— Верно. Согласно ей, Векшин похитил свою сожительницу, или подругу, отвез ее на ее же автомобиле в неизвестное нам место и там убил. Вернее, я полагаю, что Гладкова умерла от последствий своего ранения. У убийцы не было стремления лишать ее жизни. Понимаете, о чем идет речь?
Я понимала. Слишком хорошо. То же самое, что со мной: Лену хотели унизить и растоптать… Но разве Лена раньше не была куклой? Что я говорю?
Значит, я допускаю в уме, что Артур может быть моим похитителем?
— Он перестарался. Или… просто она не выдержала.
— Это тяжело, я понимаю. Вы с Векшиным были друзьями. Когда кто-то узнает о друге подобные вещи, первая реакция — это всегда отрицание. Но судите сами, именно у Векшина наиболее шаткое положение. Его отсутствие, во-первых. Во-вторых, его связь с вами обоими. В-третьих, исчезновение машины.
— А мотив? В вашей работе, кажется, это главное.
— Мотив? Это нам предстоит выяснить. В подобных случаях это нелегко, особенно, если мы имеем дело с человеком с неустойчивой психикой и бредовыми идеями.
Я вспомнила психологический портрет преступника, который мне зачитывал в больнице Гмызин. Я сравнила его с Артуром, с тем, что знала о нем. Да, такие характеристики можно прилепить к любому, но ведь и Артур подходит под описание как нельзя лучше.
Я расплакалась. Не знаю, от чего больше — от страха, от обиды, от того, что меня использовали и обманули или от того, что Морозов разрушил мои иллюзии и не оставил от них камня на камне.
— Кто знает, что им двигало, — сказал следователь. — Наверное, он держал на вас обиду. Возможно, питал к вам определенные чувства, на которые вы были не в состоянии ответить.
Казалось, Морозову было все равно, плачу я или нет.
— Как вы сами думаете?
— Не знаю. — Достав платок, я промокнула глаза. Было ощущение, что какая-то тварь, засевшая внутри меня, разрывала мои легкие и грудь.
— Я хочу вашей откровенности. Так нам легче будет понять, что происходит.
— Ну… Может быть, вы правы. Артур думал, что любит меня. Иногда он был настойчив, иногда делал вид, что смирился с тем, что я держу его на расстоянии. Я боялась его обидеть. Да, женщины боятся говорить напрямую, если не желают потерять друга, потому что не все мужчины согласны на дружбу.
Следователь кивнул.
— Я все откладывала наш окончательный разговор… И он так и не состоялся. Меня похитили.
— Ясно. А вы не помните, год назад, когда он последний раз с вами разговаривал, Векшин, в каком настроении он был?
— Раздраженном, кажется. — Это я точно помнила.
— Ясно. А когда он вам звонил недавно, как вы разговаривали?
— Обыкновенно. Пообсуждали последние новости и все… — Я высморкалась.
Я не могла выбросить из головы Лену. Не могла забыть ее похожесть на меня. Заметил ли это Морозов? Он выстраивает вполне логичную версию, с которой я не могу не согласиться… но как мучительно признавать, что все это время убийца был рядом со мной, более того, я допустила его до себя и позволила сделать все, о чем он фантазировал, проявить все наклонности. На самом деле, у меня с самого начала было больше доводов в пользу того, что преступник — Артур, чем у милиции. А я предпочитала прятать голову в песок — как всегда. Меня заботили собственные комплексы, а не жизни других. Скольких женщин он успел убить? Чем занимался до того, как мы повстречались? Почему он убил Лену? За что? Я предчувствовала, что меня ждут новые страшные открытия, что следующие дни и часы мне придется сражаться за свою жизнь. Вот о чем говорил бомж. Он увидел мое будущее. Если бы у меня хватило смелости догнать его тогда и настоять на правдивом ответе, то… Теперь без толку строить гипотезы. Убийца недалеко. И всегда был рядом.
Головная боль была невыносимой. Наверное, выражение моего лица заметил Морозов. Спросил, не плохо ли мне. Хотелось выть, визжать, взывать о помощи, но я сказал, что все нормально. Немножко сдали нервы, это же в порядке вещей у чокнутых.
— А какие у Векшина были отношения с Гладковой, вам известно? В вашем с ней разговоре вы не касались этой темы? Был он жесток с ней?
Если уж вру — надо врать до конца.
— Нет, мы не говорили. Ведь, вообще-то, это не мое дело.
Морозов покачал головой. Кажется, он ожидал большего.
Ну, это его дело. Пусть они роют землю и ищут убийцу, я им не помощник.
У меня свое дело, личные счеты с этим подонком. Я хотела найти его, заглянуть ему в лицо, чтобы узнать правду — и теперь я знаю, кто он. Вот что по-настоящему важно. Я знала, почему Артур это сделал… Почему захватил меня и почему убил Лену. Я знала! Озарение пришло на самом пике головной боли, когда мне казалось, что я потеряю сознание. Во «внутреннем зрении» закружили вокруг меня ромбы и треугольники, меняющие цвет, от розового до черного. Каждый из них бомбардировал мой мозг импульсами боли. Это было невыносимо. Я взяла еще одну сигарету, рискуя ухудшить свое положение.
Я знала!
Артур когда-то приходил сюда, к Тане, чтобы встречаться со мной. Он ловил момент наших совместных посиделок — видимо, специально выгадывал. Те встречи были легкими, дружескими и Таня их терпела потому, что мы были подруги. Артур не мозолил глаза и говорил, что забежал просто «на огонек».
Так было три или четыре раза. Казалось, ему вовсе нечего делать в нашей компании. Но он проявлял настойчивость, которую я списывала на его влюбленность. Тогда это была почти шутка, мы даже с Таней посмеивались над ним. Теперь я знаю, зачем он приходил. Он сделал слепок с ключей. Для чего?
Кто знает, зачем ему понадобилось проникать в Танину квартиру, а не в мою, если он влюбился в меня. Тем не менее, именно Артур оказался «невидимкой», который являлся сюда в отсутствие хозяйки и терроризировал ее. Когда год назад я осталась у Тани после наших посиделок, он вошел в квартиру, не зная, что я нахожусь в ванной. Его я и услышала. Мне повезло. Застань я его в тот момент, когда он входит, Артур бы убил меня.
У него были ключи, и он пользовался тем, что Таня не меняла замки долгое время. Он надеялся на удачу, но я не могла понять, для чего ему приходить сюда. Вероятно, сама эта игра в невидимку забавляла его.
Неуязвимость. Безнаказанность. Возможность демонстрировать свою власть, способность ходить сквозь стены, не оставляя следов. Он психопат, только этим можно объяснить такое поведение.
Когда я переехала к ней, Таня сменила замки, потому что тянуть с этим было нельзя. Она хотела уберечь меня от любых посягательств; плюс к тому ее материальное положение заметно улучшилось благодаря новой работе.
Таня установила дорогие замки, но они не помешали сегодняшнему ночному визиту. Целый год Артур ждал. Он выпустил меня из плена, намереваясь и дальше играть со мной. Он умел ждать. Лену Артур подобрал специально, а точнее, не хотел упускать с первой встречи, — тут ему, вероятно, просто повезло. Этим объясняется то, какие между ними были отношения. Сначала Артур приблизил ее, затем оттолкнул, чтобы причинить боль. Он видел в ней меня — вот в чем главная причина того, что он с ней расправился. Артур узнал, что Лена приезжала сюда без его разрешения. Этот визит ее и погубил.
Вчера Артур приходил ко мне, чтобы сделать еще один слепок с ключей.
Они лежали на тумбочке, и мне, разумеется, в голову не пришло прятать их.
Времени, чтобы взять образец, у Артура было достаточно. Когда мне стало плохо и я заперлась в туалете, он занялся ключами. Взял слепок, спрятал… а потом занялся мной…
И занимался, пока я не поняла, что сойду с ума, если он бросит меня.
Мое сознание заволакивала тьма. Так ко мне приходил ужас, такой знакомый, даже, я бы сказала, уютный… Артур — убийца. Он — мой похититель, о котором я грезила. Он — мой любовник. Он — мой палач, которому я отдавалась в стремлении быть наказанной.
Я делала все, что он хотел от меня. И тогда, год назад, и сейчас.
Я увидела его призрак, только теперь на том месте, где была тьма, появилось лицо Артура. Картина
