Сеидов. – Зачем вообще я их оставил одних. Неужели она может позволить себе какие-то вольности с этим майором, которого увидела впервые в жизни. Этот симпатичный поляк может оказаться настойчивым. Нет, так нельзя. Нужно пойти за ними. В конце концов, я отвечаю за ее безопасность и нравственность. Почему они не выходят? На часах уже одна минута восьмого».
Он сидел в машине, даже не решаясь пошевелиться. Сейчас они выйдут, успокаивал он себя, сейчас они наконец покажутся.
– Семен Владимирович, – обратился Сеидов к Резникову, когда на часах было уже пять минут восьмого, – может, вы пройдете в терминал и позовете Алену. Иначе мы не успеем даже вернуться обратно. Она там с майором Томашевски.
– Конечно. Сейчас позову. – Резников пошел к терминалу.
«Какой я недалекий человек», – огорченно подумал Фархад. Оставить красивую молодую женщину с симпатичным иностранцем. Воображение может нарисовать какие угодно картины. Они так увлеклись, что не заметили, сколько времени пробыли вместе. Не нужно было устраивать подобных экспериментов. Но он сам виноват. Он ведь хотел под любым предлогом задержать Томашевски в этом терминале. И фактически сам подставил ему Алену. Как это стыдно сознавать.
Он вышел из салона машины, оставив недопитую бутылку на сиденье. Почему нет так долго Резникова? Что он там увидел? Или они ушли в другую комнату, и он их ищет? Какие глупые и пошлые мысли приходят в голову. Тогда чем объяснить их долгое отсутствие? Ничем иным это не объяснишь.
К ним подошел иракский офицер пограничной стражи. Обратился к водителю на арабском. Тот не понял, показывая на Сеидова. Офицер подошел к нему.
– Вы говорите по-арабски? – спросил он.
– Да, – ответил Сеидов, – я вас слушаю.
– Уже поздно, – напомнил офицер, – мы закрываем наш терминал в семь часов вечера. Вам нужно определиться, где вы будете ночевать. У нас нет таких условий. Вам лучше вернуться в Иорданию.
– Мне уже целый час все советуют вернуться в Иорданию, – кивнул Сеидов. – Мы так и сделаем. Просто наш командир где-то задержался. Как только он вернется, мы сразу отъедем. У меня к вам только один вопрос. Если капитан Кьюсак завтра утром пошлет запрос насчет нашей группы, то когда может прийти ответ? До завтрашнего вечера они успеют все оформить?
– Нет, – сказал удивленный офицер, – обычно так быстро ответ не приходит. Завтра еще и четверг. Вы же знаете, что это день поминовения у мусульман. А в пятницу выходной. Я думаю, что ответ придет в понедельник. Или в воскресенье, если они захотят быстро ответить. Но в субботу и в воскресенье американцы не работают. Значит, в понедельник мы получим ответ.
– Не может быть, – простонал Сеидов, – как это в понедельник? Кьюсак обещал нам дать ответ завтра.
– Завтра будет другой дежурный офицер, – улыбнулся собеседник Фархаду. – И вы будете снова договариваться уже с ним.
Сеидов отвернулся и, уже не сдерживаясь, громко выругался. По-азербайджански, чтобы его никто не понял. Но водитель обернулся к нему и понимающе кивнул. Тон и слова вице-президента были понятны и без перевода. На часах было уже пятнадцать минут восьмого.
«Шлюха, – зло подумал Сеидов, – как только вернемся, я выгоню ее с работы. Настоящая шлюха. Только познакомилась с иностранцем и уже готова позволить ему все, что угодно. Какая дрянь. А производила впечатление нормального интеллигентного человека». Нет, он точно ее выгонит. Ему не нужна подобная безнравственная женщина.
– Что происходит? – зло спросил он, обращаясь уже к Манане, – сначала я оставил там Алену, потом послал туда Резникова. И они оба пропали. Они не понимают, что мы должны возвращаться. Наверное, этот польский майор их там задержал.
Ему было неприятно идти туда самому. Он не хотел искать в терминале польского майора и свою помощницу. Это казалось слишком унизительным.
– Вы не волнуйтесь, – посоветовала Гацерелия, – я сейчас их найду.
Она не успела отойти от машины, как из терминала вышли Томашевски, Сизых и Резников. Сеидов зло посмотрел в их сторону. Алена улыбалась. Он невольно сжал кулаки. Теперь он точно ее выгонит. Они подходили ближе. Томашевски тоже улыбался. Местный Казанова, мерзавец, а еще показывал фотографию своей жены и девочек. Интересно, он хотя бы предохранялся или нет. Ведь в этой стране можно подхватить любую заразу. Как она могла так глупо себя вести. Он увидел, как улыбается Резников. А этот чему радуется?
– Получили! – первым закричал Резников. – Мы получили разрешение на проезд. Они оформляют все наши документы.
Глава 14
В это невозможно было поверить. Оказывается, пока он сидел в салоне внедорожника и злился на свою помощницу, которая казалась ему чересчур благосклонной к этому польскому майору, они оформляли документы. Ровно без одной минуты семь появившийся капитан Кьюсак строго потребовал предоставить ему все документы и, без лишних вопросов просмотрев паспорта, разрешил иракскому офицеру пропустить всю группу. Счастливые и уставшие, все стали рассаживаться по своим местам.
– Что вы ему сказали, пан Сеидов? – спросил Томашевски. – У нашего американского друга было такое выражение лица, словно вы его обругали. Он даже не стал ничего спрашивать.
– Я позвонил в наше посольство, – уклонился от ответа Фархад.
Майор достал свой мобильный, чтобы сообщить о переходе границы своему руководству. Пока он говорил по-польски, Алена тихо спросила своего шефа:
– А кому на самом деле вы звонили? Я слышала, как Кьюсак отвечал генералу Брэдли. Тот приказал без разговоров всех пропустить. Я ведь слышала, что в посольстве вам ничем не могли помочь.
– Позвонил своим друзьям, – ответил счастливый Сеидов. Ему было отчасти стыдно, что он подозревал свою помощницу в недостойном поведении. И очень хорошо от того, что их пропустили. Поэтому он так и ответил, не став уточнять, кто именно ему помог. Да и какая разница для Алены Сизых, кто именно хлопотал за их переезд.
«Представляю, на каком уровне это решалось, – подумал удовлетворенный Сеидов, – самое важное, что они успели вовремя».
Раздался мелодичный звонок его мобильника. Фархад достал телефон. Номер вызывавшего абонента не определился. Но он все равно ответил.
– У вас все в порядке? – услышал Сеидов голос Солнцева.
– Спасибо. Мы уже прошли границу. Я только не понимаю, как…
– Не будем об этом говорить. Самое главное, что у вас все в порядке. До свидания.
Солнцев отключил связь. Фархад убрал телефон в карман.
– Это ваши друзья? – не унималась Алена.
Сеидов радостно посмотрел на нее.
– Да, – кивнул он, – это мои друзья, которые мне так помогли. Надеюсь, что теперь мы благополучно доберемся до места.
– Обязательно, – обернулся к ним Томашевски, – отсюда до Эр-Рутбы часа два или три по нормальной дороге. К десяти будем на месте. Сможем отдохнуть, принять душ и поспать. Там гостиничный комплекс охраняется военнослужащими из Словении.
– Я позвоню маме. – Алена достала телефон и набрала номер.
Сеидов радостно смотрел на красное солнце, которое уходило за горизонт. Машина мчалась, не сбавляя скорости.
– Добрый вечер, мама, – начала разговор Алена, – у нас все хорошо. Мы уже в Ираке. Ты лекарство приняла? Только проверь, что тебе выписали. Обязательно проверь. Врач звонил мне и просил, чтобы ты принимала его вовремя. Да, у нас все нормально. Целую. До свидания.
Она убрала телефон. Фархад улыбнулся. Эта порядочная и воспитанная девочка так любит свою мать. Из-за нее она перешла из «Газпрома» в их компанию, рискуя потерять стаж и хорошую работу. А он нехорошо подумал о ней. Нельзя так относиться к людям, нужно им доверять.
Сеидов посмотрел на свой перстень. Интересно, как работает этот миниатюрный передатчик. Впрочем,
