– Вызывай людей и ломай двери, – посоветовал Дронго, – и как можно быстрее. Они обе в квартире?
– Да, кажется, обе.
– Черт возьми. Ты никуда не уходил?
– Только на полчаса.
– Ломай дверь и будь осторожен. Я сейчас к тебе приеду.
Кружков бросился в подъезд. К моменту приезда Дронго все было уже кончено. Обе женщины находились в квартире Светланы Василевской. Они лежали на кроватях, связанные и с большими кляпами во рту. Если бы не Кружков, ровно через сорок две минуты в квартире должен был произойти взрыв, после чего мог начаться сильный пожар, и никто бы не вышел из этой квартиры живым.
Сотрудники милиции брали показания у потрясенных женщин. Самое обидное, что ни одна из них не видела нападавшего. Тот был в маске. Он открыл дверь своим ключом, ловко и незаметно вошел в квартиру. Связал сначала Убаеву, а затем и Василевскую. После чего оставил их в спальне, а сложную смесь из взрывателя, динамита, керосина и ударного капсюля оставил на столе в соседней комнате. Офицеры милиции вызвали саперов, чтобы обезвредить эту «адскую машину».
На место происшествия приехал сам Николай Николаевич Смирнов. Он молча наблюдал за работой саперов. Затем отвел Дронго в сторону.
– Откуда вы узнали о готовящемся взрыве в квартире? – спросил он.
– Я не знал, – честно ответил Дронго, – но был уверен, что нечто подобное может произойти. У вас еще одно убийство…
– Нет, – ответил удивленный Смирнов, – у нас нет больше убийств. Последнее было в окрестностях Санкт-Петербурга.
– Сегодня в Киеве совершено очередное убийство, – сообщил Дронго, – вам нужно срочно вылететь туда. Только на этот раз будьте осторожны. И не верьте даже очевидным фактам. Возможно, вы найдете там даже мои отпечатки пальцев. Не знаю, каким образом, но найдете. Например, туда подбросят мою ручку или бумагу с моими отпечатками. А может, там будут отпечатки пальцев моего напарника – Эдгара Вейдеманиса. Но вы все равно не принимайте поспешных решений. Я еще не совсем понимаю, какую адскую смесь заварил нам профессор Короедов, но прошу вас не принимать поспешных решений, – повторил Дронго.
– В Киеве? – задумчиво повторил Смирнов. – Я дам указание, чтобы все проверили. Но почему здесь хотели устроить этот взрыв? Чем им мешали наши знакомые?
– Убаева и Василевская точно знали, для кого нужно было взять рукописи из издательства, – напомнил Дронго. – Если бы с ними что-то случилось, то остались бы только два свидетеля, которые сюда приходили. Я и Эдгар Вейдеманис. Предполагаю, что со мной могло что-то произойти. Несчастный случай или взрыв в автомобиле. И тогда оставался только Эдгар Вейдеманис, которого можно было бы обвинить во всех смертных грехах. Особенно если вы неожиданно найдете его отпечатки пальцев на месте преступления в Киеве.
– А где он сейчас находится? – спросил Смирнов.
– В Киеве, – кивнул Дронго, – но туда его послал я. И еще вчера вечером мы не могли решить, кто именно туда поедет. Но отпечатки его пальцев там уже оставлены.
– Так не бывает, – возразил Николай Николаевич, – это наука, а не игрушка. Еще никому в мире не удавалось подделать отпечатки пальцев. Это невозможно. Даже если облить пальцы кислотой или выжечь их папиллярный узор, то все равно при восстановлении отпечатки будут такими же, какими они были до этой операции. Отпечатки пальцев – самый надежный способ идентификации любого человека. И вы должны это знать.
– Я знаю. Но об этом знает и убийца. Или его сообщник. Поэтому будьте внимательны и не торопитесь с выводами.
– Постараюсь, – Смирнов набрал чей-то номер и отошел от Дронго.
Поздно вечером Дронго вернулся домой. Он понимал, что сумел просчитать не все. Понимал, что упустил какой-то важный момент. Он сознавал, что женщинам, которые были связаны с Короедовым, грозила смертельная опасность. И поэтому оставил рядом с ними Леонида Кружкова, который сумел помочь им буквально в последний момент. Но как помочь Эдгару Вейдеманису, если в Киеве действительно будут обнаружены отпечатки пальцев его напарника на месте преступления? Может, профессору удалось украсть какую-то пуговицу или ручку Эдгара, когда они там были. Но пуговица и ручка – это еще не доказательство. Смирнов достаточно опытный и умный человек, он понимает, что их могли подбросить. Дронго даже не представлял себе, как он будет завтра удивлен.
В эту ночь он почти не спал. Рано утром прилетел Вейдеманис, который сразу приехал к своему другу. Он подробно рассказал об аварии, происшедшей в семьдесят девятом году. Двое мальчиков-близнецов тогда сильно пострадали, а их родители погибли. Очевидно, у Эмиля был серьезно поврежден мозг, а Григорию пришлось ампутировать ноги. И это сблизило братьев еще больше, хотя у любых братьев- близнецов всегда существует особое духовное родство. Очевидно, оба брата испытывали определенные проблемы с женщинами. Но у Григория они были физического свойства, тогда как у его брата они выражались в иной форме. Очевидно, он не мог получать удовольствие в обычном виде. И, конечно, профессор пытался скрыть ото всех эту пагубную страсть своего брата.
Первые рукописи были написаны Эмилем. Это были примитивные записки человека, не получившего должного высшего образования. Следующие рукописи обрабатывал более образованный Григорий. Когда он понял, что в издательстве началась паника из-за убийства в Саратове, он решил забрать рукописи и сжечь их, чтобы помочь своему брату. А заодно и убрать обеих свидетельниц случившегося, как несколько лет назад он убрал свою бывшую жену. Но оставались последние два свидетеля – Дронго и Вейдеманис. И тогда он придумал абсолютно невероятный план.
Эдгар просидел все утро на кухне своего друга, рассказывая обо всем, о чем ему удалось узнать. Но в десять часов в их квартиру постучали. Их было пять или шесть человек во главе с Николаем Николаевичем. Смирнов был мрачен и сосредоточен. Убитую жертву обнаружили в Киеве, недалеко от аэропорта. Он уже знал, что в Киев летал именно Вейдеманис. И приехал, чтобы на месте проверить его отпечатки пальцев.
– Я же вас предупреждал, – устало сказал Дронго, глядя, как криминалисты снимают отпечатки пальцев его напарника, – этот профессор настоящий мастер своего дела. Он мог подбросить любую вещь с отпечатками пальцев Эдгара на место преступления. А вы, опытный человек, поверили в такую подставу.
– Извините, – твердо возразил Смирнов, – я верю только фактам. Никаких вещей господина Вейдеманиса мы на месте преступления не обнаружили. Но на пуговице убитой и на ее сумочке были отпечатки пальцев вашего друга. Как вы можете объяснить мне этот невероятный факт? Тогда получается, что другой убийца забрал сумочку убитой, снял с нее платье, привез их вашему другу, дал пощупать, а потом все вернул на место? Извините, но это невозможно и глупо. Если отпечатки совпадут, мы будем вынуждены арестовать господина Вейдеманиса.
Долго проверять не пришлось. Отпечатки полностью совпали. Смирнов сразу предъявил санкцию на арест Эдгара Вейдеманиса и надел на него наручники. Дронго с ужасом вспомнил, что его друг успел побывать и в Нижнем Новгороде. Он пытался возражать, но все было бесполезно. Смирнов увез его напарника на допрос в ФСБ. Дронго остался один, чувствуя, что сходит с ума от бессилия и своего очевидного поражения. Он понимал, что у него остался только один шанс. Нужно было продумать последнюю сцену свидания с профессором, чтобы выручить Эдгара и обвинить настоящего убийцу в этих преступлениях. В этот день он звонил в Америку и в Японию, своим знакомым в ФСБ и в прокуратуру. Он думал весь день. И наконец он решился…
Вместо эпилога
Утром в квартире профессора Короедова раздался телефонный звонок. Дронго терпеливо ждал.
– Слушаю вас, – наконец ответил Григорий Павлович.
– Доброе утро, – произнес Дронго неестественно веселым голосом.
– Неужели для вас оно доброе? – издевательски спросил профессор. – А я слышал, что вашего
