между двумя полушариями мозга можно было заметить главную часть борговского импланта.
Башир ввел восемь молекулярных проводов через мозговую ткань и соединил с имплантом в восьми ключевых точках. Провода сняли бы любой энергетический разряд, который имплант мог дать в ответ на попытку извлечения.
Дейта проверил, что молекулярные провода расположены так, чтобы пациенту даже в худшем случае мог быть нанесен лишь минимальный вред – так, как описывала доктор Крашер.
– Энергетический источник импланта изолирован правильно, – сказал Дейта.
– Спасибо, – ответил Башир. Он потер тыльной стороной своей руки в перчатке по надетому на голову красному капюшону, затем задержал маленький цилиндрик силового скальпеля номер два около обнаженной мозговой ткани. Ловкими движениями пальцев микро-силовым полем скальпеля он начал мягко и осторожно вдоль проводов раздвигать в стороны проводящий путь головного мозга.
Дейта и Башир наблюдали за прогрессом на экране дисплея. Нейроны разъединялись с каждым импульсом скальпеля. Но разрушение было настолько незначительно, что никаких необратимых повреждений не будет. По крайней мере, если пациент выживет.
Пока Башир продолжал операцию, Дейта перешел в многозадачный режим, наблюдая за экраном дисплея, черепом Кирка и доктором Баширом, который постоянно уточнял записи Крашер, подтверждая каждый шаг, который делал врач, и предлагая варианты учточнений, когда Башир их запрашивал.
Дейта все время поражался спокойствию и профессионализму Башира. Однако через час после начала операции, он начал задаваться вопросом, когда же молодой человек поймет, что он столкнулся с безнадежной задачей.
Через полтора часа после начала операции Дейта взял на себя смелость сообщить врачу о своем заключении.
– Доктор Башир, к настоящему времени ясно, что то, что вы пытаетесь делать, безнадежно.
Башир впился в него взглядом.
– Каково состояние импланта? – потребовал он.
– Восемьдесят процентов импланта отделено от мозговой ткани, – подтвердил Дейта, – Кровотечение минимально. Жизненные показатели в норме.
– Это означает, что осталось убрать только двадцать процентов, – сказал Башир.
Дейта был озадачен вызовом в голосе доктора. Дейта не подвергал сомнению его опыт, только комментировал неизбежные факты.
– Доктор Башир, оставшиеся двадцать процентов импланта не могут быть удалены операцией, которую провела доктор Крашер на капитане Пикарде. Пожалуйста, вспомните, что многие из борговских имплантов в капитане были связаны с вторичными нервами, расположенными вне мозга. В тех случаях доктор Крашер была способна разъединять и удалить секции нерва для позднейшей замены. Но это невозможно с мозгом. Если только вы хотите сохранить целостность индивидуальности пациента.
– Есть что-нибудь, что можешь сказать мне словах в десяти или меньше? – огрызнулся Башир.
– Если вы продолжите использовать силовой скальпель на остающихся секциях импланта, вы также причините непоправимый вред мозжечку пациента. Вы достигли точки, где рекурсивные усики импланта слишком сильно переплетены, чтобы отделить их от системы кровообращения или мозга непосредственно.
– Это не было десять слов или меньше.
Дейта был готов продолжать в течение часа, ссылаясь на все подходящие абзацы в записях доктора Крашер. Но, уловив настроение Башира, он просто сказал:
– Если вы продолжите, то Кирк будет мертв через двадцать минут. Точно десять слов, – Дейта задался вопросом, правильно ли он понят. – Если не считать те слова в конце. И эти слова.
– Достаточно, мистер Дейта.
Башир посмотрел вниз, на обнаженный мозг своего пациента.
Дейта стерильной подушечкой удалил скопившуюся там кровь.
– Я зашел слишком далеко, – сказал Башир. Дейта ощутил, что он никому не адресует эти слова. Он просто думал вслух:
– Частично функционирующий имплант полностью парализует волновую деятельность его мозга. Он никогда не проснется.
– Моя поверхностная экспертиза медицинской библиотеки «Челленджера» предлагает, другие методы, – предложил Дейта.
Башир посмотрел на него с надеждой:
– Ну?…
Дейта почувствовал раскаяние:
– К сожалению, они требуют обширного изучения и экспериментирования, прежде чем смогли бы быть применены в этом случае.
Дейта увидел, как поникли плечи Башира под хирургическим халатом.
– Тогда у меня нет выбора, не так ли?
– Вы могли бы поместить пациента в стасис, – предложил Дейта.
– Проверьте литературу, – со вздохом сказал Башир, – Стасис не будет замедлять тот тип нанитов, которыми он заполнен.
Дейта пристально глянул вниз на кровавый разрез в теле пациента. Он был внезапно поражен ужасной уверенностью, что сейчас он станет свидетелем смерти человека. И не было ничего, что он мог бы сделать.
Он взглянул на Башира, задаваясь вопросом, достиг ли врач того же понимания.
Но Башир смотрел на пациента. Он поднял более мощный силовой скальпель.
Дейта предположил, что между ними есть различие. Башир все еще думал, что он может что-то сделать.
Дейта не ждал ничего от последующих двадцати минут.
После глубокого вздоха Башир подвел силовой скальпель близко к отверстию. Дейта увидел нежное подавливание, которым он активизировал силовое поле. Несмотря на безотлагательность, которую чувствовал Башир, он все еще действовал спокойно и методично.
До тех пор, пока по «Челленджеру» не прозвучал сигнал тревоги о столкновении.
Подсистемы Дейты ускорились до критической скорости, ожидая всплеска крови, который вырвется из разреза. Он знал, что никто из людей не сможет подавить рефлекторную реакцию на сирены, которые взвыли по всему судну – и Дейта ожидал, что скальпель проделает дыру в мозгу пациента. Смерть не потребовала бы двадцати минут. Хватит двадцати секунд.
Но вопреки всем ожиданиям Дейты, разрез не потонул в потоке крови.
Дейта посмотрел на Башира. Глаза доктора были крепко зажмурены.
Дейта почувствовал громадное удивление.
Врач действительно твердо удержал руку. Настолько великолепными были его мастерство и самоконтроль.
– Башир – мостику, – прорычал доктор, стараясь сдержать ярость. – Что, черт возьми, это было?!
– Извините, доктор, – ответил голос Райкера из верхних динамиков, – у нас тут судно, вышедшее на скорости девять-девяносто пять. Два километра от нашего расположения. Компьютер отреагировал автоматически.
Башир медленно отодвинул руку от головы пациента.
– Меня не интересует, что это было, – сказал он низким сердитым тоном. – Если вы не хотите, чтобы я обезглавил моего пациента, немедленно отключите все сигнальные системы от медотсека!
Дейта не смог промолчать. Он был создан, чтобы получать знания.
– Коммандер Райкер, какое судно может путешествовать на такой скорости? Мы атакованы Боргом?
Но в голосе Райкера не было напряжения битвы.
– Это – экспериментальный транспорт Звездного Флота, Дейта. Две больших сверхсветовых гондолы и кое-что еще. С Земли.
Башир в раздражении уставился на потолок изолятора и расположенные там динамики.
