Я подняла голову и увидела, что через дорогу, за Окой, за лесом, за сопками из темноты, из черноты и тумана поднимается вверх неприступный, белоснежный, прекрасный и величественный клык Мунку-Сардыка – легендарной горы, на которую обязан был сходить каждый уважающий себя иркутский турист. - Что это за гора? – спросила я у местного, чтобы подтвердить свою догадку.
Он недоуменно посмотрел в сторону Мунку- Сардыка. - Не знаю… Однако, Саяны, а?
От попутчиков мы быстро избавились, подошла чья-то машина и забрала их. Темнело, сказочный пик Мунку-Сардыка скрылся во мгле. Нам ничего не оставалось, как съехать с дороги на первом же отвороте и разбить палатки на построенной неизвестно кем насыпи. Перед своротом мы заметили стадо каких-то крупных животных. «Коровы!» – подумали мы, но сразу же поняли, что ошиблись: взметнулась красивая длинная шерсть, и в сторону побежали яки. - Все же «Малый Тибет»! – почтительно сказал Алексей.
Внизу, под насыпью текла маленькая, темненькая Ока. Ручеек, да и только. Пока готовился ужин, Олег перебрал амортизаторы – потекли сальники, но никто не захватил с собой запасные. Парни удивлялись, глядя на наш мотоцикл. - Странно, у всех амортизаторы и вилки давно потекли, а у Лёхи хоть бы хны!
Алексей отмалчивается. Амортизаторы он перебирал загодя, и работали они, кстати, отменно. Вадим опять достал остатки водки из своих запасов, но мы завалились спать и лишили его, таким образом, возможности поболтать около костра. Впрочем, это не его не остановило, и водку он выпил. Всю ночь дождь то утихал, то снова усиливался, настроение было неважное, однако погода в очередной раз преподнесла нам сюрприз – утром на небе не было ни облачка. Мы свернули лагерь и хотели вернуться к якам, но к стаду нас не пустили пастушьи собаки, которых взбесил один только звук наших мотоциклов. Оказалось, что недалеко от нас стоит большой дом, в котором живут хозяева стада. Невозмутимые сойеты смотрели, как взбешенные псы кидаются на мотоциклы, и явно не собирались приходить на выручку. Нам ничего не оставалось, как сдаться и отправиться восвояси. - В первый раз вижу, как начинается река! – так примерно определил свои ощущения Олег Рудин через несколько часов.
И в самом деле, ощущение интересное: сперва Ока была маленьким ручейком, который мог перешагнуть и ребенок, через километр она стала маленькой речушкой, которая звенела по камням и с каждым метром набирала силу от больших и маленький ручейков, стекающих с окрестных холмов. Через десять километров уже ничто не напоминало о ручейке – пенистые буруны скрывали яркобокого хариуса, а перейти на ту сторону решался далеко не каждый. Дальше – больше, она росла – вглубь, вширь, становилась сильнее и сильнее, и вот уже вдоль каменистых берегов катилась полноводная, прозрачная, искристая красавица Ока-хем. Мы бы уехали в этот день очень далеко, и неизвестно, чем бы закончилась для нас эта поездка, но недалеко от поселка Сорок, возле огромной лужи, наполненной прозрачной коричневой водой, у Дани сломалась «Ява». Он стоял и чесал в затылке, пока не подъехали мы. Быстро выяснили, что, могут быть две причины неисправности – либо замыкало проводку и на аккумулятор не шла зарядка, либо от тряски у «Явы» прохудился бак, бензин протек на реле-регулятор, и реле погорел – поэтому тока в проводке опять-таки нет. Пришлось откатить «Яву на берег Оки и сварить поесть. Пока мужики варили еду, я помогала Дане разобраться с проводкой. Мы методично, по схеме в моей заветной книжечке прозвонили все, но пробоя не нашли. Значит что? Значит, виноват реле-регулятор! Запасного реле у Дани не было. Ну, все, приехали! На все предложения оставить «Яву» где-нибудь у местных и забрать ее на обратной дороге, Даня проявлял характер: «Лучше я помру тут вместе с ней, но не оставлю!» Опять помогла книжечка. Она волшебным образом открылась на главе: «Как установить на «Яву» реле-регулятор от мотоцикла «Урал». Но, конечно, по закону подлости никто из уралистов не взял с собой запасное реле! Решили, что до Орлика «Ява» поедет на генераторе, тут уж делать нечего, приходилось рисковать, авось не сгорит еще и генератор. Не успели мы проехать и пяти километров, как на «Яве» перегорели все лампочки, и дальше мотоцикл поехал без света. Нам оставалось лишь плечами пожать: не ходовая и ладно. Весь оставшийся поход прошел под этим лозунгом. Для того, чтобы завести «Яву» приходилось «прикуривать» ее от других мотоциклов. К вечеру мы остановились на очередном бурхане. В этом месте Ока была уже другой – мощная, сильная река била в скальный обрыв и норовила смыть дорогу. Вечерело. До Орлика оставалось немного, но Алексей вдруг уперся, сказав, что ему срочно нужно подтянуть подшипник в рулевой колонке, иначе его разобьет. Пока он ремонтировался, возле нас остановился милицейский «УАЗик», из которого, еле стоя на ногах, вывалились два милицейских чина. Они были как в той сказке – «два молодца, одинаковы с лица» – черноголовые, узкоглазые, с лоснящимися лицами, в одинаковой парадной белой форме. Только один был потолще, а второй – потоньше. Продемонстрировав красные корочки, они стали, важно выпячивая губы и сопя, проверять наши документы. Оказалось, они различаются еще по степени алкогольного опьянения – тонкий был просто выпивши, а толстый уже еле ворочал языком. В моем паспорте толстого больше всего взволновало… семейное положение. Печати у меня в паспорте не было, а это означало, что я женщина свободная, да еще к тому же путешествующая с кучей мужчин. После того, как он в третий раз умильно прочавкал: «Алина Николаевна…» и при этом едва не облизнулся, я вспомнила предупреждения о том, что женщинам лучше вообще не разговаривать с местным мужским населением, иначе неприятностей не оберешься. Я испуганно вытаращила на него глаза и, ойкнув, спряталась за Алексея. Второй милицейский чин, потоньше, подскочил к нашей коляске: - Стволы, взрывчатка, патроны, наркотики есть?
- Да нет, – вполне миролюбиво ответил Алексей, мужественно загораживая меня собой. – Мы, вроде, не террористы.
- А кто знает? Ездят тут всякие, ищи вас потом… Открывайте коляску, досмотр на предмет колющего-режущего-огнестрельного…
