– Мне повезло, – вздохнул Дронго, – мои аналитические способности оказались востребованными. Только это помогло мне выжить. Но что было делать остальным?
– Не знаю. Мне кажется, вы не правы. Так можно оправдать любую подлость.
– Подлость невозможно оправдать. Но понять слабого человека можно. Кочиевского выгнали из разведки. А у него семья, дети. И никаких средств к существованию. Что ему было делать?
– Он был начальником службы безопасности. Там зарплата в сто раз больше моей. Ему не хватало?
– Возможно, не хватало. Разные бывают потребности. А тут он увидел, что творится вокруг. Как все воруют, обманывают, становятся миллионерами, расхищая государственное имущество, грабя страну. Он просто оказался способным учеником. Понял, что не существует отныне никаких моральных запретов, что все дозволено: убивай, грабь, прелюбодействуй, совершай все мыслимые и немыслимые преступления. И тут он решил, что может сыграть не последнюю роль в этой преступной игре.
– Вспомните, скольких людей он погубил!
– Именно поэтому он обречен. Я все равно его найду.
– Что делать со Шпицыным? Он подал жалобу прокурору, его адвокат грозит нам неприятностями.
– Можете его отпустить. Мы теперь точно знаем, что именно Галкин выходил на связь с Кочиевским. Но для его же блага ему лучше остаться здесь еще на два дня.
– Остается только вычислить убийцу, который работает на Кочиевского и пользуется доверием Чиряева.
– Я уже вычислил, – сказал Дронго. Романенко ничего не сказал, только взглянул на него. Поднялся, провел рукой по волосам, снял очки, протер, снова надел. Подошел к окну, посмотрел вниз. Потом повернулся к Дронго:
– Хотите сказать, что, сидя дома, вычислили убийцу Труфилова?
– И Попова, – добавил Дронго. – Это оказалось не так сложно, как вы предполагали.
– Подождите, подождите, что значит не так сложно? Знаете, Дронго, я стал верить в чудеса. После того, как вы вычислили воскресшего Кочиевского. Вам известно имя убийцы?
– Известно. Точнее, я знаю его кличку. Все проверено. Это тот самый профессиональный убийца, о котором мы с вами говорили.
– Как? – пробормотал Романенко. – Как вы нашли?
– Муравьев – бывший сотрудник милиции, а Кочиевский – бывший полковник ГРУ. Ни один из них не мог до конца поверить бандиту Чиряеву. Я с самого начала предполагал, что они внедрили в банду Чиряева своего человека. С другой стороны, Чиряев, достаточно опытный, не подпустил бы к себе кого попало. Другое дело бывший сотрудник милиции или КГБ. Лучше милиции. Уголовники не любят офицеров КГБ, считают чужими и называют аристократами. Зато с офицерами милиции довольно быстро находят общий язык. И такой человек должен был постоянно находиться рядом с Чиряевым, даже отправиться с ним в Германию, чтобы подстраховать ситуацию в Берлинском аэропорту.
Оставалось проверить список пассажиров, летевших в одном самолете с Чиряевым, и сравнить со списком вылетавших из Тюмени после знаменитого аукциона по продаже акций компании «ЛИК». Две фамилии, кроме чиряевской, совпали. Один – бывший помощник Чиряева – Матвей Очеретин. Другой – бывший сотрудник латвийской милиции, капитан Франц Баугис. Я попросил прислать его данные. Оказалось, он был уволен из органов МВД еще в девяностом. В девяносто втором переехал в Москву. С тех пор нигде не работал и следы его терялись. Удалось раздобыть только его характеристику. Храбрый, решительный, необычайно жестокий. Чемпион Риги по стрельбе. Вам достаточно этих данных?
Романенко надел очки. Снова снял. Снова надел.
– Я... Мы... Не знаю, что и сказать, Дронго. С вами никто не может сравниться. Никто. Что вы собираетесь предпринять?
– Собрать всех пауков в одну банку, – ответил Дронго, – мне жаль, что погиб офицер ФСБ, сопровождавший Труфилова. Остальных мне не жаль, они сами залезли в эту банку, стараясь перехитрить других пауков, и погибли – Труфилов, Попов, Фанилин, Вадим. У меня есть план, и я намерен осуществить его завтра, чтобы покончить раз и навсегда со всеми этими пауками и помочь вам завершить расследование.
– Надеетесь получить доказательства вины Ахметова?
– И не только его, – ответил Дронго, – если завтра «Роснефтегаз» заплатит три миллиона долларов бандитам, может возникнуть интересный вопрос – за что они платят?
– Но как поймать их с поличным, как узнать, где именно они будут передавать деньги? Выяснить это за оставшиеся сутки практически невозможно.
– Не нужно ничего выяснять. Сейчас изложу вам мой план. Он продуман во всех деталях, хотя доля риска в нем есть.
Москва. 13 мая
Чтобы срочно встретиться с нужным человеком, Дронго задействовал все свои связи. Только в одиннадцать вечера ему сообщили по телефону, что встреча состоится. Дронго понимал, как сильно рискует, но другого выхода не было. В казино «Мажестик», где по просьбе Дронго должна была состояться встреча, он приехал в половине двенадцатого.
Он никогда не брал с собой оружия, не изменил своей привычке и на этот раз. При входе в казино его обыскали и, не найдя оружия, провели по коридорам и лестницам в находившийся в глубине здания небольшой кабинет. Видимо, здесь работал кто-то из служащих, обстановка была весьма скромная. В отличие от кабинета директора, можно было не опасаться прослушивания. Тот, кому Дронго назначил встречу, видимо, знал об этом.
Дверь открылась, в кабинет вошел Георгий. Дронго поднялся. Георгий прошел к столу, подумал немного и, не говоря ни слова, сел. Дронго тоже сел.
– Не думал, что вы такой смелый, – сказал Георгий. – Не верил, что придете.
– Напрасно. Хотя уверен, что именно вы приказали Чертежнику послать в больницу киллеров. Но, слава богу, все обошлось.
– Я ему не приказывал, – быстро возразил Георгий, – но вас действительно могли убить. И сегодня еще не поздно. Вы помешали нам, подставили наших людей. И сейчас мешаете. Мы этого не прощаем.
– Не сомневаюсь. Но я здесь не для того, чтобы выяснять, кто кому больше насолил.
– Мы не собирались мстить лично вам, – сказал Георгий, – но вы многим мешаете.
– Польщен, – сказал Дронго, – в ваших устах это звучит как комплимент. Но у меня к вам конкретный разговор.
– Я вас слушаю! – Георгий скрестил руки на груди.
– Вчера немецкий суд отказал Москве в выдаче Чиряева и освободил его под залог.
– Мы знаем, – кивнул Георгий, – какое это имеет к вам отношение?
– Никакого. Если не принять во внимание, что Чиряев задолжал вам три миллиона долларов.
– Это слухи, которые распространяют наши враги, – усмехнулся Георгий. – Откуда у бедного человека три миллиона долларов? Таких денег нет ни у меня, ни у моих друзей.
– И не будет, – заметил Дронго, – вас завтра собираются обвести вокруг пальца. – Георгий молчал. Только жилка на лбу начала набухать и забилась. Наконец он произнес:
– Я согласился на встречу с вами потому, что меня об этом просили очень уважаемые люди. Но не думайте, что я вам верю. Или намерен обсуждать с вами какие-либо дела. Что бы вы ни сказали, вы уйдете отсюда живым. Сегодня, сейчас, – подчеркнул он, – я дал слово. Дальше гарантий дать не могу.
– Вы умный человек, Георгий, – сказал Дронго, – и не можете думать, что я пришел к вам просто так, познакомиться. Я здорово рисковал, и если решился на встречу, значит, дело у меня важное и очень срочное.
– Говорите, что за дело, – бросил Георгий.
– Хочу вас предупредить, никаких денег вы завтра не получите, – сказал Дронго. – За Чиряева долг заплатят другие. Но не вам.
– Мы никаких денег не ждем, – заявил Георгий, – все это выдумка, ложь.
– Ждете, – уверенно сказал Дронго, – все знают, что Чиряев вам задолжал три миллиона долларов. В качестве последнего предупреждения Чиряеву вы убили его помощника. Кстати, с его женщиной вы обошлись самым гнусным образом. Не ожидал я от вас. Вы же восточный человек.
