Лиловый сумрак гасил огни в домах Гаэл, а фонарей здесь не водилось. Люди, создания дня, исчезали до восхода Солнца. Пытаясь утомить ненужную, опоздавшую тревогу, Вальзаар прогуливался вдоль стены, скрывавшей резиденцию от города.
Вздохнув, глава семьи остановился под деревом. Птица смолкла.
— Как ты меня нашёл?
Весёлый смех донёсся с высоты:
— Я нашёл? Чудила! Я люблю взбираться повыше, чтобы все эти постройки не мешали. Помнишь, дневник Основателя? Как ему город клеткой казался? Даже тринадцать веков назад! — вновь лёгкое хихиканье. — А ведь тогда Маро был ещё маленьким. Забирайся сюда! Надеюсь, твоего достоинства это не уронит?
Вальзаар, поразмыслив, обвился вокруг ствола и пополз наверх.
— Я думал, ты откажешься, — удивлённо признал Нэрэи. Он подвинулся, освобождая место.
— Почему?
— Как обычно. Вот и мне интересно, почему?
Глава семьи вздохнул:
— Это ужасно глупо, Нэрэи. Висеть на ветке, словно плод, и смотреть…
Младший родич перебил:
— Как над далью гаснет поздняя заря?
Саели скептически хмыкнул:
— Как ты меня заметил, если смотрел туда?
Нэрэи не смутился и не растерялся:
— Почуял беспокойство и упёртость, может быть? — предположил он, готовясь уклониться от оплеухи.
Глава семьи не пошевелился.
— Я был не прав? — спросил он.
Младший родич изумлённо уставился на него. Отвернулся, поболтал хвостом, раздумывая, а потом ответил, не торопясь:
— Ты не можешь быть не прав — в тех вопросах, в которых последнее слово за аадъё. Или ты о невмешательстве в политику людей? Тогда не знаю. Может, и это правильно.
— А может, надо было послушать Мэйя Аведа.
Нэрэи улыбнулся и сказал смешливо:
— Он старше. Всегда надо бы слушать старших.
— Как ты меня?
Радостный хохот и только — будто похвалили его. Вопреки обыкновению, Вальзаар и сам улыбнулся: а что тут скажешь? Воистину, лучший ответ.
Небо догорело, и ветер играл с угольками звёзд. Нэрэи вдруг встрепенулся:
— Тебя ищут, — сказал он, всё равно что бросил камень в тихую заводь. Покой закатного безмолвия был нарушен.
Вальзаар нахмурился. Неспособность слышать мысли столь же отчётливо, как и младший родич, немного уязвляла его.
— У нас важные гости, — ответил Нэрэи на безмолвный вопрос, слетая вниз. — Нет, не Мэйя Аведа. Хётиё.
Глава семьи спустился, поправлял одежду немного дольше, чем надо было. Он хорошо помнил предыдущий визит этого семейства и повторения не жаждал. А честно — вовсе предпочёл бы, чтобы отношения семей вернулись к прежним: Биё не ездят к Хётиё, а Хётиё не наносят визиты Биё.
Нэрэи предложил:
— Мне скрыться?
— Нет. Пойдёшь со мной.
Младший родич возражать не стал и мирно поплыл рядом.
— Мне интересно посмотреть на их главу, — восторженно заговорил он пару минут спустя. — Это ведь он схватил тебя за грудки? Представляю, свирепый такой и как зарычит: «Если ещё раз…»
Вальзаар тотчас разочаровался в выборе спутника, однако Нэрэи знал, куда идти, и Хётиё уже плыли навстречу, завидев хозяев. Так что оставалось лишь кисло подумать: «Замолкни».
— Прекрасная ночь, Саели, — энергично похвалил «свирепый» чужой глава, словно качества ночи, подобно планировке сада, являлись заслугой Биё.
У кё-а-кьё Хётиё было много имён-прозвищ: Ютшельнле, Юис, Юфльхейм — будто бы истинное — и даже Тюуне. Из-за непостоянства характера. И неожиданное дружелюбие показалось Вальзаару подозрительным. Он ответил формальным приветствием, смягчив его улыбкой.
— Вы проделали долгий путь, — заметил он.
— Мы не устали, — отмахнулся Ю, не дослушав.
Саели смерил его долгим взглядом и закончил:
— Чего ради?
— А! Я понимаю твоё негодование.
— Однажды вы уже явились без приглашения, чтобы угрожать мне. Теперь являетесь вновь, тем же манером. Хотите оскорбить нас? Объяснитесь или проваливайте.
Юфльхейм всепрощающе улыбнулся:
— Я угрожал тебе, Саели. Не порицай меня: и повод, и право у меня были. Давай закончим с увертюрой и поднимем занавес. Выбирай обстановку.
Вальзаар и не подумал. То, как эти двое смотрели друг другу в глаза, играя в кто-кого-переупрямит, казалось Нэрэи забавным: «Старшие, хи-хи!» К тому же глаза у них были похожи. Про одного люди вспоминали «… и загадочных древних ликов на меня поглядели очи», про другого — «подземные озёра, покинутые, царские чертоги». Люди-люди, любители красоты…
Хётиё недовольно постучал носком сапога и проявил настойчивость:
— Моего интереса в деле мало. Прежде всего, оно касается твоего родича. У моей бесцеремонности две причины: я проведал о вашем несчастье и получил письмо от Стрел.
— Весенов? — Саели не скрывал или не мог скрыть предубеждения.
— Мы не ведём с ними переписку, — быстро оправдался Ю. — Увангу Штирии стоило большой смелости обратиться к нам. А мне, после этого письма, пришлось назначить ему аудиенцию.
Юфльхейм выжидающе замолчал. Поразмыслив, глава Биё уступил:
— Нэрэи, проводи гостей в атриум.
Хётиё нежились в обширном бассейне с проточной водой, млеюще-зелёной, подсвеченной плавающими шариками света. Вальзаар не мог поверить, что пустил «гостей» сюда, вместо того, чтобы за шкирку вышвырнуть из резиденции — после той головомойки, которую их наглец-предводитель в прошлый раз ему устроил.
— Итак? — вопросил он, когда все, к чьему мнению он прислушивался, заняли место за спиной.
— Вода ласковая, нам нравится, — заверил Ю.
Вальзаар вздохнул и терпеливо объяснил:
— Не о воде тебя спрашиваю.
— Я понимаю. Но убеждён, что тебе интересно, как мы находим гостеприимство Биё.
