следовало ожидать. Наивно было рассчитывать на постоянство их отношений.
– Я хотела тебе сказать... – она запнулась.
Он почувствовал, как задергалась щека, так обычно бывало в моменты сильных волнений.
– Я была у врача, – продолжала Джил.
Он нахмурился. Неужели заболела? В ее возрасте? Чем она могла заболеть? Почему же она тянет, не говорит?
– Ты меня слышишь? – спросила она.
– Конечно, слышу. Что случилось? Зачем ты ходила к врачу?
– У меня будет ребенок. – Дронго почувствовал, как уплывает из-под ног пол, и схватился за стену.
– Что ты сказала? – прошептал он.
– У нас будет сын! Врач сказал, что я в полном порядке.
– Сын, – словно эхо повторил он. Странные существа мужчины. Такая новость их и радует, и пугает, как нечто из ряда вон выходящее. Его бросило в жар.
– Сын, – это слово его заворожило, – как ты узнала? – Он задал идиотский вопрос, который наверняка задал бы любой мужчина на его месте.
– Как узнала? – засмеялась она. – Говорю тебе: была у врача. Знаешь, я решила его оставить. И обо всем рассказать отцу.
– Сын, – не переставал повторять Дронго и вдруг закричал: – Я обязательно приеду! Слышишь?
– Конечно, слышу, – голос ее дрогнул от слез, – я буду тебя ждать.
– А тебе можно лететь самолетом?
– Можно, конечно, можно. Я знала, что ты обрадуешься. Я тебя люблю.
– Я тоже тебя люблю, – ошеломленный, произнес Дронго.
Положив трубку, он опустился в кресло и еще несколько минут просидел, словно постепенно осознавая это событие. Почему он сказал, что прилетит шестнадцатого? Ведь можно это сделать сегодня. Он поднялся с кресла и тут вспомнил, что сегодня это исключено. Что сегодня в два часа он должен пойти к Георгию. И если ошибся в своих расчетах, никогда больше не вернется домой. Одному Богу известно, как не хотелось ему идти в это проклятое казино.
Снова зазвонил телефон. Была половина десятого. Он машинально снял трубку.
– Доброе утро, – сказал Романенко, – извините, что беспокою так рано. Вы не передумали?
Одна секунда, вторая, третья...
– Нет, – выдавил Дронго, – не передумал.
– Тогда наш эксперт сейчас выезжает, – сообщил Романенко, – в десять часов будет у вас. До свидания.
Дронго положил трубку и закрыл глаза.
«Джил, – подумал он про себя, – я обязательно приеду шестнадцатого».
Москва. 14 мая
После ухода эксперта Дронго посмотрел на часы. Была половина двенадцатого. Если все пройдет нормально, через два с половиной часа он должен быть в казино. Дронго позвонил Галкину.
– Алло, кто говорит?
– Ваш друг, – пошутил Дронго.
– Опять вы, не желаю с вами разговаривать. До свидания.
– У меня к вам интересное предложение.
– До свидания, – повторил Галкин, но отключаться не стал.
– Мне нужно поговорить с нашим другом, – сказал Дронго, – найдите его. Это очень важно.
– Я не могу его найти, не знаю номера его телефона, – быстро проговорил Галкин и отключился.
Дронго прошел к своему компьютеру. Он был уверен, что Галкин найдет возможность сообщить Кочиевскому о его звонке. Ждать пришлось минут двадцать. Очевидно, Галкин искал чужой телефон, чтобы гарантировать себя от прослушивания. Наконец появилась запись.
– Надеюсь, ты меня не забыл.
– Стараюсь не забывать, – ответил Дронго, – как себя чувствуешь?
– Тебя волнует мое здоровье?
– Немного волнует. Боюсь, сегодня у тебя ничего не получится.
– О чем ты?
– О ДЕНЬГАХ! – Он набрал это слово большими буквами.
Через секунду-другую появилась запись.
– Не понимаю, о каких деньгах идет речь?
– Ты должен сегодня получить три миллиона, – написал Дронго.
– Молодец, – прочел он, – хорошо работаешь. Но это не мои деньги.
– Поэтому ты хочешь их украсть!
– Ты совсем чокнулся. Я полковник военной разведки, а не вор.
– Поздравляю. А я-то думал, ты убийца и нечистоплотный тип. Оказывается, ты еще не забыл об офицерской чести.
– Что тебе нужно?
– Ничего. Хотел предупредить, что сегодня у тебя ничего не получится.
– Почему именно сегодня?
– ДЕНЬГИ! – снова написал Дронго.
– Иди ты... – Кочиевский отключил связь. Цель достигнута. Он занервничал. Непременно захочет подстраховаться. Это именно то, что нужно.
Дронго пошел одеваться. «Выйдя из дома, размышлял он, надо сразу поехать в казино, чтобы не вызвать подозрений у тех, кто за ним будет следить. А следить за ним обязательно будут. В то же время надо быть осторожным. Кочиевский может прислать своих людей».
Дронго оделся, долго выбирал галстук. Темный костюм, темный галстук, голубая сорочка. Он сознательно тянул время. Нужно все до мелочей рассчитать. Ровно в час позвонить Галкину. Без одной минуты час он набрал номер Шахматиста.
– Здравствуйте, это опять я.
– Перестаньте звонить, – разозлился Галкин, – мне придется изменить номер телефона.
– Послушайте меня, Галкин, – быстро проговорил Дронго. – Сегодня Георгию должны передать три миллиона долларов наличными, которые ему задолжал Чиряев. Это произойдет вечером в казино.
– Какие три миллиона? – спросил Галкин, прикинувшись, что ничего не понимает, но голос его дрогнул.
– Вы знаете какие, – ответил Дронго. – Но деньги Георгию не отдадут. Кочиевский хочет всех обмануть и завладеть деньгами.
– Что вам от меня нужно?
– Если деньги пропадут, а Чиряев погибнет, вы не сможете занять его место, – сказал Дронго, – все его имущество будет продано за долги. И платить их будете вы. Надеюсь, вы меня поняли? До свидания.
Он быстро отключил связь. Теперь нужно ждать. Галкин не подозревает, что за ним следят сотрудники ФСБ. Изменит номера своих телефонов и воспользуется каким-нибудь каналом, чтобы связаться с Кочиевским. Но спокойно сидеть он не будет, обязательно начнет дергаться после разговора со мной. Теперь все зависит от степени его алчности. Если он готов разделить деньги с Муравьевым и Кочиевским, позвонит полковнику и постарается увидеться с ним до вечера. Если не позвонит, значит, делиться не собирается. И в этом случае соберет своих боевиков и будет драться. Дронго посмотрел на часы. Начало второго. Примерно через полчаса надо выйти из дома, сесть в машину и отправиться в казино. Это самый опасный момент. По договоренности с Романенко, машина потом уедет в прокуратуру, чтобы гарантировать безопасность водителя.
Дронго пошарил в карманах. Носовой платок. Немного денег. Его обязательно будут обыскивать. Телефон нужно оставить дома. Он вообще не любил носить с собой мобильные телефоны. Но в последние дни приходилось это делать. Что это в кармане? Он достал крестик. Тот самый крестик, который ему подарила мать Вейдеманиса. Подумав немного, положил крестик в карман.
Прежде чем выйти из дома, просмотрел экраны компьютеров. Все в порядке. Похоже, Кочиевского
