спрыгнула кошка — это знакомо, это безопасно.
Есть еще один вариант, который мне нравился гораздо больше первого: Таня вернулась и переодела меня во сне. Очень хотелось поверить в это, но доказательств пока никаких не было.
Я встала и начала искать одежду. Она была на стуле рядом с кровать.
Сложенные вчетверо джинсы, другие, носки, рубашка из плотной ткани. Кто их сюда положил? Я? Вполне может быть, что ночью, очнувшись от обморока, я поднялась, переоделась, приготовила чистое и застелила постель. Но я не помню, чтобы поднималась. Когда я пришла в себя? Не знаю. Когда произвела все эти операции? Неизвестно. Не думаю, что у меня были силы провернуть такой объем работ. Ночью я мучаюсь от похмелья и борюсь с жаждой — в этом состоянии вопрос о том, в каком виде я сплю, стоит не в первой десятке важнейших. Напрашивается вывод: меня переодел маньяк. Он по-прежнему играет со мной, словно я кукла. Сидя в подвале, я не слышала, как пахнет от этого человека, мне был доступен только запах его перчаток. Ничего больше. Если он ушел несколько часов назад, никаких следов не осталось. Толку от моего обостренного обоняния нет. Я снова ощутила себя в наглухо запертой ловушке.
Слабая иллюзия безопасности развеялась. Маньяк проник в квартиру, где я скрываюсь от мира целый год, он недвусмысленно продемонстрировал мне, что двери для него не преграда. Это часть его игры. Время работает против меня, хотя я считала, что наоборот. Расслабившись, я допустила ошибку и пригласила его сюда. Но эти мысли просто нелепы! Я забыла задвинуть засов по случайности. А то, что он оказался рядом, это ничего не значит… Неправда!
Для меня значит! Я проснулась в одном белье, и от одной мысли, что этот психопат переносил меня, обнаженную, с места на место, снимал грязную одежду и одевал новую, приводила меня в отчаяние и ужас. Еще он бродил по квартире, которую успел изучить в прошлые визиты, и копался в наших вещах. Что ему известно? Какие наши секреты он успел унести с собой? Как собирается их использовать? Стоя со сложенными джинсами в руках возле кровати, я поняла, что с этой минуты все пойдет по-другому. Вскоре мне придется убедиться в собственной правоте, но пока я чувствовала полнейшую беспомощность. Если я позвоню в милицию, это ничего не даст. Я была пьяна и любой скажет, что нервы у меня ни к черту — немудрено, что дамочке почудился маньяк. Я знала заранее их реакцию. Общение с Гмызиным и другими помогло мне понять, что помощи ждать неоткуда. Все эти милицейские дяди ведут себя так, словно их кто- то насильно заставляет выполнять свою работу.
Я обернулась. Воображение и страх играли со мной в кошки-мышки. Мне показалось, что позади меня стоит мой похититель с черной дырой вместо лица.
Конечно же, тут никого нет.
Что бомж говорил мне вчера? Я найду преступника? Он рядом? Бродяга был прав в единственном: психопат действительно поблизости. Ни Артур, ни Таня, ни кто-либо другой, кто думает, что я преувеличивают, не знают, каково мне.
Каково мне сейчас.
Дрожа всем телом, я стала одеваться. Долго не могла застегнуть пуговицу на джинсах, пальцы соскальзывали с железяки. Мозг никак не реагировал на сигналы, которые я ему посылала. Ему было известно, что «внутреннее видение» мне было нужно сейчас больше, чем воздух. Но все мои попытки «включить» невидимый глаз ни к чему не приводили. Я вынуждена бродить в темноте в сопровождении свиты своих безумных фантазий. Я сказала себе, что пора привыкнуть. Строить свою жизнь — выживать! — полагаясь на мозговую аномалию, которая ведет себя непредсказуемо, довольно глупо. И все-таки — «внутреннее зрение» мне бы очень помогло сейчас. С помощью него, кто знает, я смогла бы найти какие- нибудь следы пребывания невидимки.
Я вышла в коридор из спальни, жалея, что не вооружилась чем-нибудь тяжелым. Так по крайне мере было бы спокойнее. В принципе, можно добраться до кухни и взять нож. Но сначала надо преодолеть эти несколько метров и не заорать — а это мне хотелось сделать сейчас больше всего. Пусть даже в квартире никого, кроме меня и кошки, но почему-то тянет завопить во весь голос. Я собралась с духом и побежала. Ворвалась в кухню, открыла ящик. Не тот. Дернула следующий. Я понимала, что со стороны выгляжу как самая настоящая шизофреничка, но мне нужно было какое-то оружие. Хотя бы для того, чтобы обрести немного храбрости, совсем чуть-чуть. Я нащупала ручку большого длинного ножа с широким лезвием. Обернулась и выставила его перед собой.
Я охочусь на призрака. В квартире никого! Перестань!
Я не могла перестать.
В комнате зазвонил телефон. Я чуть не подпрыгнула до потолка.
Таня. Голос словно из другой вселенной. Кажется незнакомым. Она спросила, как здесь у меня дела.
Обессиленная, я села на пол. Нож положила рядом.
— Тань, он был сегодня ночью здесь.
— Кто?
На линии были помехи. Я и понятия не имела, откуда она звонит.
— Тот псих, невидимка, ну, помнишь…
— Подожди. — Пауза. — Да как это может быть?
— Не знаю!
— Погоди… Ты закрыла дверь на ночь? Обе?
— Да.
— Так…
— Кроме засова. Я забыла.
— И он вошел? Вот так просто вошел?
— Да.
— Но я же сменила замки!
— Видимо, ему наплевать. Он может их открывать — отмычкой или чем-то еще.
— Не понимаю…
— Я тоже ничего не понимаю! — взвизгнула я.
— Успокойся…
— Я спокойна как труп…
— Что он сделал с тобой? Когда он был?
— Ночью, говорю!
— Да тише ты, не кричи.
— Иди ты!..
— И не реви!
— Не реву!
— Вот и не реви. А говори четко.
— Ночью он пришел, я спала на твоей кровати, я выпила, всю бутылку, меня развезло, я уснула в одежде.
— Ну.
Мне пришлось вдохнуть побольше воздуха, чтобы выгнать плач из горла.
— Посреди ночи проснулась, чувствую, кто-то рядом есть. Прислушиваюсь.
Потом слышу, как под его ногами паркет скрипит.
— Это было у меня в спальне? — уточнила Таня.
— Да!
— Дальше.
— Он стоял рядом, рядом со мной, пойми.
— Я понимаю.
— Откуда же он мог знать, что засов остался не задвинутым? Как вообще он мог что-то угадать?
— Успокойся, Люд, и говори дальше — легче будет, увидишь.
— Ладно. — Мне захотелось послать ее куда-нибудь подальше. — Потом он присел на корточки. Он на меня смотрел в темноте. Я ждала, что будет дальше, и не могла пошевелиться. Может, он что-то дал мне понюхать или вколол какой-то препарат, пока я спала, не знаю. Я ждала, что он меня убьет. Но он сел
