— Мы больше не будем вам мешать, — предложил Дронго, — если вы разрешите, мы пройдем в кабинет Михаила Михайловича и немного побеседуем. — Да, да, конечно, — рассеянно согласился Архипов, — поступайте как считаете нужным.
Глава 4
Кабинет у Сыркина был небольшой, скромный, но уютный. На двух подоконниках стояли рядком цветы в красивых расписных горшках. Поймав взгляд гостя, хозяин кабинета кивнул, улыбаясь:
— Это моя жена расписывает. Она любит цветы. У нас весь дом в зелени, вот я и решил часть сюда переместить. Садитесь, я сейчас попрошу принести чай.
— Спасибо, — поблагодарил Дронго, — давайте сначала пройдемся по нашим спискам. Как я понял, люди из ФСБ проверяли основном мужчин. И хотя я пока не знаю на чем основывается уверенность следователя прокуратуры, но начнем-ка с прекрасного пола.
— Климов прав, — заметил Сыркин, — женщин маньяков не бывает. Это мне говорили и на моей прежней работе. Вообще не бывает.
— Тогда тем более пробежимся по их списку и перейдем к мужчинам. Кто эти восемь женщин, которые в тот вечер задержались?
— Четыре уборщицы. Они обычно работают по вечерам, когда все уходят. Вообще-то в тот вечер их должно было быть пять человек, но Сойкина не смогла выйти, заболел ребенок. И они работали вчетвером, — Михаил Михайлович поднял телефонную трубку и попросил принести в кабинет чаю.
— Давайте по порядку, — предложил Дронго. — Первой идет Моисеева. Она у вас тоже заместитель директора?
— Да, по науке. Профессор Моисеева, Елена Витальевна. Ей пятьдесят пять лет. Я поверю скорее, что это я совершил убийство, чем Моисеева. Настоящий ученый, прекрасная женщина. У нее немного плохое зрение, она носит очки. Кажется, минус пять. В тот вечер она задержалась в своем кабинете.
— Если вы и дальше будете давать характеристики подобным же образом, то я просто не смогу работать, — засмеялся Дронго. — Вы так охарактеризовали Моисееву, что мне уже не хочется ничего спрашивать.
— Она одержима наукой. Даже замуж не вышла. Есть такие одержимые женщины.
— Согласен. Второй указана Фирсова.:
— Да, Людмила Фирсова. Начальник отдела. Очень интересный человек, умница, работает у нас восемь лет. Четыре года назад она потеряла мужа, погиб в автокатастрофе. Она очень сильно переживала. Даже попала в больницу с сердечным приступом. А в прошлом году немного отошла, вышла замуж за нашего сотрудника, руководителя другого отдела — Георгия Зинкова. Вообще-то они давно знали друг друга. Очень интересная женщина.
— Третьей указана Сулахметова.
— Раиса Сулахметова работает у нас уже шесть лет. Старший научный сотрудник. Скромная, отзывчивая женщина. У нее, правда, есть судимый брат, но он сейчас отбывает наказание. Ей тридцать девять лет.
— За что судимый?
— Не знаю. Не интересовался. Кажется, хищение, но все точно записано в ее личном деле.
— Узнайте, пожалуйста, мне интересно, за что именно его посадили. Раз вы все равно не даете мне поработать в отделе кадров.
— Хорошо, — смущенно сказал Михаил Михайлович, делая отметку в своем блокноте, — я сам все проверю. Вы должны понимать наши особенности. Мы действительно не имеем права никого из посторонних знакомить с личными досье на наших сотрудников.
— Вы мне это уже говорили. Я только хотел подчеркнуть, как трудно мне будет работать. Давайте следующую. Четвертой у вас указана Ольга Финкель.
— Младший научный сотрудник. Работает у нас полтора года. Хорошая девочка. Два года назад закончила институт. Она племянница академика Финкеля, близкого друга нашего Сергея Алексеевича.
— Я его знаю, — кивнул Дронго, — остается еще четыре фамилии.
— Это наши уборщицы. Они работают по всей территории. Первая…
— Не нужно представлять каждую. Достаточно если вы назовете мне фамилию той, которая убирала в здании, где было совершено убийство.
— В том-то все и дело, — оживился Сыркин, — там должна была работать в тот вечер Сойкина. Поэтому убитую нашли так поздно. Иначе бы уборщица ее обязательно нашла.
— Ее, конечно, проверяли?
— Еще как, — вздохнул Михаил Михайлович. — Ее проверяли в первую очередь. Но ребенок действительно болел, даже два раза «Скорую» вызывали. Почти сорок температура была. Вообще никакая мать никогда не будет врать насчет своего ребенка. Из суеверия. Женщина может придумать что угодно, только не ложную болезнь своего дитяти из страха, что тот заболеет на самом деле. У ее сына была очень высокая темпера тура, это выяснили на следующий день, когда мальчик еще болел.
В этот момент в кабинет вошла молодая де вушка с подносом. Высокая, стройная, в вызывающе короткой мини-юбке, красавица была обладательницей маленького носика, темных миндалевидных глаз и модной короткой прически. Девушка сложила в улыбку свои тонкие губки, расставляя чай на столике.
— Это наша Оля, — представил ее Михаил Михайлович.
— Очень приятно, — кивнул Дронго.
— А это наш эксперт. Он знает твоего дядю, — Сыркин показал на гостя.
— И мне приятно, — улыбнулась девушка, выходя из кабинета.
— Красивая, — кивнул Дронго. — Когда в институте узнали, что Сойкина не приедет на работу? Она звонила, предупреждала о своей задержке?
— Да, но она позвонила мне где-то часов в пять. Вообще-то никто не знал, что она не придет. Только я и мой помощник Сережа Носов. Мы подумали, что ничего не случится, если она один день и не выйдет. Я даже Архипову ничего не сказал.
— Понятно. Значит, восемь женщин. А кто были остальные девятнадцать мужчин? Один из них Мастуков, это я уже понял. А остальные восемнадцать человек?
— Кого только в списке не было, — вздохнул Сыркин, протягивая бумагу. — Вы чай пейте, а то остынет.
— Ничего, — усмехнулся Дронго, — я люблю не очень горячий. У вас в списке указаны все мужчины, начиная с Архипова и вас.
— Да, верно. Я тоже в тот вечер задержался на работе, — подтвердил Михаил Михайлович, — мы с помощником оставались примерно до семи вечера в моем кабинете. Как подумаю, что я мог увидеть убийцу, даже не по себе становится.
— С тем самым Носовым, который знал про Сойкину?
— Да, с ним. Но про Сойкину знал и я.
— Носов никуда не отлучался из вашего кабинета с шести до семи вечера?
— Вы его тоже подозреваете? Кажется, один раз он пошел за документами в свой кабинет, на второй этаж. Но быстро вернулся. Его тоже проверяли.
— Значит, троих я уже знаю, если считать вместе с Архиповым.
— Надеюсь, его вы не подозреваете? — усмехнулся Михаил Михайлович.
— Его пока нет. Впрочем, я не подозреваю и остальных. Просто нет никаких оснований. Кто остальные пятнадцать?
— В основном наши сотрудники. Несколько человек из технического отдела, где работала убитая.
— Давайте пока остановимся на них. Кто именно из технического отдела задержался в тот вечер на работе?
— Коренев, Алексанян, Шунько и руководитель отдела Зинков. Они работали практически в одном помещении. Примерно до половины седьмого. И ушли все вместе. У них сейчас много работы, они часто
