– Твой возлюбленный говорил тебе только то, что ты хотела услышать!
Не раздумывая, Сэлэтрель выхватила свой дизраптор и направила его на Трасиуса.
Но ее бывший наставник, кажется, и не заметил этого. Словно он сидел на крыльце поместья ее отца, обсуждая обязанности индивидуума перед государством в сравнении с долгом государства по отношению к индивидууму.
– Неужели ты не видишь, что ты наделала? – убеждал Трасиус. – Целое движение по свержению трусливых миротворщиков на Ромуле было оставлено без внимания, ради твоей мести одному- единственному человеку. Борг никогда не были по-настоящему преданы нашему совместному предприятию – нападению на Федерацию такой разрушительной силой, что у Империи не будет иного выбора, кроме как ввязаться в войну. Если бы они сделали так, думаешь, Вокс позволил бы тебе разрушить весь план?
Рука Сэлэтрель сжала оружие.
– Борг дали нам устройство, вернувшее Кирка к жизни!
– Чтобы отвлечь тебя от всего остального, что они делают!
Сэлэтрель стиснула зубы.
– Борг хотят, чтобы Пикард умер. Кирк может сделать это.
– Разве в нашем движении нет других убийц, способных сделать то же самое?
– Это не было бы не одно и то же!
– Для истории это, несомненно, было бы одно и то же. Лишь для тебя была бы разница.
Некоторые из экипажа на мостике встали со своих мест. Сэлэтрель взглянула на них. Увидела выражения их лиц. Она видела такие раньше, на лицах экипажа этой же «Боевой Птицы», когда она убила действующего адмирала и присоединилась к движению за восстановление гордости и славы Звездной Империи.
– Уйди с мостика, центурион.
Но вместо этого Трасиус указал на экран.
– Борг играет в свою собственную игру против тебя, действия внутри действий, интрига поверх интриги. И какой отвлекающий маневр лучше собьет тебя с толку, чем тот, что ты сама себе выбрала?
– Трасиус… сейчас же уйди с мостика.
Старый центурион опустил руку к краю своего плаща и стоял гордо, как оратор на суде Дарты.
– Ты бросила движение, Сэлэтрель. Ты стала точно такой, в чем вулканские родственники обвиняют нас, – эмоциональной, упрямой, купающейся в крови, застрявшей в прошлом и неспособной понять будущее.
Сэлэтрель закрыла глаза. Услышала свист своего дизраптора.
Почувствовала жар его выстрела, когда Трасиус упал.
Когда она вновь открыла глаза, одинокий луч зеленого света мерцал рядом с ее креслом, затем постепенно угас и рассеялся. Она снова оглядела мостик.
Весь экипаж, даже Тран, были снова на своих местах.
Поддерживался порядок.
Она не могла перестать думать о цене.
Сэлэтрель вернулась в свое кресло.
– «Челленджер» на стандартной орбите? – спросила она.
– Ответ утвердительный, командор.
Сэлэтрель не слышала этот почтительный тон в голосе Трана месяцами.
По иронии, смерть Трасиуса восстановила дисциплину на ее корабле.
– Очень хорошо, – сказала она. – Каждый раз, когда он пересекает границу и входит в полосу освещения местным солнцем, посылай тетрионный импульс для подтверждения местонахождения Кирка.
Тран не отрывал взгляда от своего пульта. Она видела, как его руки замерли в нерешительности на панели управления.
– Командор, они смогут засечь этот импульс. У нас нет червоточины, чтобы скрыть его.
– Это будет волновать их до того, как они выяснят, что это происходит каждый раз, как они выходят из тени Нового Титана. А затем они отложат его изучение на потом, – она натянуто улыбнулась. – Знай своего врага, Тран.
– Да, командор.
Сэлэтрель снова заняла свое кресло. Она поняла, что все еще держит в руке заряженный дизраптор. Его ствол был теплым там, где он соприкасался с ее ногой. Ее старый друг бросил ей вызов, убеждала она себя. Он заслужил быструю смерть. Также как кто угодно и что угодно, посмевшее отказывать ей в ее мести. Это относилось и к коллективу.
ГЛАВА 34
Куда бы Райкер не пошел на «Челленджере», ему всюду мерещился «Энтерпрайз». Конечно, была незначительная разница между покрытием стен его корабля и этого, нового. Компьютерная система была усовершенствована новейшими нейронно-гелевыми процессорами, которые заменили считающиеся устаревшими изолинейные чипы прошлого. Мостик корабля был на одно поколение моложе мостика, установленного на «Энтерпрайзе» перед его вылетом на Веридиан. А бар, известный на «Энтерпрайзе» как «Десятку вперед» назывался тут «Посадочный отсек четыре», наверное из-за того, что у большинства кораблей класса «Галактика» их было только три.
Но медотсек почти не изменился и, входя туда, Райкер почти ожидал увидеть Беверли Крашер. Но вместо нее он увидел Джулиана Башира, склонившегося над лежащим Кирком. И эта сцена еще раз безжалостно напомнила ему, что прошлого уже нет и его не вернуть.
Башир оторвался от сканера и посмотрел на Райкера.
Кирк все еще находился в искуственном сне. На пути Новому Титану Башир подтвердил, что замедление метаболизма воскрешенного пациента также замедлило наниты. Каждый час, который Кирк оставался без сознания, удлинял его жизнь еще на один час.
Но ему все равно осталось лишь несколько дней.
– У меня через десять минут брифинг, – сказал Райкер. В данной ситуации не было времени для вежливости, и, к счастью, Башир не обиделся. – Что ты не хотел сказать мне по общей связи?
Башир нахмурился:
– Согласно генеральному приказу номер три я не имею права говорить с вами через системы коммуникации. Перехват врагами и так далее.
– Ну теперь-то ты можешь сказать, – вздохнул Райкер.
Башир указал на сканер. Райкер узнал некоторые технические схемы на экране – результат исследования Звездным Флотом имплантантов Борга, изъятых из капитана Пикарда.
– Я просмотрел секретные файлы которые вы мне предоставили, – сказал Башир. – В них гораздо больше информации, чем в газетах, опубликованных в…
– Доктор, я должен найти исчезнувшую звездную базу. Борг могут вернуться в любой момент, так что у меня нету времени на дискуссии.
Башир пожал плечами, как бы признавая свою беспомощность:
– Суть в том коммандер, что имплантанты в мозгу пациента произведены Боргом.
Райкер даже пошатнулся от неожиданности:
– Зачем Боргу понадобилось оживлять Джеймса Т. Кирка?
– Я не уверен что это сделал Борг.
– Но ты же сам сказал, что это имплантанты Борга, – удивился Райкер.
– Но не наниты. Его оживили наниты, по крайней мере физически. А то, что возвратило его… – Башир выглядел неловко, произнося вулканский термин. – То, что возвратило назад его катру, необъяснимо наукой. И ни имплантанты, ни наниты не смогли бы оживить его руководствуясь только такой наукой.
– Какие-нибудь идеи насчет принадлежности нанитов? – спросил Райкер.
