было какое-нибудь понятие о том, что произойдёт на Кресте, они лучше выкорчевали бы все деревья в Палестине, чем позволили одному из них быть использованным для распятия Иисуса. Потому что результаты Его смерти и воскресения были катастрофическими для этих сил.
1. Во-первых, дьявол уничтожен, т. е. разоружён или лишён силы (катаргео);
Меня интересовало, что удивило Иисуса в Гефсимании. Уж конечно не Крест. Он всегда знал о Кресте. Он неизменно смотрел на Иерусалим, зная, что он означал Крест, но теперь в саду Он ужасается от чего-то, опечален и расстроен, отягощён и взволнован почти до смерти.
Затем следует странная молитва Иисуса: «Не Моя воля, но Твоя да будет», — которой Он молился не раз, не два, а три раза до того, как Он разобрался с этим вопросом. На протяжении всей жизни Иисуса присутствовала только одна воля, воля Отца. Он часто говорил: «Я всегда делаю то, что Ему угодно» (Иоан. 8:29). «Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его» (Иоан. 4:34). Но когда Он приходит в сад, там происходит борьба — Моя воля — Твоя воля — Моя воля — Твоя воля — в такой моральной агонии, что Его пот стал подобен каплям крови, падающим на землю.
Я не знаю всего, что происходило в Гефсимании. Но подозреваю, что в этом есть такие глубины, куда мы не сможем проникнуть во всей вечности. Я начинаю понимать следующее. Когда Иисус пришёл в сад, Он взял на Себя не просто вину за наши грехи, но наш грех.
Корень греха — бунт против Бога, гордое, самолюбивое стремление к автономной силе, которое до сих пор не может вместить мысль о Боге, Который осмеливается сказать: «Не делай...»
Я считаю, что Иисус познал на опыте в Своём собственном существе, как глубоко и неумолимо эта эгоцентричная похоть внедрилась в человеческую сущность, которую Он пришёл искупить, и от этого Он ужаснулся. Таким образом, не со Своей волей Он боролся, чтобы подчиниться воле Отца, а с нашей.
В Себя и за нас Он взял нашу бунтарскую человеческую волю, освободил её от похоти эгоцентричной силы и заставил её подчиниться воле Отца. Именно это и только это даёт нам возможность изменить наше отношение к Богу от непокорных бунтарей до послушных сынов и дочерей.
Разбираясь таким образом с корнем бунтарства в человеческой природе, Иисус также лишает дьявола его власти над искупленным народом, потому что он «князь, господствующий в воздухе, дух, действующий ныне в сынах противления» (Еф. 2:2). Дьявол эффективно обезоружен в отношении их жизней.
2. Во-вторых, Иисус искупил саму силу. Падшая сила, навязывающая свою волю, теперь приведена к подчинению воле Отца. Сила, ищущая автономии, чтобы быть целью в себе самой и своим собственным богом, теперь сталкивается с волей, направленной к совершенному послушанию.
Павел подчёркивает не то, что смерть Иисуса на кресте была тем, что Он выбрал Сам, но то, что это была смерть, выбранная для Него Отцом и чему Он добровольно подчинился.
Этот выбор, сделанный Человеком, Который обладал наибольшей силой во всей вселенной, сделал нечто для самой силы — он искупил её.
«Посему и Бог превознёс Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца». (Фил. 2:9-11)
Если искупление должно зайти так же далеко, как и грех, и если сила была растлена грехопадением, тогда сама сила должна быть одним из объектов искупления. Какова тогда природа, или каковы основные характеристики силы, используемой Богом, Который царствует с Креста? Что произошло с силой для того, чтобы избавить её от растлевающего воздействия на тех, кто обладает ею? Следующие четыре основных качества принадлежат ей.
1. Во-первых, эта сила навсегда решила вопрос послушания воле Отца.
То, что произошло в Гефсимании и на Кресте, навсегда установило её в направлении: «Не Моя воля, но Твоя да будет». Иными словами, это сила, которая постоянно стремится в направлении к послушанию Богу, в противовес мирской силе, которая постоянно изворачивается в сторону собственного удовлетворения.
2. Во-вторых, для этой силы различие между средствами и целями было убрано навсегда.
Единственной целью и направлением любой деятельности, в которой задействована эта сила, является слава Отца. Всё является просто средствами для достижения этой цели. Таким образом, она стремится к успеху, но успех не является её целью; она ищет достижения, но достижение не является её желанием; она действует для получения результатов, но результаты не являются её предназначением. Её цель — только прославить Отца, и если достижение её связано со слабостью, преследованием, горем и ясным провалом, она довольна своей участью.
3. В-третьих, эта сила подчинилась Кресту и там во Христе умерла для всякого стремления к собственному удовлетворению, прославлению себя и желанию власти.
Эту немощь принял Павел и, приняв, обнаружил, как эта сила совершенствуется.
4. В-четвертых, у этой силы совершенно противоположная направленность, эта сила полностью для других, не сила для себя или сила над другими.
Именно такие переживания с этим типом силы стоят за некоторыми поразительными утверждениями апостола Павла, подобными тем, которые описаны в 1 Послании» к Коринфянам 4:8-13, которые в противном случае нам трудно воспринимать в прямом смысле, и мы будем читать их либо как сарказм, либо как иронию. Это ни то, и ни другoe.
«
Глава 7. Искупление лидерства
В процессе искупления, Иисус не только создает новый, искупленный тип силы, Он создает и демонстрирует новый тип лидера для обращения с этой силой. Оба предмета необходимы, потому что вы можете присоединить новое творение к старому не лучше, чем без потерь налить новое вино в старые мехи.
Иными словами, старый тип лидера не может понять новый тип силы, а тем более обращаться с ним, как новый тип силы не может совершать то, что старый тип лидера обычно желает делать.
Когда Иисус сказал:
Вместо них Он вводит единственный тип лидера, которому может быть безопасно доверена сила без того, чтобы он был растлен ею. Это лидер, который:
1. Слуга по натуре и
2. Преодолел синдром статуса.
Возможности этой модели лидерства поразительны. Можете вы представить себе, какое общество мы могли бы построить, если бы каждое важное учреждение или организация руководились мужчинами и женщинами, которым можно доверять использование силы, и быть уверенным, что она будет использована правильно, и что они не будут испорчены или коррумпированы ею?
