажала на кнопочку отбоя.
– Вот, – Игорю протянул Тае два белых прямоугольника, – это моя, это, на всякий случай, Володина, здесь адрес его галереи, ну и все такое.
– Спасибо, – Тая убрала визитки в сумку и стала выковыриваться из кресла. – Вы когда в Москву собираетесь?
– Не знаю, наверное, где-то через неделю, как только закончу со всеми формальностями и бумагами.
– Мы с вами обязательно свяжемся. До свидания.
– Всего хорошего.
Покинув частный отель «Встреча», мы направились к ближайшему пляжу.
– Кто звонил? – я достала из сумочки четыре гривны, чтобы оплатить проход на территорию пляжа.
– Кирилл Борисович.
– И чего хотел?
Заплатив, мы прошли за ограду, высматривая свободные места под солнцем.
– Спрашивал, не видели ли мы у кого-нибудь из экскурсантов на руках латексных перчаток. На рукоятке нет никаких отпечатков, но судя по каким-то там микрочастицам, ручки могли касаться либо латексные перчатки либо… презерватив. Даже скорее всего презерватив.
– Как так? – я остановилась у синей кабинки для переодеваний.
– Очень просто, – Тая зашла в кабинку, сняла шляпу и протянула мне. – На ручку надевается презерватив, он предохраняет от отпечатков пальцев, после убийства, он снимается и прячется в карман или сумку.
– Хитро, – я протянула ей купальник и взяла сарафан. – И опять же это не указывает хотя бы на пол преступника, воспользоваться средством предохранения таким экзотическим образом мог кто угодно.
Тая вышла из кабинки, расправила купальник, чтобы надпись на попе «Bad Girl» читалась лучше, и взяла у меня вещи. Заняв ее место в кабинке, я принялась стаскивать сарафан и все, что под ним.
– Не хочешь позвонить Кириллу Борисовичу и доложить о проделанной работе?
– То бишь о том, что мы благополучно продолжаем плавать в калоше?
– Да, калошный заплыв продолжается, но мы хотя бы честно стараемся, экстрасенсов вон из себя строим, изголяемся как можем в ущерб отпуску и здоровью. Кстати, у меня такое ощущение, что длиннее отпуска, чем этот у меня в жизни не было, и кажется, что длиться он будет вечно. Я прямо на всю жизнь вперед уже наотдыхалась.
Облачившись в купальник, я проверила, все ли нужное хорошо выглядит, нигде ли чего ненужного не выпирает, и вылезла на побережье. А жизнь вокруг кипела во всем своем курортном многообразии: по небу летала какая-то загадочная штука с треугольным то ли парусом, то ли крылом и широкими лыжами, у самого берега суетились хозяева надувных желтых «бананов», «летающих тарелок», скутеров, водных лыж, вдоль кромки воды шествовали фотографы с обезьянами, попугаями, «добрыми и ласковыми питончиками», искусственными пальмами, громадными поролоновыми ракушками и страшенными чучелами кин-конгов и прочих монстров. Стройными рядами шагали наши бывшие коллеги с едой, закуской, десертами, крымскими винами, предлагали зеленый чай, кофе с бальзамом, коктейли «Розовый фламинго», «Шелковые трусики», шаурму с винным соусом… Мы расстелили полотенца, щедро намазались маслами для роскошного загара, улеглись и попытались расслабиться среди всего этого дурдома, шума и гама. Поджариваясь на благодатном южном солнышке, я прокручивала в голове все события, начиная с того самого момента, когда мы с Таей на свою голову покинули комнатку с костями допотопных динозавров и полезли в каменную арку навстречу с трупом господина Шиловского. Перед моим мысленным взором проплывали практически уже ставшие родными лица остальных экскурсантов… Кто же, кто же, кто?
– Сена, о чем ты думаешь? – заворочалась рядом Тая.
– А что?
– Я слышу, как скрипят твои мозги и этот мерзкий звук мешает мне отдыхать!
Вот оно как…
– Да все о деле размышляю, – я приподнялась на локтях и посмотрела на сверкающие морские волны. – У меня такое впечатление складывается, что Шиловский сам выточил эту глупую спицу, нарядил ее в презерватив и воткнул себе в спину, чтобы мы все не заскучали на курорте. Самое отвратное, что нет мотива.
– У кого-то он, безусловно, есть, – Тая перевернулась на живот и поправила свою шляпу с хищными маками. – И очень веский мотив.
– Но у кого? У кого? – я готова была биться лбом о пестрый мелкий песочек. – У меня прямо ум за разум уже заходит в попытке найти хоть кого-то, годящегося в подозреваемые.
– Да ладно тебе так сильно напрягаться, мы же не давали Кириллу Борисовичу клятвы на крови, что вычислим и отловим убийцу. Пойдем, скупнемся? – зевнула Тая.
– Иди первая, я барахло постерегу.
Вечером мы отправились выслеживать Михаила и Рамилю Зайчиковых, – театр абсурда продолжался. Обитала Зайчиковая чета в частном секторе, причем в таком неудобном месте, что занять приличный наблюдательный пост не представлялось никакой возможности, дом за высоченным железным забором стоял на пересечении аж четырех узеньких улочек и спрятаться было негде.
– Ну и что делать? – Тая уныло обозревала пустынные окрестности.
Откуда же мне было знать, что делать? Я вообще не хотела этим заниматься, потому что не видела в «проработке» семейных пар ровным счетом никакого смысла. Тая тоже пришла на этот «перекресток всех миров» без особого энтузиазма, но мы решили добросовестно опросить оставшихся, дабы хорошо выглядеть в голубых глазах симпатичного Кирилла Борисовича.
– Смотри, вон продуктовый магазинчик, – кивнула я на желтую вывеску через два дома, – зайдем в него и будем смотреть через витрину.
– Пока нас оттуда не выкинут, – буркнула Тая.
Но других вариантов не оставалось. Мы зашли в магазинчик и Тая сделала вид, что очень заинтересована скудным ассортиментом, а я подошла к небольшому окну-витрине и посмотрела на улицу. Обзор открывался так себе, но часть железного забора и калитка просматривались.
– Держи, – Тая сунула мне в руки банку фанты.
– Я не хочу пить.
– А придется. Мне же надо было что-нибудь купить, чтобы наше присутствие тут не слишком сильно действовало на нервы продавщице.
Делать нечего, я открыла банку и принялась потягивать приторную газировку. Тая тем временем принялась копаться в своей сумочке, что-то там выискивая ценное, вдруг из сумочки выпало что-то маленькое, кругленькое и звякнулось на пол. Я наклонилась, подняла и рассмотрела. Это была фишка из казино, достоинством в 10 гривен.
