стронулись с места отряды византийской пехоты, спеша на подмогу всадникам. Победа вот-вот будет наша! И тут произошло необъяснимое. Внезапно, все как один, кони взвились на дыбы, сбрасывая всадников. Те же, кто смог удержаться на спине взбесившегося животного, не мог уже и помыслить о продолжении боя- сил хватало только на то, чтобы не упасть под ноги, бьющейся в неистовстве лошади. За один миг, армия Византии лишилась всей кавалерии. Оглушенных ударом о землю катафрактов, добивали топорами и боевыми молотами. Перевес сил был уже на стороне эльфийского войска. Как вкопанные остановились легионеры. Командиры тоже замерли, гляди как на них несется масса враз одичавших разъяренных животных. Но выучка сделала свое дело. Не зря сотники вбивали науку боя в головы новобранцев. Легкая пехота порскнула за спины латников, передние ряды встали на колено, закрывшись щитами. Вторая и трется линии выставили вперед копья, задние подпирают плечами передних. Стандартное отражение кавалерии противника. Только противник здесь- табун ведомых чьей-то злой волей лошадей. Столкновение. Треск щитов, сдавленны крики придавленных людей, злое ржание лошадей.. но животные без людей - ничто. Без особых потерь атака отражена. Как будто сбросив наваждение, большая часть лошадей разбежалась. Сигнал к атаке. Армия выдвигается вперед. Навстречу бредут уцелевшие катафракты. Помятые, измазанные кровью и землей доспехи… Гордость и краса армии, первые щеголи- выглядят они теперь ужасно. Но что это?! Ветер? Нет! На идущих вперед людей вновь обрушивается ливень стрел. Потери ужасны. Как среди тяжелой пехоты так и легкой. Первая линия наполовину выбита. А ведь до врага еще даже не добрались! Чуть ли не пинками офицеры гнали вперед вторую линию. Без устали сновали санитары, утягивая раненых в тыл. Вступила в бой и артиллерия- правда безуспешно, все снаряды падали далеко от порядков армии чужаков. Критическая ситуация- еще немного и солдаты станут неуправляемыми. Капелланы охрипли, призывая пострадать за 'дело господне'. Стрелы эльфов разят без промаха. Все чаще взгляды людей скрещиваются на нашем монахе. Святой, защити, сохрани! Приходя в ужас от собственной смелости, вышел монах в первые лини. Шепча молитвы и зажмуриваясь от страха, когда шальная стрела выбивала жизнь из стоящего рядом солдата, он простер руки к небесам. Нужен щит, который прикрыл бы всех разом. Воображение монаха нарисовало обычный пехотный щит. Округлый, без особых изысков, посеченный временем и мечами. Только большой. На поле боя воцарилось молчание, только где то вдали стонут надрывно раненые. Монах осторожно открыл глаза. В голове странная легкость. Сделал шаг и его повело в сторону. Чья та рука участливо подхватила и осторожно помогла сесть на землю. Как ураган, как бурный поток налетел рев восторженных голосов. Солдаты вокруг кричали от радости, падали на колени, склоняя голову в краткой молитве. Он посмотрел наверх. Все так же летят стрелы. Вот только достигая некой точки над головами солдат армии Византии, они рассыпались яркими искрами. Быстрым шагом легионеры устремились на врага. Те сообразили, что происходит что-то не то, лучники торопливо доставали мечи, готовясь к рукопашной. Когда до эльфов и их вассалов оставалось всего две сотни шагов, из их рядов торопливо выбралось несколько фигур и длинными посохами в руках. Волхвы, друиды- неважно. Только завидев их, монах почувствовал сильное волнение. Он уже понял, что незримый щит создал он сам. Каждое попадание стрелы болью отзывалось в теле, как будто он собой прикрывал всю армию. И еще монах понимал, что силы его не беспредельны. Каждая минута существования щита забирала у его частицу жизни. Он с ужасом понимал, что умирает, ибо как снять свое заклинание, не знал. И когда удар молнии с ясного неба разбил невидимый свод над армией Византии, монах воспринял это с облегчением, хоть и обошлось ему это кровью, хлынувшей из ушей и носа. Что было дальше, герой моего рассказа узнал только через неделю.- Маг допил вино и отбросил бокал в сторону. В считанных сантиметрах от каменного пола тот растворился в воздухе.
– Очнулся монах аж в Константинополе, куда его вывезли с того самого поля сражения. Церковь посчитала неразумным терять человека с такими способностями. Особенно после того, что их враги продемонстрировали в сражении. После того, как обессиленный монах потерял сознание, маги- именно так стали называть эльфийских колдунов по аналогии со служителями культа огнепоклонников-зороастрийцев, выжгли треть армии людей. Только правое крыло войска смогло добраться до врага. Еще не видя того, что сотворили с их товарищами и, опьяненные священной молитвой, они учинили резню среди эльфов. Не помогали даже чудесные доспехи и оружие, что крепостью и остротой превосходило человеческое. Лишь совместные действия магов смогли рассеять этих людей. Кстати, командовал ими магистр восточной армии Велизарий, ставший впоследствии родоначальником королевской династии Византии. Остатки разбитой армии были рассеяны по лесам. Немногим удалось избежать встречи с хищным зверьем, кинжалами и отравленными стрелами гнорков. В руках победителей остался и обоз с ранеными. Конец их был страшен. Высшие умеют мстить за своих сородичей…
Спешным заседание собора, церковь признала эльфов и их союзников хорнов и гнорков исчадиями тьмы, с которыми нужно непрестанно бороться. Любые сделки и переговоры с ними считались предательством рода человеческого. Ратовавшие о начале переговоров, предавались анафеме. О гномах, тогда еще никто не слышал. Им требовалось время, чтобы очистить заваленные после перемещения туннели, отстроить новые города. О выходе на поверхность они не помышляли две сотни лет.
А тем временем по империи прокатилась волна эпидемий. Вымирали города, поселки, родовые замки аристократов. И все это происходило на западе, за горным хребтом. Хлынули потоки беженцев. Чтобы предотвратить распространение морового поветрия, были выстроены кордоны, уничтожавшие любого, кто пытался пересечь границу. На море сжигались любые подозрительные корабли.
Карьера монаха, прозванного Святым Мануилом, стремительно пошла вверх. Именно он предложил организовать новое особое монашеское братство Золотого креста. Уже в то время появились люди отмеченные, как тогда считалось, дланью бога, способные творить чудеса. Особенно много таких появлялось среди детей. Их забирали у родителей и помещали в монастыри. Был разработан и утвержден трактат о развитии дарованных свыше способностей, по которому эти дети обучались. Те кто был из воспитанников поумней- получали по завершению обучения чин иеромонаха.. Те кто попроще- воспитывались воинами, защитниками Святой церкви. Паладины. Мощные, закованные в непробиваемую броню, владеющие несколькими защитными и исцеляющими заклинаниями, они служили крепким подспорьем своим братьям по кресту. Цель ордена -нести свет в души людей, бороться с нечистью и тьмой в удаленных уголках страны и за ее пределами. И где недостаточно одного слова белого духовенства, им на помощь шли иеромонахи и паладины Золотого креста Крепла мощь церкви. Именно она была реальной властью в империи. Новый император во всем слушался своих духовников. Только благодаря возросшей силе церкви и ордена впоследствии было остановлено наступление армий Высших и их клевретов. Ценой высочайших потерь, они были отброшены за горный хребет Судьбы. К сожалению, это запредельное усилие подорвало мощь империи. Практически весь орден, паладины и иеромонахи-святители полегли в жестоких битвах, где сошлись в жаркой схватке простая сталь и хитроумная магия. Отложились фемы-провинции на севере и юге. Впоследствии они горько пожалели об содеянном, когда очередная волна варваров-людей прошлась по их землям, но прошлого уже не воротишь… Досталось и остатку империи. Пришельцы с востока, варвары на косматых лошаденках, дошли до самого Константинополя. Если бы не мудрость Патриарха, Главы церкви, быть бы ему разрушенным. Посланные в лагерь хана иеромонахи Золотого креста убедили его принять истинную веру, отречься от ложных богов. Впечатленный их речами, а еще больше теми чудесами, которые продемонстрировали святые братья, он решил креститься. И был он причащен со всей своей многочисленной семьей. Приняв новое имя Василий, сразу отбыл в степи аланов у Понта Эвксинского. Вытребовав перед этим вассальную клятву у последнего императора. С тех пор Византия всего лишь одно из королевств в составе великого ханства. Но я слишком далеко забежал. Мы ж говорили о монахе?
– Я уже понял! – кажется, не совсем вежливо перебил я хозяина.- Этот монах -вы! Для столь почтенного возраста, сколько там вам- тысяча лет? Вы неплохо сохранились. Удивительно! Это что, привилегия всех магов?
– Я бы так не сказал… Только некоторых. -улыбнулся хозяин.
– Что ж,- Я задумчиво покрутил уже пусто бокал. Как будто угадав мои мысли, тот вновь наполнился вином.
– Еще эльфы подметили, что те, кто активно пользует искусство, так они называют этот дар управлять стихиями, прямо на глазах превращается в развалину. Увы, за все приходиться платить. За краткие мгновения могущества ты расплачиваешься еще не прожитыми днями. Когда эльфы жили на своей земле, у них подобных проблем не было. Тот мир обладал собственной энергией. Творящему заклинания не
