- К Тарасу Опанасовичу подкатился и, должно, сторговал девку. Мудант хренов…
- Вот так да ! А что же Оксанка-то?
- Крестничек обхаживать начал, - нахмурилась Сова, - предложение сделал, вчера уж ночью… Оксанку я как девку понимаю. Сколько ей соломенной-то вдовой ходить? Сама всю жизнь живу - не жена, не невеста…
- С тобой мы уладим вопрос, - твердо пообещал Куров. - Оксанку попридержать надо!
- Мы с тобой, что ли, попридержим? Юрко бы приехал, тогда конечно… Когда обещается-то?
- Теперь уж скоро. Как шаман чистку произведет, так и явится.
Бабка носом завертела, будто принюхивалась, - значит, чем-то недовольна была:
- Чего он тогда в козлятнике отсиживается? Пускай идет и гоняет нечистую силу!
- Да устал человек! Думаешь, легко со злыми духами сражаться? Они же похлеще фашистов…
- Может, помочь ему?
- Кому? - опешил Куров.
- Так шаману этому! Вдвоем мы бы скоро всю заразу под откос…
- Ты что, камлать умеешь?
- Не умею, да научиться долго ли?
- Тогда иди, наешься мухоморов и камлай!
- Я что, козел тебе, что ли, - мухоморы есть?
- А он ест, сам видел. Сырыми прямо…
- Зачем?
- Борьба со злыми духами - это тебе не рельсовая война, - проворчал дед. - Тут надо магической взрывчаткой рвать. Должно быть, мухоморы магию какую дают. Сходи и пригласи, пока никто не видит.
- Может, пусть покуда там посидит? - неуверенно предложила старуха. - Харчей ему снесу…
- В хату зови, сказал! На мою половину. Или сам пойду!
- Ладно уж, позову, - быстро согласилась Сова. - Только не к тебе, а к себе. Не то вы тут пьянствовать начнете…
Она сунулась было на свою половину, однако вернулась.
- Ну что еще? - хмуро спросил Куров. Бабка замялась:
- Степан Макарыч… Ты не сердишься, что границу нарушила? Все из-за свата!
- Хрен с ней, с границей. Я уж сам думал…
Сова в тот час же портянки с его ног раскрутила, на печку сушить положила. Давненько такой участливой не была, пожалуй, с тех пор, как после ранения долечивался в полевом госпитале.
- Его бы в баню сначала, - робко предложила она, - потом уж и в хату можно…
При разделе имущества баня досталась Сове, поскольку стояла на российской территории. Куров вскочил, с удовольствием потянулся:
- И я бы сходил… А то, как якут, сколько лет не мылся! В казенной это разве мытье? Пойду затоплю! Ты, Елизавета, шамана в хату пригласи и покорми.
Он пошел за огород, баню топить, Сова же подойник в руки и снова в козлятник - коза орет из последних сил. Отомкнула замок, вошла, глядь - шаман устроился в яслях и спит, что тебе Христос новорожденный. И не зря говорят - у страха глаза велики: вместо рогов на голове лысина, тюбетейкой прикрытая, а волосья венчиком и такие длинные, что скатались в сосульки и торчат в разные стороны. Если деда Курова не стричь, так еще хуже будет. И на лицо вроде человек, только могучая борода не чесана, лесным мусором набита и топорщится, словно рогожное мочало. В общем, когда сонный, так совсем и не страшный этот дедушка…
Будить его не стала, решила, пусть уж, пока баня топится, поспит старый, так притомился; козу подоила, выпустила в загон и сама в хату. Но козлятник не заперла и через минуту пожалела об этом. Только принялась молоко цедить, как слышит - на дедовой половине тихий разговор. Ковер в дверном проеме откинула, а там народу полно! Из знакомых - так только крестник Колька Волков и сват Тарас Опанасович, остальные - приезжие и, по виду, начальники.
- Это что тут за собрание? - спросила возмущенно. - Сват, ты пошто без спросу людей ко мне в хату привел?
А он от вчерашнего припадка, видно, отошел, веселый и уже командует.
- Позвольте представить хозяйку хаты, - говорит, - Елизавета Трофимовна. А это депутат Верховной Рады пан Кушнер и представитель президента пан Гуменник. Ты уж нас прости, будь ласка. По нужде в гости к тебе нагрянули!
Пан Кушнер знакомился с Совой, улыбался и одновре-
менно разговаривал по телефону на языке, каким в мексикан-
ских сериалах говорят. А этот хлыщеватый и чубатый Гумен-
ник был наверняка с похмелья - бабкин нюх не проведешь -
и только тяжело повел красными глазами да неопределенно
кивнул. Дременко же, верно, думал: сейчас бабка обрадуется,
что столько начальства в хату привел, познакомил - и ждал
ответной реакции, но Сова насупилась и глядела на гостей ис-
подлобья. Депутат уже смотрел мимо и болтал на немецком с
постной рожей, разгуливая по хате, как у себя в Раде, пред-
ставитель президента тоже хозяйничал - из-за кровати авто-
мат достал и сел рассматривать. И второй мужик, ко-
торый все время при нем, дедову каску примерил, а оба такие
задачливые, себе на уме.
- Тебя, сват, я всегда готова принять, - строго сказала Сова. - А эти что тут делают? Мне ведь все одно - демутат, представитель. Я другого государства гражданка! И вообще, у меня на сегодня кастрация назначена, хвермеры кабанчиков привезут и четырех бычков.
Дременко, должно быть, неловко стало. Он быстренько бабку под ручку взял и увел на ее половину.
- Елизавета Трофимовна, не обессудь уж, - ласковый сделался, - мы, собственно, не к тебе, а к Степану Макары-чу пришли, с важным делом. А ты кастрируй на здоровье.
Только тут Сова и опомнилась: они ведь охоту затевают, вчера сват едва живой был, а все про мутанта талдычил. А этот самый мутант в козлятнике спит, не запертый, и ничего не подозревает…
- Не знаю! - сказала она. - Степана Макарыча нету, ничего не знаю.
- А где же он?
- Не докладывает, - схитрила. - Утром видела, ходил, ворчал. Оглянулась - след простыл.
Сама же думает: хоть бы его черти не принесли! А они принесли: дверь открывается, и дед тут как тут, с пустыми ведрами, за водой пришел.
- Вот и Макарыч! - обрадовался Дременко. - Мы к тебе целой делегацией!
И тут же на старухиной половине Волков появился, остальные за перегородкой остались, примолкли и сидят.
- Ну, крестный, рассказывай! - поторопил Мыкола. - Нашел логово?
Тот весело так на гостей поглядел, ведро под кран поставил, включил - терепение испытывал:
- Я подумал, вы к бабке на кастрацию, чтоб без очереди!
- Мы на охоту!
- Ну гляди! А то могу сделать по блату. Ножичком чик - и свободен! Ни тебе забот, ни тебе хлопот. Три минуты больно, а потом до смерти приятно.
- Степан Макарыч, не томи! - не выдержал Тарас Опа-насович. - Нашел?
- Что его искать-то? - говорит вдруг дед. - Нынче логово у бабки вон, в козлятнике.
Сова обмерла на миг, а Дременко с Волковым переглянулись и, похоже, приняли дедовы слова за очередную шутку.
- Знаю я этого мутанта, - усмехнулся Тарас Опанасо-вич. - До чего же вредный козел у тебя, Елизавета Трофимовна. Он ведь мне машину пободал!
