– Я… – начал Иван, но Бурлак жестом велел ему заткнуться. Командир думу думал.
Иван тихо допил свое пиво. Они прятались от полуденного пекла в ресторанчике на Пасео-де-ла- Реформа и медленно обедали, совершенно не зная, что им делать дальше. За стеклянной стеной, обливаясь потом, текла бурная человеческая река, с ненавистью поглядывая на тех, кто сидел в кондиционированных глубинах вытянувшихся в сплошную линию ресторанов с запотевшим пивом перед мордой и никуда не спешил.
Думал Бурлак довольно долго, а потом вдруг рассмеялся.
– Знаешь, я могу предположить с вероятностью процентов восемьдесят, что это мудло, царство ему небесное, охотилось за твоей бабой, за что и было пришито её корешами-подпольщиками.
Иван вытаращил на собеседника глаза:
– Откуда вы знаете?..
– У меня большой опыт оперативной работы, – сказал Бурлак. – А это здорово развивает интуицию.
– Мне кажется, какой опыт ни будь, всё равно через стенку ничего не видно…
– Кажется – крестись, – сказал Бурлак. – Одного из смежников она уже порешила два месяца назад…
– Ну и что?
– А смежники работают на ЦРУ. У них в Маньяне – совместное предприятие. По поимке сначала Октября, потом ? твоей тёлки.
– Да?.. – сказал Иван и замолчал.
– Ты поешь чего-нибудь рыбного, – посоветовал ему Бурлак. – Сильно активизирует работу мозга. Особенно после того, как бабу из-под носа уводят…
– Мне кажется, мало ли из-за чего этого гэбэшника могли грохнуть… Непонятно мне, почему вы с такой уверенностью…
– Я же говорю – уверенность восемьдесят процентов! А двадцать кладём на русскую мафию, маньянских хулиганов и незапланированный метеоритный поток.
– Так значит… – Иван поднял глаза на Бурлака.
– Ну, а я что говорю! – сказал Бурлак. – Конечно, они её нашли.
? И что теперь?
? Известно что. Авксентьича надо брать за афедрон.
? Кто это – Авксентьич?
? Главный смежник. Резидент Службы внешней разведки.
? А он расколется?
? Куда он, падла, денется. Так или иначе, у нас других возможностей на неё выйти на сегодняшний день нет.
? А Володя?
? Володя твой жидко обделался. Это ему не за чеченами по горам бегать. Тут головой работать надо.
? Ну, вы к нему несправедливы. Он разве виноват в том, что его источник скоропостижно скончался?
? Результата нет – значит, виноват. Он в военной разведке работает, а не в кассе взаимопомощи.
? Но как же?..
? Должен был предусмотреть.
? Но разве все предусмотришь?
? На том наша служба, сынок, построена. Это у смежников, если вербовка сорвалась, можно руками развести, сослаться на непредвиденные обстоятельства – и тебя простят, сопли утрут, по головке погладят, да ещё конфетку дадут, чтобы не плакал. У нас должен быть стопроценный результат. И только так. Какие бы там не случились независящие от тебя события – якобы независящие, – бьют по голове. И очень больно.
Бурлак принялся за пиво.
? А у вас что, вербовки никогда не срывались? – спросил Иван.
? Срывались. Так я и огребал по-полной. А как иначе? Иначе никак.
? А Авксентьича есть, чем за афедрон брать?
? Есть.
? У вас что, на всех жителей этого континента компромат припасен?
? На всех, Ваня. Я же теперь дежурный по континенту. Хотел я отсидеться на берегу океана, побыть неприметным пенсионером – да вот тебя повстречал на свою беду.
? Не смешите. Какой из вас пенсионер? Вы сами-то себя представляете сидящим с удочкой на берегу?
? Смотря чего на берегу. С удочкой, не с удочкой… Нет, с удочкой не представляю. Только со стаканом. А это, пожалуй, мысль. Эй, камареро! Подбеги к нам, братец. Надо, Ваня, выпить стаканчик за упокой души коллеги, как ты думаешь?
? Хорошо его знали?
? Сталкивались. Неплохой был мужик. Хоть и сволочь, как все они. Сучонку моему разок рыло начистил.
? Что это за сучонок?
? Заместитель у меня был такой. Тебя, кстати, курировал.
Бурлак заказал подошедшему официанту бутылку Rey Sol Anejo из голубой агавы и энчиладос с острым сыром и сладко потянулся.
? Стучал на меня как юный пионер в жестяной барабан. А я с ним ничего поделать не мог. У него близкий родственник был в Генштабе. Тоже сука редкостная.
? Он что же, до сих пор там вместо вас? – Иван кивнул в сторону улицы Хосе Васконселоса, где размещалось российское посольство.
? Вот ему! – Бурлак сделал неприличный жест. – Володя говорит, отозвали его. И поставили жирный крест на карьере разведчика.
? За что?
? За то, что диппаспорт потерял по пьяни. И никакой высокопоставленный родственник ему не поможет.
? Неужели за потерю паспорта такое суровое наказание?
? Когда как.
? А отчего это зависит?
? Что?
? Степень наказания.
? От того, в какой форме резидент преподнесёт это в своем рапорте. А я уж с сучонком-то расстарался, можешь мне поверить на слово.
Официант принёс текилу и стаканы. Открыв бутылку, он нагнул её над стаканом Бурлака. Владимир Николаевич положил сверху на бутылочное горлышко тяжёлую ладонь и не отпускал, пока стакан не наполнился как надо. Камареро оказался понятливым парнем: наливая Ивану, он его тоже не обидел.
? Ну что, брат Ваня, ? сказал Бурлак. – Помянем коллегу?
? Помянем, ? отозвался Иван.
? Ты хоть понимаешь, что мы с тобой завтра-послезавтра попрёмся в ту же самую жопу, где покойник схлопотал себе в потроха килограмм свинца?
? Понимаю.
? А что мы можем то же самое схлопотать вслед за ним – понимаешь?
? Из чего вы исходите?
? Из здравого смысла.
? Владимир Николаевич, ? сказал Иван. – Давайте рассуждать здраво.
? Ну, давай, попробуем, ? сказал Бурлак, любуясь переливами света в наполненном благородным напитком стакане.
